Ранние духовные переживания
Early Spiritual Experiences
Хаммонде, Индиана, США.
E-1 Брат Бакстер. Все хорошо. Добрый вечер, друзья. Я очень счастлив быть здесь. Да благословит тебя Господь, брат Апшоу. Я так счастлив видеть его, я не думал, что он вернется вовремя. Однако он рассказал мне, что он съездил туда и назад и был во многих местах, и встретил тысячи моих друзей в... в скандинавских странах, и я очень счастлив видеть его снова.
Я слышал, что ты подцепил инфекцию на ноге. Миссионерам приходится нелегко, брат Апшоу. У меня самого так было. Я... я знаю, что это значит... быть миссионером. Они противостоят всему: всякого рода опасностям, и угрозам, и заболеваниям, и болезням, и так далее, но Бог избавил его от всего этого. Бог, который может исцелить тебя после того, как ты был инвалидом на протяжении... на протяжении шестидесяти шести лет, несомненно, может позаботиться о крепкой ноге, не так ли? Это верно.
Итак, я очень счастлив быть здесь сегодня. Я и не знал, и я, когда приезжаю, я рассказывал вам, что приходя в это место, где нет воздушного кондиционирования, и при данных обстоятельствах, и каждый говорит мне: «Ты идешь на кладбище. Эй, парень! Они все помрут в Чикаго». И так далее, чтобы не ходил, но Дух Святой сказал мне идти. И я внимаю Духу Святому.
И вчера днем – я и не знал, что произошло. Но вчера вечером Он совершил. Вчера вечером нечто случилось. Вы услышите об этом попозже. Это было как раз перед тем, как это случилось, я рассказывал. Вчера днем я не знал, что мой сын был в постели, вышел и залихорадил, почувствовал себя слегка нездоровым и не смог пойти на служение. Я думал, что он здесь, раздает молитвенные карточки. И я нашел его там, в постели, и я сказал жене. Я сказал: «Просто что-то должно произойти. Я не знаю, это что-то странное». И затем я пошел. Я пошел в комнату брата Бакстера, молитвенную комнату, куда он пришел. Я вошел. Я сказал: «Брат Бакстер, воистину, нечто должно произойти».
Он сказал: «Думаешь, что-то плохое, брат Бранхам?»
Я сказал: «Нет, это к... это к добру. Это Ангел Господень намеревается что-то сделать». И затем здесь прошлым вечером Он сделал это. Вы будете слышать об этих последних вечерних собраниях еще долгое время.
И сейчас, в настоящее время я свободен. Дух Святой... Наверное еще много чего происходит во время служения, но сейчас я понимаю всей душой, почему Дух Святой послал мне сюда на это место.
Я слышал, что ты подцепил инфекцию на ноге. Миссионерам приходится нелегко, брат Апшоу. У меня самого так было. Я... я знаю, что это значит... быть миссионером. Они противостоят всему: всякого рода опасностям, и угрозам, и заболеваниям, и болезням, и так далее, но Бог избавил его от всего этого. Бог, который может исцелить тебя после того, как ты был инвалидом на протяжении... на протяжении шестидесяти шести лет, несомненно, может позаботиться о крепкой ноге, не так ли? Это верно.
Итак, я очень счастлив быть здесь сегодня. Я и не знал, и я, когда приезжаю, я рассказывал вам, что приходя в это место, где нет воздушного кондиционирования, и при данных обстоятельствах, и каждый говорит мне: «Ты идешь на кладбище. Эй, парень! Они все помрут в Чикаго». И так далее, чтобы не ходил, но Дух Святой сказал мне идти. И я внимаю Духу Святому.
И вчера днем – я и не знал, что произошло. Но вчера вечером Он совершил. Вчера вечером нечто случилось. Вы услышите об этом попозже. Это было как раз перед тем, как это случилось, я рассказывал. Вчера днем я не знал, что мой сын был в постели, вышел и залихорадил, почувствовал себя слегка нездоровым и не смог пойти на служение. Я думал, что он здесь, раздает молитвенные карточки. И я нашел его там, в постели, и я сказал жене. Я сказал: «Просто что-то должно произойти. Я не знаю, это что-то странное». И затем я пошел. Я пошел в комнату брата Бакстера, молитвенную комнату, куда он пришел. Я вошел. Я сказал: «Брат Бакстер, воистину, нечто должно произойти».
Он сказал: «Думаешь, что-то плохое, брат Бранхам?»
Я сказал: «Нет, это к... это к добру. Это Ангел Господень намеревается что-то сделать». И затем здесь прошлым вечером Он сделал это. Вы будете слышать об этих последних вечерних собраниях еще долгое время.
И сейчас, в настоящее время я свободен. Дух Святой... Наверное еще много чего происходит во время служения, но сейчас я понимаю всей душой, почему Дух Святой послал мне сюда на это место.
E-1 Brother Baxter. It's all right. Good evening, friends. I'm very happy to be here. God bless you, Brother Upshaw. I'm so happy to see him; I didn't think he would get back in time. But he was telling me he had been up and back, and been many places, and met thousands of my friends in--in the Scandinavian countries, and very happy to get to see him again.
Heard he got an infection in his feet. Missionaries have a hard time, Brother Upshaw. I had some of my own. I--I know what it is to--to be a missionary. They confront everything, all kinds of perils, and dangers, and sicknesses, and diseases, and so forth, but God delivereth him out of them all. The God that could heal you after being an invalid for--for sixty-six years, can sure take care of an athletic foot, can't He? That is right.
Now, today I am very happy to be here. I never knew, and I, when I come, I told you that coming in this place without an air condition, and under the circumstances, and everybody telling me, "You're going to graveyard. Boy! They'll all die in Chicago." And so forth, not to go, but the Holy Spirit told me to go. And I minded the Holy Spirit.
And yesterday afternoon, little did I know, that what was taking place. But He did last night. Something happened last night. You'll hear of it later. It was just before it happened, I said. Yesterday afternoon, I didn't know my boy was over in the bed, had went out and got hot, felt a little ill, and couldn't come in the service. I thought he was down here giving out prayer cards. And I found him over there in the bed, and I said to the wife. I said, "Something is just fixing to happen. I don't know; there's something strange." And then, I went on down. I went over to Brother Baxter's room, the prayer room where he's got. I went in. I said, "Brother Baxter, something is just fixing to happen."
He said, "Think anything's wrong, Brother Branham?"
I said, "No, it's to--it's to the good. It's the Angel of the Lord fixing to do something." And then last evening here He did it. You'll hear of that last nights meeting for a long time.
And now, I'm at liberty now. The Holy Spirit... There maybe many more things happen during the time of the service, but I see now from the depths of my soul, why the Holy Spirit sent me here to this place.
Heard he got an infection in his feet. Missionaries have a hard time, Brother Upshaw. I had some of my own. I--I know what it is to--to be a missionary. They confront everything, all kinds of perils, and dangers, and sicknesses, and diseases, and so forth, but God delivereth him out of them all. The God that could heal you after being an invalid for--for sixty-six years, can sure take care of an athletic foot, can't He? That is right.
Now, today I am very happy to be here. I never knew, and I, when I come, I told you that coming in this place without an air condition, and under the circumstances, and everybody telling me, "You're going to graveyard. Boy! They'll all die in Chicago." And so forth, not to go, but the Holy Spirit told me to go. And I minded the Holy Spirit.
And yesterday afternoon, little did I know, that what was taking place. But He did last night. Something happened last night. You'll hear of it later. It was just before it happened, I said. Yesterday afternoon, I didn't know my boy was over in the bed, had went out and got hot, felt a little ill, and couldn't come in the service. I thought he was down here giving out prayer cards. And I found him over there in the bed, and I said to the wife. I said, "Something is just fixing to happen. I don't know; there's something strange." And then, I went on down. I went over to Brother Baxter's room, the prayer room where he's got. I went in. I said, "Brother Baxter, something is just fixing to happen."
He said, "Think anything's wrong, Brother Branham?"
I said, "No, it's to--it's to the good. It's the Angel of the Lord fixing to do something." And then last evening here He did it. You'll hear of that last nights meeting for a long time.
And now, I'm at liberty now. The Holy Spirit... There maybe many more things happen during the time of the service, but I see now from the depths of my soul, why the Holy Spirit sent me here to this place.
E-2 Так вот, сегодня днем для меня это такая привилегия говорить на тему духовных вещей или поговорить об истории моей жизни в духовной сфере. И я только что разговаривал с сестрой Апшоу; и она говорит, что они собираются пробыть здесь пару дней, так что, без сомнения, он будет говорить, и вы будете очень счастливы услышать, что они расскажут об их поездке и об исцелении брата Апшоу. Я знаю, что вы все хотели бы услышать, как он рассказывает об этом, о том вечере, и как Дух Святой открыл, кто он, откуда он приехал, все о его жизни и... и сказал о его исцелении, после того как он был инвалидом много лет, сидел в инвалидной коляске, передвигался на кровати и, о-о, и так далее. И затем, наконец, после того, как ему исполнилось восемьдесят лет, тогда Бог в Своем бесконечном милосердии проговорил к нему, и теперь Он сделал из него миссионера, после того как ему исполнилось немного за восемьдесят. Это – Бог. Это работа Бога.
Поэтому я просто предоставлю брату Апшоу возможность выступить, таким образом он сам сможет рассказать об этом, он и сестра, и вы сможете услышать историю о том, как это произошло.
Так вот, я... Между прочим, это как раз дает мне очень хорошее начало для того, о чем я собираюсь говорить. Существует Бог в Его бесконечном милосердии, и Его... Его владычество, и Его воля, как Бог делает что-либо, и все целиком это действие благодати Бога, мы не имеем к этому никакого отношения.
Так вот, сначала я хочу прочитать кое-что из Писаний, и затем я не займу слишком много времени, потому что я хочу, чтобы вы вернулись сюда сегодня вечером. Ибо я верю, что после прорыва вперед прошлым вечером, того, которого я с нетерпением ожидал увидеть, теперь самая большая вероятность того, что нечто может произойти. Понимаете, теперь это высвобождено. Но сатана давил так сильно. Возможно, теперь он прекратит, после того как он попытался не допустить этого. И я не знал об этом, пока я... Когда я вернулся домой, и я был в... Я сказал жене, я сказал: «Нечто произошло. Я не могу в этом разобраться». Был на собраниях, что-то случилось, что, кажется... И затем они дали мне возможность побыть одному этой ночью и этим утром, после того как я пришел в себя, и нормальное состояние снова...
Сестра Бакстер пришла и сказала: «Брат Бранхам», и Он начал открывать то, что произошло вчера вечером. Я сказал: «Вот это, вот». Тогда Духом Святым я узнал то, ради чего Бог хотел, чтобы мы были здесь.
Поэтому я просто предоставлю брату Апшоу возможность выступить, таким образом он сам сможет рассказать об этом, он и сестра, и вы сможете услышать историю о том, как это произошло.
Так вот, я... Между прочим, это как раз дает мне очень хорошее начало для того, о чем я собираюсь говорить. Существует Бог в Его бесконечном милосердии, и Его... Его владычество, и Его воля, как Бог делает что-либо, и все целиком это действие благодати Бога, мы не имеем к этому никакого отношения.
Так вот, сначала я хочу прочитать кое-что из Писаний, и затем я не займу слишком много времени, потому что я хочу, чтобы вы вернулись сюда сегодня вечером. Ибо я верю, что после прорыва вперед прошлым вечером, того, которого я с нетерпением ожидал увидеть, теперь самая большая вероятность того, что нечто может произойти. Понимаете, теперь это высвобождено. Но сатана давил так сильно. Возможно, теперь он прекратит, после того как он попытался не допустить этого. И я не знал об этом, пока я... Когда я вернулся домой, и я был в... Я сказал жене, я сказал: «Нечто произошло. Я не могу в этом разобраться». Был на собраниях, что-то случилось, что, кажется... И затем они дали мне возможность побыть одному этой ночью и этим утром, после того как я пришел в себя, и нормальное состояние снова...
Сестра Бакстер пришла и сказала: «Брат Бранхам», и Он начал открывать то, что произошло вчера вечером. Я сказал: «Вот это, вот». Тогда Духом Святым я узнал то, ради чего Бог хотел, чтобы мы были здесь.
E-2 Now, this afternoon, it's my privilege to speak about, concerning spiritual things, or my life's story in the spiritual line. And I just spoke to Sister Upshaw, and she says that they're going to be here a couple of days, so no doubt, he will be speaking, and you'll be very happy to hear them speak of their tour, and about Brother Upshaw's healing. I know you'd all like to hear him tell about it, the night out there, and how that the Holy Spirit revealed who he was, where he come from, all about his life, and--and spoke his healing, after being an invalid for many years, laid in a wheelchair, rode on a bed, and, oh, so forth. And then, finally after being a man up in his eighties, then God in His infinite mercy spoke to him, and now He's made a missionary out of him, after he's eighty something years old. That's God. That's God working.
And so, I will let Brother Upshaw just leave that version, so he can tell it himself, he and sister, and let you hear the story of how it happened.
Now, I... By the way, that gives me just a very good start to what I'm going to speak about. Is God in His infinite mercy, and His--His sovereignty, and His will, how God does things, and it's all through an act of grace of God, nothing that we have to do with it.
Now, first I want to read some Scripture, and then I won't take too much time, because I want you back here tonight. For I believe after the breaking forward, last evening, of this which I have looked forward to see, now most anything can happen now. See, now it's free. But Satan has pushed so hard; maybe he will stop now after he tried to keep that out. And I didn't know about it, until I... When I got home and I was in... I told the wife, I said, "Something taken place. I can't make it out. Was in the meetings, something happened that seems to be... And then they let me alone at nighttime, and this morning after I'd came back around, and normal condition again...
Sister Baxter came over and said, "Brother Branham," and He begin to reveal it, what had taken place last night. I said, "There it is; that's it." I knew then, by the Holy Spirit, that what the Lord wanted us here.
And so, I will let Brother Upshaw just leave that version, so he can tell it himself, he and sister, and let you hear the story of how it happened.
Now, I... By the way, that gives me just a very good start to what I'm going to speak about. Is God in His infinite mercy, and His--His sovereignty, and His will, how God does things, and it's all through an act of grace of God, nothing that we have to do with it.
Now, first I want to read some Scripture, and then I won't take too much time, because I want you back here tonight. For I believe after the breaking forward, last evening, of this which I have looked forward to see, now most anything can happen now. See, now it's free. But Satan has pushed so hard; maybe he will stop now after he tried to keep that out. And I didn't know about it, until I... When I got home and I was in... I told the wife, I said, "Something taken place. I can't make it out. Was in the meetings, something happened that seems to be... And then they let me alone at nighttime, and this morning after I'd came back around, and normal condition again...
Sister Baxter came over and said, "Brother Branham," and He begin to reveal it, what had taken place last night. I said, "There it is; that's it." I knew then, by the Holy Spirit, that what the Lord wanted us here.
E-3 Так вот... так вот, сегодня вечером мы ожидаем чего-то великого от нашего Господа. Сейчас время истекает. И этим утром, определенно, я определенно имел водительство после окончания этого собрания начать на следующей неделе в Сионе, Иллинойс, прямо за поворотом. И вот, я знаю, что Дух Святой ведет меня туда. Годы назад я дал обещание тем людям, и это была... определенная вещь, которая случилась там, что кто-то... Я был там прежде, и просто я сказал тем людям, уезжая из Сиона, я сказал: «Я вернусь». И человек чести сдержит свое слово.
И потом, я думал, когда-нибудь... А сейчас, просто, в то время как мы находимся в этом центре, кажется, что Он ведет меня в тот район. Там есть большой стадион, или арена, там, в Чикаго, находится в ожидании, если Дух Святой поведет. Там есть стадион в Батл-Крик, находится в ожидании. Есть стадион в Твин... Твин-Ситис, ожидает. Здесь есть аудитория, которая вмещает десять тысяч человек, бесплатная, пятьсот служителей: методисты, баптисты и все различные направления, с их именами на бумаге, лежащей у меня дома, для того чтобы сотрудничать. Но я пойду туда, куда Дух Святой скажет идти.
Так вот, Он мог бы сказать мне пойти отсюда в какое-нибудь местечко, где будет десять человек в церкви. Просто туда, куда Он говорит идти. Это всегда самое лучшее, не так ли? Это всегда самое лучшее. Просто оставайся... оставайся с Ним, предоставь это Ему.
Так вот, просто продолжайте молиться за меня. И я прошу у Господа чего-либо, чтобы Он просто проговорил ко мне и рассказал, что... что я могу сделать. Если вы просто сделаете это для меня, я буду очень счастлив. Это не будет ради меня. Это не... ничего ради... просто даст мне больше сил и... и таким образом я смогу дольше стоять на собраниях. Но это что-то, что я хочу: чтобы Он сделал так, чтобы я мог помочь Его людям. Это не находится в дарах и призваниях и всем таком, это их... Это было решено еще тогда, прежде начала мира. Я не могу выйти из Его предопределенной воли. Он уже пожелал, что мне сделать. Но это просто нечто, что я хотел бы сделать в другом направлении. То, что я хотел бы ради Него, чтобы Он сказал мне, что я мог бы сделать это, ничего в отношении даров, но только ради душ.
Хорошо. Так вот, я хочу прочитать, быть может, немного из Писаний. Во всяком случае, я прочитаю одно место и процитирую вам еще немного. Так вот, я сказал вам, что сегодня днем я расскажу вам историю моей жизни. В следующее воскресенье, может быть, историю моей жизни и будет обычное служение, но в это воскресенье я хочу поговорить о духовной стороне. Сколько здесь находится христиан? Позвольте увидеть ваши руки, поднимите повыше. Это... Я полагаю, ровно сто процентов христиан или, по крайней мере, девяносто девять и девять десятых.
И потом, я думал, когда-нибудь... А сейчас, просто, в то время как мы находимся в этом центре, кажется, что Он ведет меня в тот район. Там есть большой стадион, или арена, там, в Чикаго, находится в ожидании, если Дух Святой поведет. Там есть стадион в Батл-Крик, находится в ожидании. Есть стадион в Твин... Твин-Ситис, ожидает. Здесь есть аудитория, которая вмещает десять тысяч человек, бесплатная, пятьсот служителей: методисты, баптисты и все различные направления, с их именами на бумаге, лежащей у меня дома, для того чтобы сотрудничать. Но я пойду туда, куда Дух Святой скажет идти.
Так вот, Он мог бы сказать мне пойти отсюда в какое-нибудь местечко, где будет десять человек в церкви. Просто туда, куда Он говорит идти. Это всегда самое лучшее, не так ли? Это всегда самое лучшее. Просто оставайся... оставайся с Ним, предоставь это Ему.
Так вот, просто продолжайте молиться за меня. И я прошу у Господа чего-либо, чтобы Он просто проговорил ко мне и рассказал, что... что я могу сделать. Если вы просто сделаете это для меня, я буду очень счастлив. Это не будет ради меня. Это не... ничего ради... просто даст мне больше сил и... и таким образом я смогу дольше стоять на собраниях. Но это что-то, что я хочу: чтобы Он сделал так, чтобы я мог помочь Его людям. Это не находится в дарах и призваниях и всем таком, это их... Это было решено еще тогда, прежде начала мира. Я не могу выйти из Его предопределенной воли. Он уже пожелал, что мне сделать. Но это просто нечто, что я хотел бы сделать в другом направлении. То, что я хотел бы ради Него, чтобы Он сказал мне, что я мог бы сделать это, ничего в отношении даров, но только ради душ.
Хорошо. Так вот, я хочу прочитать, быть может, немного из Писаний. Во всяком случае, я прочитаю одно место и процитирую вам еще немного. Так вот, я сказал вам, что сегодня днем я расскажу вам историю моей жизни. В следующее воскресенье, может быть, историю моей жизни и будет обычное служение, но в это воскресенье я хочу поговорить о духовной стороне. Сколько здесь находится христиан? Позвольте увидеть ваши руки, поднимите повыше. Это... Я полагаю, ровно сто процентов христиан или, по крайней мере, девяносто девять и девять десятых.
E-3 Now--now, tonight we're expecting something great from our Lord. The time is running short now. And this morning, definitely, I was definitely led after the closing of this meeting to begin next week in Zion, Illinois, right around the bend. And so, I know the Holy Spirit is leading me that way. One things I promised that I'd give the people years ago, it was a--a certain thing that happened there that someone... I'd have been before, but I told the people when I left Zion; I said, "I will return." And a man of honor will keep his word.
And then, I thought, sometime... And now just while we're in this center, it seems like He's leading me around there. There's a great stadium place, or arena, down there in Chicago, setting waiting, if the Holy Spirit should lead. There's one setting there at Battle Creek, waiting. There's one down at Twin--Twin Cities, waiting. There's an auditorium setting down here that seats ten thousand people, free, five hundred ministers laying at my house, Methodist, Baptist, and all different kinds, with their name on a paper to cooperate. But it's where the Holy Spirit says move.
Now, He might tell me to go out here to a little where there'd be ten people in a church. Just where He says go. That's always best, isn't it? It's always best. Just leave--leave with Him, leave it to Him.
Now, you just keep praying for me. And I'm asking the Lord for something that He will just speak to me and tell me that--that I can do. If you'll just do that for me, I will be so happy. It's nothing for myself. It's not no, nothing for... only give me more strength and--and so that I can stand longer in the meetings. But it's something I want Him to do so I can help His people. It's not in gifts and callings, and things; them things are... That was made up back yonder before the world began. I can't get out of His predestinated will. He's already willed me what to do. But it's just something I would like to do along another line. That I would like for Him to tell me that I could do it, nothing about gifts, but just souls.
All right. Now, I want to read maybe, a few Scriptures. I will read one here anyhow, and quote a few more to you. Now, I told you I would tell you my life's story this afternoon. Next Sunday, maybe, my life's story and the regular form, but this Sunday I want to speak on the spiritual side. How many Christians is in here? Let's see your hands, way up high. That's... I believe it's a hundred percent flat, Christians, or at least ninety-nine and nine tenths that.
And then, I thought, sometime... And now just while we're in this center, it seems like He's leading me around there. There's a great stadium place, or arena, down there in Chicago, setting waiting, if the Holy Spirit should lead. There's one setting there at Battle Creek, waiting. There's one down at Twin--Twin Cities, waiting. There's an auditorium setting down here that seats ten thousand people, free, five hundred ministers laying at my house, Methodist, Baptist, and all different kinds, with their name on a paper to cooperate. But it's where the Holy Spirit says move.
Now, He might tell me to go out here to a little where there'd be ten people in a church. Just where He says go. That's always best, isn't it? It's always best. Just leave--leave with Him, leave it to Him.
Now, you just keep praying for me. And I'm asking the Lord for something that He will just speak to me and tell me that--that I can do. If you'll just do that for me, I will be so happy. It's nothing for myself. It's not no, nothing for... only give me more strength and--and so that I can stand longer in the meetings. But it's something I want Him to do so I can help His people. It's not in gifts and callings, and things; them things are... That was made up back yonder before the world began. I can't get out of His predestinated will. He's already willed me what to do. But it's just something I would like to do along another line. That I would like for Him to tell me that I could do it, nothing about gifts, but just souls.
All right. Now, I want to read maybe, a few Scriptures. I will read one here anyhow, and quote a few more to you. Now, I told you I would tell you my life's story this afternoon. Next Sunday, maybe, my life's story and the regular form, but this Sunday I want to speak on the spiritual side. How many Christians is in here? Let's see your hands, way up high. That's... I believe it's a hundred percent flat, Christians, or at least ninety-nine and nine tenths that.
E-4 Вы меня хорошо слышите? На балконе вы меня хорошо слышите? А здесь? Каждый... Хорошо. Хорошо, это прекрасно. Я просто подумал, возможно, я... Я не говорил достаточно громко. И похоже, что со всем этим вокруг я должен был быть... Кто-то должен услышать, не так ли? Со всей этой массой, это похоже на то, как снова побывать в Африке, брат Джексон, так что, так много микрофонов. В Африке, если бы вы... вас переводили бы все... переводчики, вы бы сказали: «Иисус Христос – Сын Божий», и вот здесь было бы одно племя, которое разговаривает немного иначе и затем ждет, и надо ждать, пока следующий человек переведет для своего племени, а следующий – для своего племени, а следующий... Да ты почти что можешь сходить перекусить и вернуться, чтобы сказать что-то еще, пока пройдет через всех переводчиков. Но Бог был там. Они следили за каждым движением, и они жадно всматривались. Вы говорите о том, что сидите в жаркой комнате, а они сидят там во время тропических штормов, и молнии, и сплошные вспышки, всюду дождь, бьющий им в лица. Они просто сидят там, просто там их черные спины, и слушали в ожидании.
E-4 Can you hear me all right? Can you hear me up in the balcony, all right? Over here? Every... Okay. Well, that's fine. I just thought, maybe I... I wasn't speaking loud enough. And looks like with all this around here, I should be... Somebody ought to hear, shouldn't it? With all this mass, it's like being over in Africa again, Brother Jackson, so that, so many microphones. In Africa if you'd--you'd interpret all the--the interpreters, you'd say, "Jesus Christ is the Son of God," and here would be one tribe that's say something another, and then wait, and have to wait till the next man he interprets for his tribe, and the next man for his tribe, and next... Why, you can go get a sandwich time you got back to say something else, almost, time you went through all the interpreters. But God was there. They was listening to every move, and they looked eagerly. You talk about setting in a hot room, they set there in the tropical storms, and the lightnings and the solid flash, everywhere the rain pouring into their face. They just set there, and those black backs just setting there, and listened, in waiting.
E-5 Не только черные люди, смуглые люди, желтые люди, белые люди; и все они, сидели прямо там. Леди в платьях, просто промокшие насквозь, сидели там тысячами, а эти штормы продолжались. Те мусульмане, стоящие там в... стоящие там, и женщины с вот такими длинными волосами, и просто промокли насквозь, и когда бы вы приблизились вот так, они упали бы на лица и кричали бы, вопили бы, просто распростерлись бы по земле: дух поклонения. Они называли меня Кришной. Кришна – один из их богов, знаете, и так мы... Они слышали меня говорящим: «Христос», а они не понимали английского, так что они думали, что я сказал: «Кришна». Таким образом, они думали, что это был Кришна, их воплощенный Бог. Так что мы остановили их и рассказали им, что это был Христос, Сын Божий, и что я Его слуга. Вот что все это производило. Ибо, сидя прямо там на собрании, там везде, язык народа, ты увидел бы, как Дух Божий движется над кем-нибудь, и ты должен был бы их поднять, и когда бы ты говорил, переводчики должны были бы посмотреть, чтобы увидеть, кто это был, а потом, может быть, язык, тот, который мог бы быть, и они пошли бы, чтобы объявить видения на двух различных языках, вот таким образом, и скажут им, где они были, и что они сделали, и что было неправильно с ними, и где они были. И Бог исцелял их. А потом эти люди просто кричали и падали. Это был Бог, который был... что они были... они были готовы.
E-5 Not only the black man, the brown man, the yellow man, the white man, and all of them, set right there. Ladies wore a dress, just drenched, setting there by the thousands, and them storms a going. Those Mohammedans standing there in the--standing there and the longed hair women, like that, and just drenched, and when you'd walk up like that, they'd fall on their face, and holler, scream out, just fall right prostrate on the ground: a spirit of worship. They called me Krishna, is one of their gods, you know, and so we have... They hear me saying, "Christ," and they didn't understand English, so they thought I said, "Krishna." So they thought it was Krishna, their incarnated God. And so, we stopped them and told them it was Christ, the Son of God, that I was His servant. And that's what these things were doing. For sitting right in the meeting, out through there, the people language, you'd see the Spirit of God move over somebody, and you'd have them to stand, and when you'd speak the interpreters would have to look see who it was, and then maybe a language that maybe, they'd go to giving out visions, two different languages, like that, and tell them where they was at, and what they done, and what was wrong with them, and where they had been. And the Lord would heal them. And then them people would just scream and fall over. It was God that was... that they was--they was ready.
E-6 Теперь, из книги Иеремии я хочу прочитать... часть Слова. Я хочу прочитать из 1-ой главы, и 4-ый и 5-ый стихи книги Иеремии. И затем оттуда я процитирую два или три места Писания, и потом попробую уйти с платформы через час, если смогу, и таким образом у вас будет время, чтобы пойти домой и возвратиться.
И было ко мне слово Господне:
(Иеремия, пророк, говорит)
Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя... все это...
Прежде нежели Я образовал тебя, Я познал тебя
И прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя.
А я сказал: о, Господи Боже! я не умею говорить, ибо я еще молод.
Так вот, причиной, по которой я прочитал это... Так вот, что я хочу... Итак, не... Я не проповедую... Я просто хочу объяснить кое-что, и я хочу чтобы вы все попытались уделить мне пристальное внимание, если можете.
И теперь помните, теперь особенно для этих служителей здесь. Я, возможно, выйду за грань в этих вещах, и если так, то я выхожу за грань по незнанию. Понимаете? Я... я не знаю как иначе. И единственная вещь, о которой я знаю, – что это посредством Писания, и это приходит ко мне непосредственно через откровение. Понимаете? Таким образом это – путь, что я ... единственный путь, которым я знаю это. И просто если это не будет увязываться с тем путем, каким верите вы, то я попрошу вас об этом как моих братьев, как мою сестру, не ссориться со мной, но потерпеть меня, потому что в таком случае я немощен. И... и я... И молитесь за меня, чтобы Бог ввел меня во Свет, Который является истиной (понимаете?), если я буду неправ в моем толковании Священного Писания. Ибо, как я сказал здесь сегодня вечером, я не знаю слишком много о Слове, о Книге, я просто действительно хорошо знаю Автора, Того, Кто написал Это, Духа Святого.
Теперь, в... Здесь в Книге Иеремии, прежде чем он даже был сформирован, прежде чем он даже вошел в мир, прежде чем он начал существовать, даже прежде чем зародыш стал зародышем. Тогда Бог познал его. Он сказал, и Он освятил его и поставил его пророком для народов даже прежде, чем он родился. Вы видите?
Так вот, первая вещь, к которой я подхожу – это то, чтобы знать это, а именно: это благодать Божья, что любой из вас спасен сегодня. Это не было вашей волей, чтобы быть спасенным. Человек по своей природе является... является бунтовщиком против Бога. И он восстал в Эдемском саду, он отпал от благодати и сбежал от Бога, и он скрылся от Бога; и такова натура человека – чтобы поступать так.
Теперь, Библия также говорит, что дары и призвания не требуют покаяния, не то чтобы вы покаялись, отнюдь не ваша праведность. Не то, что дары и призвания не требуют покаяния, но это Божье предвидение того, что Он имел...
Я верю, что Бог в Эдемском саду, прежде Эдемского сада, я верю, что Бог от начала знал конец. Я... я верю этому. И это все как в больших часах, в большой картине, просто в движении, и ничто не может остановить это. Это будет просто в точности соответствовать тому, что Бог сказал, что это будет.
Так вот, я думаю, что для вас и для меня, и самым лучшим, что мы могли бы сделать, давая вам совет как Божий слуга, взвешивая каждое слово, которое я говорю, потому что я понимаю, что я контактирую сегодня примерно с шестью или восьмью миллионами человек. Они наблюдают, они внимательно следят за словами, которые я говорю, они взвешивают то, что я говорю. Они... Номинальный мир, церковь, врачи, юристы, монархи наблюдают, стоят на собраниях; великий человек был исцелен. И они наблюдали за этим. Они запомнили это. Они запишут и скажут мне, но многие из них как Никодим, не... Они приходят ночью, или записывают, или что-то вроде этого, но боятся подойти к платформе и сказать: «Я встаю на сторону этого».
И было ко мне слово Господне:
(Иеремия, пророк, говорит)
Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя... все это...
Прежде нежели Я образовал тебя, Я познал тебя
И прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя.
А я сказал: о, Господи Боже! я не умею говорить, ибо я еще молод.
Так вот, причиной, по которой я прочитал это... Так вот, что я хочу... Итак, не... Я не проповедую... Я просто хочу объяснить кое-что, и я хочу чтобы вы все попытались уделить мне пристальное внимание, если можете.
И теперь помните, теперь особенно для этих служителей здесь. Я, возможно, выйду за грань в этих вещах, и если так, то я выхожу за грань по незнанию. Понимаете? Я... я не знаю как иначе. И единственная вещь, о которой я знаю, – что это посредством Писания, и это приходит ко мне непосредственно через откровение. Понимаете? Таким образом это – путь, что я ... единственный путь, которым я знаю это. И просто если это не будет увязываться с тем путем, каким верите вы, то я попрошу вас об этом как моих братьев, как мою сестру, не ссориться со мной, но потерпеть меня, потому что в таком случае я немощен. И... и я... И молитесь за меня, чтобы Бог ввел меня во Свет, Который является истиной (понимаете?), если я буду неправ в моем толковании Священного Писания. Ибо, как я сказал здесь сегодня вечером, я не знаю слишком много о Слове, о Книге, я просто действительно хорошо знаю Автора, Того, Кто написал Это, Духа Святого.
Теперь, в... Здесь в Книге Иеремии, прежде чем он даже был сформирован, прежде чем он даже вошел в мир, прежде чем он начал существовать, даже прежде чем зародыш стал зародышем. Тогда Бог познал его. Он сказал, и Он освятил его и поставил его пророком для народов даже прежде, чем он родился. Вы видите?
Так вот, первая вещь, к которой я подхожу – это то, чтобы знать это, а именно: это благодать Божья, что любой из вас спасен сегодня. Это не было вашей волей, чтобы быть спасенным. Человек по своей природе является... является бунтовщиком против Бога. И он восстал в Эдемском саду, он отпал от благодати и сбежал от Бога, и он скрылся от Бога; и такова натура человека – чтобы поступать так.
Теперь, Библия также говорит, что дары и призвания не требуют покаяния, не то чтобы вы покаялись, отнюдь не ваша праведность. Не то, что дары и призвания не требуют покаяния, но это Божье предвидение того, что Он имел...
Я верю, что Бог в Эдемском саду, прежде Эдемского сада, я верю, что Бог от начала знал конец. Я... я верю этому. И это все как в больших часах, в большой картине, просто в движении, и ничто не может остановить это. Это будет просто в точности соответствовать тому, что Бог сказал, что это будет.
Так вот, я думаю, что для вас и для меня, и самым лучшим, что мы могли бы сделать, давая вам совет как Божий слуга, взвешивая каждое слово, которое я говорю, потому что я понимаю, что я контактирую сегодня примерно с шестью или восьмью миллионами человек. Они наблюдают, они внимательно следят за словами, которые я говорю, они взвешивают то, что я говорю. Они... Номинальный мир, церковь, врачи, юристы, монархи наблюдают, стоят на собраниях; великий человек был исцелен. И они наблюдали за этим. Они запомнили это. Они запишут и скажут мне, но многие из них как Никодим, не... Они приходят ночью, или записывают, или что-то вроде этого, но боятся подойти к платформе и сказать: «Я встаю на сторону этого».
E-6 Now, in Jeremiah I want to read a--a portion of the Word. I want to read from the 1st chapter, and the 4th and 5th verse of Jeremiah. And then from there, I will quote two or three Scriptures, and then try to get off the platform within an hour, if I possible can, so you have time to go home and get back.
Then the word of the Lord came unto me, saying, (Jeremiah, the prophet speaking.)
Before I formed thee in the belly I knew thee... All this... Before I formed thee, I knew thee; and before thou comest forth from the womb I sanctified thee, and ordained thee a prophet unto the nations.
Then said I, Ah, Lord God! behold, I cannot speak: for I am a child.
Now, the reason I read this... Now, what I want to... Now, not... I'm not preaching. I just want to explain something, and I want all of you to try to give me your undivided attention if you can.
And now remember, now especially to these ministers over here. I may be way out of line on these things; if I am, I am ignorantly out of line. See? I--I do not know any different. And the only thing that I know of by the Scriptures come to me directly by revelation. See? So that's the way, that I... only way I know it. And if it does not just tie in with the way that you believe, I will ask you this as my brothers, my sister, not to fall out with me, but to bear with me, for I will be the weak one then. And--and I... And pray for me that God will lead me into the Light, what is truth (See?), if I be wrong on my Scripture, explained. For as I said here tonight, I don't know too much about the Word, the Book; I just know the Author real well, the One Who wrote It, the Holy Spirit.
Now, to... Here in Jeremiah, before he was even formed, before he even came into the world, before he had his first existence, before the germ ever become a germ. Then God knew him, He said, and He had sanctified him, and ordained him a prophet to nations before he was even born. You see?
Now the first thing I'm getting to there, is to know this: that it is God's grace, that any of you are saved today. It wasn't your will to be saved. Man by nature is a--is a rebellion against God. And he rebelled in the garden of Eden, he's fallen from grace, and run from God, and he hid from God, and it's the nature of man to do that.
Now, the Bible also says gifts and callings are without repentance, not what you repented, not none of your righteousness. Not gifts and callings are without repentance. It's God's foreknowledge of what He has...
I believe that God in the garden of Eden, before the garden of Eden, I believe that God knew the end from the beginning. I--I believe that. And that everything in the great clock, the great picture, is just moving in, and nothing can stop it. It's going to be just exactly according to what God said it would be.
Now, I think to you and I, and the best things that we could do, as advising you as God's servant, weighing every word that I'm saying, because I realize this, that I'm in contact today with about six or eight million people. Watching, they watch the words that I say, they weigh what I say. They... The nominal world, the church, doctors, lawyers, monarchs, watching, stood in the meetings, great man healed. And they've watched it. They've laid it up. They'll write in and tell me, but many of them like Nicodemus, don't... They walk in at nighttime, or write in, or something like that, but afraid to walk to the platform and say, "I take my side with it."
Then the word of the Lord came unto me, saying, (Jeremiah, the prophet speaking.)
Before I formed thee in the belly I knew thee... All this... Before I formed thee, I knew thee; and before thou comest forth from the womb I sanctified thee, and ordained thee a prophet unto the nations.
Then said I, Ah, Lord God! behold, I cannot speak: for I am a child.
Now, the reason I read this... Now, what I want to... Now, not... I'm not preaching. I just want to explain something, and I want all of you to try to give me your undivided attention if you can.
And now remember, now especially to these ministers over here. I may be way out of line on these things; if I am, I am ignorantly out of line. See? I--I do not know any different. And the only thing that I know of by the Scriptures come to me directly by revelation. See? So that's the way, that I... only way I know it. And if it does not just tie in with the way that you believe, I will ask you this as my brothers, my sister, not to fall out with me, but to bear with me, for I will be the weak one then. And--and I... And pray for me that God will lead me into the Light, what is truth (See?), if I be wrong on my Scripture, explained. For as I said here tonight, I don't know too much about the Word, the Book; I just know the Author real well, the One Who wrote It, the Holy Spirit.
Now, to... Here in Jeremiah, before he was even formed, before he even came into the world, before he had his first existence, before the germ ever become a germ. Then God knew him, He said, and He had sanctified him, and ordained him a prophet to nations before he was even born. You see?
Now the first thing I'm getting to there, is to know this: that it is God's grace, that any of you are saved today. It wasn't your will to be saved. Man by nature is a--is a rebellion against God. And he rebelled in the garden of Eden, he's fallen from grace, and run from God, and he hid from God, and it's the nature of man to do that.
Now, the Bible also says gifts and callings are without repentance, not what you repented, not none of your righteousness. Not gifts and callings are without repentance. It's God's foreknowledge of what He has...
I believe that God in the garden of Eden, before the garden of Eden, I believe that God knew the end from the beginning. I--I believe that. And that everything in the great clock, the great picture, is just moving in, and nothing can stop it. It's going to be just exactly according to what God said it would be.
Now, I think to you and I, and the best things that we could do, as advising you as God's servant, weighing every word that I'm saying, because I realize this, that I'm in contact today with about six or eight million people. Watching, they watch the words that I say, they weigh what I say. They... The nominal world, the church, doctors, lawyers, monarchs, watching, stood in the meetings, great man healed. And they've watched it. They've laid it up. They'll write in and tell me, but many of them like Nicodemus, don't... They walk in at nighttime, or write in, or something like that, but afraid to walk to the platform and say, "I take my side with it."
E-7 Я никогда не стыдился, и Бог помогает мне всегда быть таким человеком, чтобы вставать и высказывать свои убеждения. Потому что если нет, то я был бы предателем Христа. Я верю в старомодное крещение Святым Духом. Я верю, что человек должен родиться заново, или же он все еще грешник. Я верю, что это только по благодати Божьей, что он призван во Святом Духе. Мы не принимаем Святого Духа по вере, веруя. Это безвозмездный дар Бога, данный нам благодатью Божьей. Это то, где я отличаюсь от моей собственной церкви. Церковь, из которой я вышел, это баптистская церковь. Они сказали: «Ты сказал, что ты принимаешь Святого Духа, когда ты веришь».
Я сказал: «Это противоречит Библии».
Павел сказал в книге Деяний,19, он спросил тех баптистов, которые следовали за Аполлосом, он сказал: «Вы приняли Святого Духа, с тех пор как вы уверовали?» Не тогда, когда вы верите, но «с тех пор как вы уверовали». Сначала вы верите, и Святой Дух – дар Божий – (понимаете?) приходит к вам. Это – отличие... Здесь... Совершенно отличается от того, чтобы быть спасенным, быть призванным в Боге.
Так вот, поэтому вы должны будете увидеть: я... я верю, что дух человека был создан прежде чем все; сверхъестественное было создано прежде естественного. Я верю, что все в естественном работает, или оно должно работать, в гармонии с духовным. Иначе вот так: когда ребенок рождается, когда человек рождается от Духа, служители... Есть три элемента, которые вышли из тела Христа, чтобы создать духовное тело Иисуса Христа. Вы верите этому? Вода, Кровь, Дух, просто это было тем, что вышло из Его Тела. Это верно? Хорошо, просто это как раз те элементы, которые требуются, чтобы пройти, чтобы войти в Его Тело, элементы, которые...?... Это составляет новое рождение, три элемента: вода, кровь, дух.
Теперь понаблюдайте. В естественной сфере, когда ребенок рождается в этот мир, что является первой вещью в нормальном рождении? Вода, кровь, жизнь (правильно?), дух: три вещи, это все естественные вещи. О, если бы сегодня днем у нас было время просто подробно остановиться прямо на этом и показать вам, чем является бесовская работа. Возможно, я сделаю это.
Пару дней на этой неделе я сам хочу поговорить (понимаете?) на дневных собраниях о том, что такое демонология. Люди говорят о демонах и не знают, чем они являются. Когда вы не там, просто имея какую-то мысль: «Ну, бесы это то или это». Но когда вы встречаетесь лицом к лицу и разговариваете с ними, и они пытаются столкнуть вас на какой-нибудь иной путь... И я скажу это, друзья, моя Библия открыта предо мной сейчас, я только... Когда бесы встретили меня, и я говорил с ними, не просто что-то мифическое, какая-то выдумка, или размышление, или почувствовать их силу. Я имею в виду разговор лицом к лицу, как я разговариваю с вами. И я испытал это, чтобы быть уверенным. Я заставил их стоять там и смотрел. И я сказал бы сейчас, что я не имею в виду какого-то человека, одержимого демоном, я имею в виду форму, очертание демона, стоящего там как темная тень, говорящая. И оно угрожало мне, и я сказал: «Ты не прав. И ты знаешь, что ты неправ. Ибо это написано в Писании...» Видите? И он встал там, и я сказал: «Ответь мне». И он не ответил мне.
Я сказал: «Во имя вышних небес, ответь мне». И он не сделал этого.
И я заклинал его всякого рода именами, но всякий раз, когда вы называете то Имя – Иисуса Христа – он ответит.
Я видел это, я знаю, и Бог знает как свидетель, когда я стою здесь сегодня днем, что это истина. Но, брат и сестра, вам бы лучше знать то, что вы делаете. Вам бы лучше было быть внимательными. И вам лучше быть уверенными, что вы понимаете. Не уходи оттуда, стой прямо там, где Бог тебя призвал, пока ты не будешь знать, что ты делаешь, потому что это опасная вещь. Понимаете?
Так вот, конечно же, есть вещи, которые Бог открыл, и я не хочу, чтобы вы думали, что я мистик. Я не мистик. Я дитя Божье по вере в Иисуса Христа. Но существуют вещи в духовном мире, которые ты не можешь рассказать людям. Самый близкий в мире человек ко мне, я думаю, мой сын и моя жена и, насколько я знаю, моя мать. И они знают об этом не больше, и я рассказал им не больше, чем я говорю вам, потому что это индивидуальное дело.
Я сказал: «Это противоречит Библии».
Павел сказал в книге Деяний,19, он спросил тех баптистов, которые следовали за Аполлосом, он сказал: «Вы приняли Святого Духа, с тех пор как вы уверовали?» Не тогда, когда вы верите, но «с тех пор как вы уверовали». Сначала вы верите, и Святой Дух – дар Божий – (понимаете?) приходит к вам. Это – отличие... Здесь... Совершенно отличается от того, чтобы быть спасенным, быть призванным в Боге.
Так вот, поэтому вы должны будете увидеть: я... я верю, что дух человека был создан прежде чем все; сверхъестественное было создано прежде естественного. Я верю, что все в естественном работает, или оно должно работать, в гармонии с духовным. Иначе вот так: когда ребенок рождается, когда человек рождается от Духа, служители... Есть три элемента, которые вышли из тела Христа, чтобы создать духовное тело Иисуса Христа. Вы верите этому? Вода, Кровь, Дух, просто это было тем, что вышло из Его Тела. Это верно? Хорошо, просто это как раз те элементы, которые требуются, чтобы пройти, чтобы войти в Его Тело, элементы, которые...?... Это составляет новое рождение, три элемента: вода, кровь, дух.
Теперь понаблюдайте. В естественной сфере, когда ребенок рождается в этот мир, что является первой вещью в нормальном рождении? Вода, кровь, жизнь (правильно?), дух: три вещи, это все естественные вещи. О, если бы сегодня днем у нас было время просто подробно остановиться прямо на этом и показать вам, чем является бесовская работа. Возможно, я сделаю это.
Пару дней на этой неделе я сам хочу поговорить (понимаете?) на дневных собраниях о том, что такое демонология. Люди говорят о демонах и не знают, чем они являются. Когда вы не там, просто имея какую-то мысль: «Ну, бесы это то или это». Но когда вы встречаетесь лицом к лицу и разговариваете с ними, и они пытаются столкнуть вас на какой-нибудь иной путь... И я скажу это, друзья, моя Библия открыта предо мной сейчас, я только... Когда бесы встретили меня, и я говорил с ними, не просто что-то мифическое, какая-то выдумка, или размышление, или почувствовать их силу. Я имею в виду разговор лицом к лицу, как я разговариваю с вами. И я испытал это, чтобы быть уверенным. Я заставил их стоять там и смотрел. И я сказал бы сейчас, что я не имею в виду какого-то человека, одержимого демоном, я имею в виду форму, очертание демона, стоящего там как темная тень, говорящая. И оно угрожало мне, и я сказал: «Ты не прав. И ты знаешь, что ты неправ. Ибо это написано в Писании...» Видите? И он встал там, и я сказал: «Ответь мне». И он не ответил мне.
Я сказал: «Во имя вышних небес, ответь мне». И он не сделал этого.
И я заклинал его всякого рода именами, но всякий раз, когда вы называете то Имя – Иисуса Христа – он ответит.
Я видел это, я знаю, и Бог знает как свидетель, когда я стою здесь сегодня днем, что это истина. Но, брат и сестра, вам бы лучше знать то, что вы делаете. Вам бы лучше было быть внимательными. И вам лучше быть уверенными, что вы понимаете. Не уходи оттуда, стой прямо там, где Бог тебя призвал, пока ты не будешь знать, что ты делаешь, потому что это опасная вещь. Понимаете?
Так вот, конечно же, есть вещи, которые Бог открыл, и я не хочу, чтобы вы думали, что я мистик. Я не мистик. Я дитя Божье по вере в Иисуса Христа. Но существуют вещи в духовном мире, которые ты не можешь рассказать людям. Самый близкий в мире человек ко мне, я думаю, мой сын и моя жена и, насколько я знаю, моя мать. И они знают об этом не больше, и я рассказал им не больше, чем я говорю вам, потому что это индивидуальное дело.
E-7 I've never been ashamed and God help me, to always be man enough, to stand up and speak my convictions. For if I'm not, I'd be a traitor to Christ. I believe in the old fashion baptizing of the Holy Ghost. I believe that a man's got to be born again, or he's still a sinner. I believe it's only through the grace of God that he's called in the Holy Ghost. We do not receive the Holy Ghost by faith believing. It's the free gift of God given to us by God's grace. That's where I different with my own church. The church that I come from, the Baptist church. They said, "You said you receive the Holy Ghost when you believe."
I said, "That's contrary to the Bible."
Paul said in Acts 19, he asked those Baptists up there that was following Apollos; he said, "Have you received the Holy Ghost since ye believed?" Not when ye believe, but "since you have believed." You believe first and the Holy Ghost is the gift of God (See?), comes to you. It's a different... Here... Altogether different from being saved, being called out in God.
Now, therefore, you'll have to see; I--I believe that man's spirit was made before all the supernatural was made before the natural. I believe that everything in the natural line works in harmony, or should, with the spiritual. In otherwise like this: When a baby is born, when a person is born of the Spirit, ministers... There's three elements that came from the body of Christ, to make up the spiritual body of Jesus Christ. Do you believe that? Water, Blood, Spirit, that's just what come out of His body. Is that true? Well, that's just exactly the elements it takes to go through to get into His body, the elements that...?... That constitutes the new birth, three elements: water, blood, spirit.
Now, watch this. In the natural realms, when a baby is born in this world, what's the first thing in a normal birth? Water, blood, life (Is that right?), spirit: three things, all the things of the natural. Oh, if we had time this afternoon, just to dwell right in there, and show you what workings of demons are. Maybe I will.
A couple afternoons this week, I want to speak myself (See?) in the afternoon meetings, on what demonology. People speaks of demons and don't know what they are. When you're out, just having some kind of a thought, "Well, demons are this or that." But when you meet face to face and converse with them, and they try to move you in some in other way... And I will say this, friends, my Bible open before me this afternoon, I've only... When demons has met me, and I've spoke to them, not just some mythical, makeup, or think, or feel their power, I mean talk face-to-face, as I did with you. And I've tried this to be sure. I've had them to stand there, and look. And I'd say, now, I don't mean the--some person that's possessed with a demon, I mean, the form, outline of a demon standing there like a dark shadow, speaking. And it threaten at me, and I'd say, "You're wrong. And you know you're wrong. For it's written in the Scripture..." See? And he'd stand there not to answer me. And he wouldn't answer me.
I'd say, "In the name of high heavens, answer me." And he wouldn't do it.
And I'd call him all kinds of names, but whenever you name that Name Jesus Christ, he will answer.
I've seen it, I know, and God knows as a witness, as I stand here this afternoon, that is the truth. But, brother and sister, you better know what you're doing. You'd better be careful. And you'd better be sure that you understand. Don't walk out there; stay right where God's called you, until you know what you're doing, for it's a dangerous thing. See?
Now, of course, there is things that God has revealed, and I'm not wanting you to think that I'm a mystic; I am not a mystic. I am a child of God by faith in Jesus Christ. But there's things in the spiritual world that you can't speak out to people. The closest person to me, I guess, in the world is my son and my wife, as I know of, my mother. And they don't know no more about it, and I've told them no more than I tell you, because it's an individual affair.
I said, "That's contrary to the Bible."
Paul said in Acts 19, he asked those Baptists up there that was following Apollos; he said, "Have you received the Holy Ghost since ye believed?" Not when ye believe, but "since you have believed." You believe first and the Holy Ghost is the gift of God (See?), comes to you. It's a different... Here... Altogether different from being saved, being called out in God.
Now, therefore, you'll have to see; I--I believe that man's spirit was made before all the supernatural was made before the natural. I believe that everything in the natural line works in harmony, or should, with the spiritual. In otherwise like this: When a baby is born, when a person is born of the Spirit, ministers... There's three elements that came from the body of Christ, to make up the spiritual body of Jesus Christ. Do you believe that? Water, Blood, Spirit, that's just what come out of His body. Is that true? Well, that's just exactly the elements it takes to go through to get into His body, the elements that...?... That constitutes the new birth, three elements: water, blood, spirit.
Now, watch this. In the natural realms, when a baby is born in this world, what's the first thing in a normal birth? Water, blood, life (Is that right?), spirit: three things, all the things of the natural. Oh, if we had time this afternoon, just to dwell right in there, and show you what workings of demons are. Maybe I will.
A couple afternoons this week, I want to speak myself (See?) in the afternoon meetings, on what demonology. People speaks of demons and don't know what they are. When you're out, just having some kind of a thought, "Well, demons are this or that." But when you meet face to face and converse with them, and they try to move you in some in other way... And I will say this, friends, my Bible open before me this afternoon, I've only... When demons has met me, and I've spoke to them, not just some mythical, makeup, or think, or feel their power, I mean talk face-to-face, as I did with you. And I've tried this to be sure. I've had them to stand there, and look. And I'd say, now, I don't mean the--some person that's possessed with a demon, I mean, the form, outline of a demon standing there like a dark shadow, speaking. And it threaten at me, and I'd say, "You're wrong. And you know you're wrong. For it's written in the Scripture..." See? And he'd stand there not to answer me. And he wouldn't answer me.
I'd say, "In the name of high heavens, answer me." And he wouldn't do it.
And I'd call him all kinds of names, but whenever you name that Name Jesus Christ, he will answer.
I've seen it, I know, and God knows as a witness, as I stand here this afternoon, that is the truth. But, brother and sister, you better know what you're doing. You'd better be careful. And you'd better be sure that you understand. Don't walk out there; stay right where God's called you, until you know what you're doing, for it's a dangerous thing. See?
Now, of course, there is things that God has revealed, and I'm not wanting you to think that I'm a mystic; I am not a mystic. I am a child of God by faith in Jesus Christ. But there's things in the spiritual world that you can't speak out to people. The closest person to me, I guess, in the world is my son and my wife, as I know of, my mother. And they don't know no more about it, and I've told them no more than I tell you, because it's an individual affair.
E-8 Ну, так вот, дары и призвания не требуют покаяния. Если Бог усматривает час, усматривает место, располагает что-то в определенном порядке, и это происходит именно таким образом. Так вот, нет вообще никакого способа, чтобы попытаться... сбежать от этого, потому что это произойдет. Так вот, самым важным для каждого человека является то, чтобы найти свое место в Боге, к чему Бог призвал тебя, чтобы ты сделал, а затем ожидать в том месте.
Что если бы сегодня я попытался изменить мои собрания и уподобить их тому, как брат Робертс проводит свои?
Кто-то пришел ко мне и сказал: «Брат Бранхам, Робертс молится за пятьсот, в то время как ты молишься за двоих».
Я сказал: «Но я же не брат Робертс». Понимаете? Брат Робертс, Бог говорит ему, что делать. Это между Богом и братом Робертсом. Брат Робертс – мой дорогой друг. Я люблю брата Робертса. Прежде чем он вообще начал свои служения исцеления, он сидел в переднем ряду, вот так, прогуливался позади платформы и разговаривал со мной об исцелении, когда увидел это происходящим. Он проводил маленькое собрание для какого-то человека там, в Канзас-Сити. Ты заехал туда, брат Босворт, когда это происходило. У нас есть фотографии того самого вечера, вы стоите вместе.
И брат Робертс может организовать свои собрания. Он знает, где он будет, на два года вперед. Его собрания уже подготовлены, и сотрудничество со всеми служителями, и все они сходятся вместе, и финансирование его собраний, и все такое наподобие этого. И общее нетерпеливое ожидание этого, и планирование на два года вперед. Единственное, что удержало бы его от этого: или было бы сказано что-то, что неправильно, или смерть.
Я не могу устраивать мои собрания подобным образом. Мое служение отличается. Я могу этим вечером быть здесь, а утром Бог может послать меня в Батл-Крик, штат Мичиган. И собрание закончится утром. Понимаете? Я не могу... По этой причине у меня нет официальных бумаг. Однажды я начал с тем «Голосом исцеления», и ой-ой-ой. Вы видите, как это пошло. Хорошо. Вы не можете сделать этого. Вы не можете...
И сейчас... сейчас те, кто говорят, брат Робертс и они, они – люди Божьи. Каждый из них. Я верю, что каждый, кто открыто исповедует, что он христианин, является христианином, если он живет этой жизнью. И я думаю, что брат Робертс – хороший человек. И, я думаю, брат Т. Л., Томми Осборн один из тех немногих самых прекрасных христиан, которых я когда-либо близко встречал, Томми Осборн. Он мне очень по душе, изменил свои взгляды к Божественному исцелению на моем собрании. Он стоял там на той... наблюдал, как тем вечером в Портленде, видел того маньяка, бегущего к платформе, кричащего: «Я переломаю каждую косточку в твоем теле, ты, лицемер». Я просто говорил. Тот человек весил примерно триста фунтов, вот такие руки. Бросил мне в лицо, сказал: «Да ты лицемер, да ты змей в траве». Примерно пятьсот проповедников попятились, отошли назад, и брат Бакстер был с ними, попятился назад.
Что если бы сегодня я попытался изменить мои собрания и уподобить их тому, как брат Робертс проводит свои?
Кто-то пришел ко мне и сказал: «Брат Бранхам, Робертс молится за пятьсот, в то время как ты молишься за двоих».
Я сказал: «Но я же не брат Робертс». Понимаете? Брат Робертс, Бог говорит ему, что делать. Это между Богом и братом Робертсом. Брат Робертс – мой дорогой друг. Я люблю брата Робертса. Прежде чем он вообще начал свои служения исцеления, он сидел в переднем ряду, вот так, прогуливался позади платформы и разговаривал со мной об исцелении, когда увидел это происходящим. Он проводил маленькое собрание для какого-то человека там, в Канзас-Сити. Ты заехал туда, брат Босворт, когда это происходило. У нас есть фотографии того самого вечера, вы стоите вместе.
И брат Робертс может организовать свои собрания. Он знает, где он будет, на два года вперед. Его собрания уже подготовлены, и сотрудничество со всеми служителями, и все они сходятся вместе, и финансирование его собраний, и все такое наподобие этого. И общее нетерпеливое ожидание этого, и планирование на два года вперед. Единственное, что удержало бы его от этого: или было бы сказано что-то, что неправильно, или смерть.
Я не могу устраивать мои собрания подобным образом. Мое служение отличается. Я могу этим вечером быть здесь, а утром Бог может послать меня в Батл-Крик, штат Мичиган. И собрание закончится утром. Понимаете? Я не могу... По этой причине у меня нет официальных бумаг. Однажды я начал с тем «Голосом исцеления», и ой-ой-ой. Вы видите, как это пошло. Хорошо. Вы не можете сделать этого. Вы не можете...
И сейчас... сейчас те, кто говорят, брат Робертс и они, они – люди Божьи. Каждый из них. Я верю, что каждый, кто открыто исповедует, что он христианин, является христианином, если он живет этой жизнью. И я думаю, что брат Робертс – хороший человек. И, я думаю, брат Т. Л., Томми Осборн один из тех немногих самых прекрасных христиан, которых я когда-либо близко встречал, Томми Осборн. Он мне очень по душе, изменил свои взгляды к Божественному исцелению на моем собрании. Он стоял там на той... наблюдал, как тем вечером в Портленде, видел того маньяка, бегущего к платформе, кричащего: «Я переломаю каждую косточку в твоем теле, ты, лицемер». Я просто говорил. Тот человек весил примерно триста фунтов, вот такие руки. Бросил мне в лицо, сказал: «Да ты лицемер, да ты змей в траве». Примерно пятьсот проповедников попятились, отошли назад, и брат Бакстер был с ними, попятился назад.
E-8 But now, gifts and callings are without repentance. If God sees the hour, sees the place, sets the thing in order, and it happens just that way. Now, there's no way at all to try to--to get out of that, because it's going to happen. Now, the thing for every individual to find is his place in God, what God has called you to do, and then abide in that place.
What if this afternoon, I'd try to change my meetings and like, Brother Roberts over here is holding his?
Someone came to me and said, "Brother Branham, Roberts prays for five hundred while you pray for two."
I said, "But I am not Brother Roberts." See? Brother Roberts, God tells him what to do. That's between God and Brother Roberts. Brother Roberts is my dear friend. I love Brother Roberts. Before he ever started his healing services, he was setting in the front row, like that, walked back behind the platform and talked to me on healing, when he'd seen it done. He was holding a little meeting for a man over there in Kansas City. You was along, Brother Bosworth, when it happened. We got a pictures, the same night, standing together.
And Brother Roberts can organize his meetings; he knows where he's going to be two years from now. His meetings are already set up with all the ministers cooperating, and bringing them together, and sponsoring of his meetings and things like that. And everybody's looking forward to it, and planning for two years from now. The only things keeping him from doing it, would be tell something that was wrong, or either die.
I can't set my meetings like that. Mine's a different ministry. I might be here tonight, and in the morning God might send me to Battle Creek, Michigan. And the meeting will close in the morning. See? I can't... That's the reason I don't have papers. I started with that "Voice of Healing" one time, and oh, my. You see how that went. All right. You can't do it. You can't...
And now--now does that say, Brother Roberts and them, they're men of God. All of them, I believe everyone that professes to be a Christian, is a Christian if he lives the life. And I think Brother Roberts is a good man. And I think Brother T. L., Tommy Osborn is one of the finest little Christian men I ever met, nearly, Tommy Osborn. He's a man after my own heart, a convert to Divine healing in my own meeting, which stood there on that... Watched as that night at the Portland, seen that maniac run at the platform, say, "I will break every bone in your body, you hypocrite." I was just speaking. The man weighed some three hundred pounds, arms about like that. Said in his teeth, he said, "You hypocrite, you snake in the grass." Five hundred preachers, about, moved back, went back, and Brother Baxter was with them, moved back.
What if this afternoon, I'd try to change my meetings and like, Brother Roberts over here is holding his?
Someone came to me and said, "Brother Branham, Roberts prays for five hundred while you pray for two."
I said, "But I am not Brother Roberts." See? Brother Roberts, God tells him what to do. That's between God and Brother Roberts. Brother Roberts is my dear friend. I love Brother Roberts. Before he ever started his healing services, he was setting in the front row, like that, walked back behind the platform and talked to me on healing, when he'd seen it done. He was holding a little meeting for a man over there in Kansas City. You was along, Brother Bosworth, when it happened. We got a pictures, the same night, standing together.
And Brother Roberts can organize his meetings; he knows where he's going to be two years from now. His meetings are already set up with all the ministers cooperating, and bringing them together, and sponsoring of his meetings and things like that. And everybody's looking forward to it, and planning for two years from now. The only things keeping him from doing it, would be tell something that was wrong, or either die.
I can't set my meetings like that. Mine's a different ministry. I might be here tonight, and in the morning God might send me to Battle Creek, Michigan. And the meeting will close in the morning. See? I can't... That's the reason I don't have papers. I started with that "Voice of Healing" one time, and oh, my. You see how that went. All right. You can't do it. You can't...
And now--now does that say, Brother Roberts and them, they're men of God. All of them, I believe everyone that professes to be a Christian, is a Christian if he lives the life. And I think Brother Roberts is a good man. And I think Brother T. L., Tommy Osborn is one of the finest little Christian men I ever met, nearly, Tommy Osborn. He's a man after my own heart, a convert to Divine healing in my own meeting, which stood there on that... Watched as that night at the Portland, seen that maniac run at the platform, say, "I will break every bone in your body, you hypocrite." I was just speaking. The man weighed some three hundred pounds, arms about like that. Said in his teeth, he said, "You hypocrite, you snake in the grass." Five hundred preachers, about, moved back, went back, and Brother Baxter was with them, moved back.
E-9 Двое славных полицейских, которых я только что привел к Богу, пошли туда, чтобы схватить этого человека. Я сказал: «Это не дело плоти и крови». Сидело шестьдесят шесть сотен человек, или шесть тысяч шестьсот человек, сидели, кроме тех, которые были в проходе, каждый затаил дыхание... Я тогда весил сто двадцать восемь фунтов. Я повернулся к нему не говоря ни слова. Тебе лучше бы знать, о чем ты говоришь.
Итак, он сказал: «Сегодня вечером я докажу, что ты никто иной как лицемер». Он сказал: «Я перешибу каждую косточку в твоем хиленьком тельце». И он вскинул руки, а чисто физически он был вполне способен выполнить свои угрозы. Он приблизился ко мне оскалив зубы, а его глаза вращались вот так. Он приблизился... подобрался ко мне довольно близко и сказал... [Брат Бранхам изображает звук плевка – ред.] плюнул мне в лицо, сказал: «Да ты же змея подколодная, ты... ты выдаешь себя за мужа Божьего».
Я не проронил ни слова. Я ожидал Ангела Господня, чтобы говорить. Мои слова были бы бесполезны.
А он сказал: «Сегодня вечером я перешибу каждую косточку в твоем теле. Я изобью тебя прямо перед всеми».
Прямо в это время Нечто пришло [Брат Бранхам издает звук – ред.]. Я сказал: «Сегодня вечером, поскольку ты бросил этот вызов, ты падешь у моих ног: ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ». Вот вам пожалуйста. И вот, шесть тысяч шестьсот человек ждали затаив дыхание, оба вызова были брошены. Я должен был посмотреть вверх вот так, чтобы увидеть его.
Он сказал: «Я тебе покажу, к чьим ногам я упаду, ты, змей в траве». И вот он подходит вот так, замахивается своим большим кулаком и уже почти готов ударить меня.
Когда он это делал, я сказал: «Сатана, выйди из этого человека».
И когда он замахивался, он произнес [Брат Бранхам изображает звук – ред.]. Он повернулся кругом вот так, и его глаза выкатились, его язык высунулся изо рта, он завертелся на месте и упал к моим ногам, и придавил меня к полу, пока полиция не оттянула его от моих ног, чтобы он смог подняться. Так вот, оба пророчества были сделаны. Это было налицо.
Томми Осборн оказался среди сидящих и видел это. Он пошел домой, взял молоток и гвозди и заколотил дверь, сказал: «Я не выйду отсюда, Боже, пока Ты не сделаешь что-нибудь для меня». Он сказал: «Я останусь прямо здесь». Он молился несколько дней.
Он пришел, сидел на крыльце, брат Босворт сидел там со мной. Он сказал: «Брат Бранхам, ты думаешь, Бог ответит на мою молитву?»
Я сказал: «Так вот, смотри, брат Осборн, начни с того, с чего нужно. Теперь, ты можешь сделать много шума или чего-нибудь, и люди будут следовать за тобой, но помни, твое служение, когда-нибудь ты ответишь за это перед Богом». Я сказал: «Здесь на моем крыльце сидит Старый Дуб», имея в виду брата Босворта. Я сказал: «Который знает о Божественном исцелении. Заползай под это «дерево» и поговори с ним немного». Я сказал: «Если бы ты был призван с даром, ты бы узнал это вон там давным-давно. Дары и призвания непреложны. По крайней мере, ты проповедник, а каждый проповедник, по общим правилам, должен молиться за больных».
Не только проповедники, но и дьяконы, и рядовые члены – «молитесь друг за друга». Каждый христианин вот здесь имеет такое же право молиться за больных как и я, брат Босворт, брат Бакстер, брат Робертс или любой другой человек.
А что же делают эти мужи? Единственная вещь, которую они могут делать, это проповедовать Слово Божье настолько чисто, чтобы вы увидели это и приняли бы это. Нет ничего в человеке, что бы исцеляло, нет ничего в его молитве, что бы исцеляло, это не, вы... Вот... вот стоит парень, может быть, он стоит здесь как неверующий. И я мог бы молиться за него всю ночь напролет до зубной боли, и я никогда не исцелю его. Он должен иметь веру. Это – тот человек. Это не то, что я мог бы исцелить его, но это он должен иметь веру Христа, чтобы получить свое исцеление. Видите, что я имею в виду?
Так что брат Осборн просто так и сделал. Он отправился с братом Босвортом и оставался с ним, я думаю, около года или где-то так, или что-что вроде этого, были вместе в разных местах, пока он не нашел все способы, как пользоваться Писаниями.
Итак, он сказал: «Сегодня вечером я докажу, что ты никто иной как лицемер». Он сказал: «Я перешибу каждую косточку в твоем хиленьком тельце». И он вскинул руки, а чисто физически он был вполне способен выполнить свои угрозы. Он приблизился ко мне оскалив зубы, а его глаза вращались вот так. Он приблизился... подобрался ко мне довольно близко и сказал... [Брат Бранхам изображает звук плевка – ред.] плюнул мне в лицо, сказал: «Да ты же змея подколодная, ты... ты выдаешь себя за мужа Божьего».
Я не проронил ни слова. Я ожидал Ангела Господня, чтобы говорить. Мои слова были бы бесполезны.
А он сказал: «Сегодня вечером я перешибу каждую косточку в твоем теле. Я изобью тебя прямо перед всеми».
Прямо в это время Нечто пришло [Брат Бранхам издает звук – ред.]. Я сказал: «Сегодня вечером, поскольку ты бросил этот вызов, ты падешь у моих ног: ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ». Вот вам пожалуйста. И вот, шесть тысяч шестьсот человек ждали затаив дыхание, оба вызова были брошены. Я должен был посмотреть вверх вот так, чтобы увидеть его.
Он сказал: «Я тебе покажу, к чьим ногам я упаду, ты, змей в траве». И вот он подходит вот так, замахивается своим большим кулаком и уже почти готов ударить меня.
Когда он это делал, я сказал: «Сатана, выйди из этого человека».
И когда он замахивался, он произнес [Брат Бранхам изображает звук – ред.]. Он повернулся кругом вот так, и его глаза выкатились, его язык высунулся изо рта, он завертелся на месте и упал к моим ногам, и придавил меня к полу, пока полиция не оттянула его от моих ног, чтобы он смог подняться. Так вот, оба пророчества были сделаны. Это было налицо.
Томми Осборн оказался среди сидящих и видел это. Он пошел домой, взял молоток и гвозди и заколотил дверь, сказал: «Я не выйду отсюда, Боже, пока Ты не сделаешь что-нибудь для меня». Он сказал: «Я останусь прямо здесь». Он молился несколько дней.
Он пришел, сидел на крыльце, брат Босворт сидел там со мной. Он сказал: «Брат Бранхам, ты думаешь, Бог ответит на мою молитву?»
Я сказал: «Так вот, смотри, брат Осборн, начни с того, с чего нужно. Теперь, ты можешь сделать много шума или чего-нибудь, и люди будут следовать за тобой, но помни, твое служение, когда-нибудь ты ответишь за это перед Богом». Я сказал: «Здесь на моем крыльце сидит Старый Дуб», имея в виду брата Босворта. Я сказал: «Который знает о Божественном исцелении. Заползай под это «дерево» и поговори с ним немного». Я сказал: «Если бы ты был призван с даром, ты бы узнал это вон там давным-давно. Дары и призвания непреложны. По крайней мере, ты проповедник, а каждый проповедник, по общим правилам, должен молиться за больных».
Не только проповедники, но и дьяконы, и рядовые члены – «молитесь друг за друга». Каждый христианин вот здесь имеет такое же право молиться за больных как и я, брат Босворт, брат Бакстер, брат Робертс или любой другой человек.
А что же делают эти мужи? Единственная вещь, которую они могут делать, это проповедовать Слово Божье настолько чисто, чтобы вы увидели это и приняли бы это. Нет ничего в человеке, что бы исцеляло, нет ничего в его молитве, что бы исцеляло, это не, вы... Вот... вот стоит парень, может быть, он стоит здесь как неверующий. И я мог бы молиться за него всю ночь напролет до зубной боли, и я никогда не исцелю его. Он должен иметь веру. Это – тот человек. Это не то, что я мог бы исцелить его, но это он должен иметь веру Христа, чтобы получить свое исцеление. Видите, что я имею в виду?
Так что брат Осборн просто так и сделал. Он отправился с братом Босвортом и оставался с ним, я думаю, около года или где-то так, или что-что вроде этого, были вместе в разных местах, пока он не нашел все способы, как пользоваться Писаниями.
E-9 Two little police that I had just led to God, went out there to grab the man. I said, "This is not a flesh and blood affair." Sixty-six hundred people setting, or six thousand six hundred people, setting, besides what was in the street, everybody breathless... I weighed a hundred and twenty-eight pounds then. I turned around to him, never said a word. You better know what you're talking about.
So he said, "Tonight, I will prove that there's nothing to you but a hypocrite." He said, "I will break every bone in that little frail body of yours." And he threw up them arms, and he was well able to carry out his threats, physically speaking. He come walking towards me with his teeth set and his eyes a-rolling like that. He went--got real close to me and said [Brother Branham makes a noise of spitting--Ed.] spit in my face, said, "You snake in the grass, you--you posing to be a man of God."
I never said a word. I was waiting for the Angel of the Lord to speak. Mine was no good.
And he said, "Tonight, I will break every bone in your body. I will knock you in the middle of that congregation out there."
Just about that time, Something went [Brother Branham makes a sound--Ed.] I said, "Tonight, because you made this challenge, you'll fall over my feet: THUS SAITH THE LORD." There you are. Now, six thousand six hundred people waiting breathless, both challenges was made. I had to look up like that to see him.
He said, "I will show you whose feet I will fall over, you snake in the grass." And here he come like that, drew back his big fist, and just about ready to strike me.
As he did like that, I said, "Satan, come out of the man."
And when he did, he said [Brother Branham makes a noise--Ed.] He turned around like that, and his eyes bulged out, his tongue flew from his mouth; he whirled around on the floor, and fell onto my feet, and pinned me on the floor, till the police had to run him off of my feet, for he could get up. Now, both prophecies was made; there it was at hand.
Tommy Osborn happened to be setting looking at that; he went home, got him a hammer and nails, and nailed the door open, said, "I ain't coming out of here, God, till you do something for me." He said, "I'm staying right here." He prayed for several days.
He come down, was setting on the porch; Brother Bosworth was sitting there with me. He said, "Brother Branham, do you think God would answer my prayer?"
I said, "Now, look Brother Osborn, get started on the right foot. Now, you can make a lot of noise, or anything, and people will follow you; but remember, your ministry, you'll answer before God for it someday." I said, "There sets an old oak tree on my porch," referring to Brother Bosworth; I said, "who knows about Divine healing. Crawl up under the tree and talk to him a little while." I said, "If you'd have been called with a gift, you'd have knowed it way back yonder. Gifts and callings are without repentance. You are at least a preacher, and every preacher by general orders, are to pray for the sick."
Not only preachers, but the deacons, and the lay members, "Pray ye, one for another." Every Christian in here has just as much right to pray for the sick as I, Brother Bosworth, Brother Baxter, Brother Roberts, or any other man there is.
And what does them men do? The only thing they can do is preach the Word of God so clear that you'd see it and accept it. There's nothing in the man that would heal, nothing in his prayer that would heal, it's not you're... Here--here stood a guy standing here; maybe he's standing here an unbeliever. And I could pray for him all night long with a toothache and never heal him. He's got to have the faith. It's that man. It wasn't I could heal him; but he's got to have the faith of Christ to receive his healing. See what I mean?
So Brother Osborn did just that. He got with Brother Bosworth and stayed with him for about a year or so, I guess, or something like that, different places together, till he found all the techniques of how to use the Scriptures.
So he said, "Tonight, I will prove that there's nothing to you but a hypocrite." He said, "I will break every bone in that little frail body of yours." And he threw up them arms, and he was well able to carry out his threats, physically speaking. He come walking towards me with his teeth set and his eyes a-rolling like that. He went--got real close to me and said [Brother Branham makes a noise of spitting--Ed.] spit in my face, said, "You snake in the grass, you--you posing to be a man of God."
I never said a word. I was waiting for the Angel of the Lord to speak. Mine was no good.
And he said, "Tonight, I will break every bone in your body. I will knock you in the middle of that congregation out there."
Just about that time, Something went [Brother Branham makes a sound--Ed.] I said, "Tonight, because you made this challenge, you'll fall over my feet: THUS SAITH THE LORD." There you are. Now, six thousand six hundred people waiting breathless, both challenges was made. I had to look up like that to see him.
He said, "I will show you whose feet I will fall over, you snake in the grass." And here he come like that, drew back his big fist, and just about ready to strike me.
As he did like that, I said, "Satan, come out of the man."
And when he did, he said [Brother Branham makes a noise--Ed.] He turned around like that, and his eyes bulged out, his tongue flew from his mouth; he whirled around on the floor, and fell onto my feet, and pinned me on the floor, till the police had to run him off of my feet, for he could get up. Now, both prophecies was made; there it was at hand.
Tommy Osborn happened to be setting looking at that; he went home, got him a hammer and nails, and nailed the door open, said, "I ain't coming out of here, God, till you do something for me." He said, "I'm staying right here." He prayed for several days.
He come down, was setting on the porch; Brother Bosworth was sitting there with me. He said, "Brother Branham, do you think God would answer my prayer?"
I said, "Now, look Brother Osborn, get started on the right foot. Now, you can make a lot of noise, or anything, and people will follow you; but remember, your ministry, you'll answer before God for it someday." I said, "There sets an old oak tree on my porch," referring to Brother Bosworth; I said, "who knows about Divine healing. Crawl up under the tree and talk to him a little while." I said, "If you'd have been called with a gift, you'd have knowed it way back yonder. Gifts and callings are without repentance. You are at least a preacher, and every preacher by general orders, are to pray for the sick."
Not only preachers, but the deacons, and the lay members, "Pray ye, one for another." Every Christian in here has just as much right to pray for the sick as I, Brother Bosworth, Brother Baxter, Brother Roberts, or any other man there is.
And what does them men do? The only thing they can do is preach the Word of God so clear that you'd see it and accept it. There's nothing in the man that would heal, nothing in his prayer that would heal, it's not you're... Here--here stood a guy standing here; maybe he's standing here an unbeliever. And I could pray for him all night long with a toothache and never heal him. He's got to have the faith. It's that man. It wasn't I could heal him; but he's got to have the faith of Christ to receive his healing. See what I mean?
So Brother Osborn did just that. He got with Brother Bosworth and stayed with him for about a year or so, I guess, or something like that, different places together, till he found all the techniques of how to use the Scriptures.
E-10 Я встретил его здесь недавно в Нью-Йорке, когда он был там, на Кубе и в разных местах. У этого человека в общине было двадцать тысяч или тридцать тысяч человек. Сказал: «Ты устал, брат Осборн?»
Он сказал: «Я никогда не возлагал руки на людей». Сказал: «С чего бы я должен был уставать? Я просто проповедую тридцать минут и иду домой».
Я сказал: «Как ты это делаешь?»
Он сказал: «Брат, я стою там, и я беру Слово Божье, – сказал, – так вот, не надо приходить и говорить о каких-нибудь дарах и тому подобном вроде этого. Дар, который у меня есть, разъясняет Слово Божье». Он сказал: «А Слово Божье нанесет поражение сатане».
И это – истина. Оно победит сатану где угодно, в любом месте, в любое время. И он начинает разъяснять и говорить и просто движется в этом Слове вот так, пока сатана не будет хорошенько прижат, так что не сможет двинуться. Аудитория это видит.
Говорит: «Сколько из вас теперь верит Этому и хочет Это принять?» Они вот так поднимают руки. Говорит: «Подойдите сюда и засвидетельствуйте». И Брат Осборн подходит к стулу и садится и слушает около двух или трех часов, а они свидетельствуют. Говорит: «Аллилуйя», и идет домой, возвращается на следующий вечер и объясняет Его снова. Получите побольше того, что соделано Господом! Этот человек прав, абсолютно, прав на сто процентов. И это он. Никакой фундаменталист или кто-нибудь еще не сможет на это показать пальцем, потому что это находится в Слове Божьем.
Вы хотите задать вопрос? Тогда спросите об этом Бога. На сегодняшний день Томми Осборн – один из самых сильных евангелистов в сфере Божественного исцеления, потому что Он знает Слово Господне в Библии.
Он сказал: «Я никогда не возлагал руки на людей». Сказал: «С чего бы я должен был уставать? Я просто проповедую тридцать минут и иду домой».
Я сказал: «Как ты это делаешь?»
Он сказал: «Брат, я стою там, и я беру Слово Божье, – сказал, – так вот, не надо приходить и говорить о каких-нибудь дарах и тому подобном вроде этого. Дар, который у меня есть, разъясняет Слово Божье». Он сказал: «А Слово Божье нанесет поражение сатане».
И это – истина. Оно победит сатану где угодно, в любом месте, в любое время. И он начинает разъяснять и говорить и просто движется в этом Слове вот так, пока сатана не будет хорошенько прижат, так что не сможет двинуться. Аудитория это видит.
Говорит: «Сколько из вас теперь верит Этому и хочет Это принять?» Они вот так поднимают руки. Говорит: «Подойдите сюда и засвидетельствуйте». И Брат Осборн подходит к стулу и садится и слушает около двух или трех часов, а они свидетельствуют. Говорит: «Аллилуйя», и идет домой, возвращается на следующий вечер и объясняет Его снова. Получите побольше того, что соделано Господом! Этот человек прав, абсолютно, прав на сто процентов. И это он. Никакой фундаменталист или кто-нибудь еще не сможет на это показать пальцем, потому что это находится в Слове Божьем.
Вы хотите задать вопрос? Тогда спросите об этом Бога. На сегодняшний день Томми Осборн – один из самых сильных евангелистов в сфере Божественного исцеления, потому что Он знает Слово Господне в Библии.
E-10 I met him here not long ago in New York, when he was standing on in Cuba there, and different places. The man had twenty or thirty thousand people in the congregation, said, "Are you tired, Brother Osborn?"
He said, "I've never laid my hand on a person." Said, "What have I got to be tired about? I just preach thirty minutes and go home."
I said, "How do you do it?"
He said, "Brother, I stand out there, and I take the Word of God," said, "now, don't come talk about any gifts and things, like this. The gift that I have is explaining the Word of God." He said, "And the Word of God will defeat Satan."
And that's the truth. It'll defeat Satan anywhere, any place, any time. And he begins to explain and tell, and just move in that Word like that, till Satan is so well built in, he can't move. The audience sees it.
Said, "How many of you believe It now and want to accept It." They raise their hands like that. Said, "Come up here and testify." And Brother Osborn gets in a chair and sets down and listens for about two or three hours, them testify. Say, "Hallelujah," and go on home, come back the next night and explain It again. Get more done of the Lord. The man is right, absolutely, a hundred percent right. And he is. No fundamentalist or nobody else to put a finger on it, 'cause there it is in the Word of the Lord.
You got a right to question? You question God then on it. Tommy Osborn, is one of the most powerful evangelists in the fields today in the realm of Divine healing, because He knows the Word of the Lord in the Bible.
He said, "I've never laid my hand on a person." Said, "What have I got to be tired about? I just preach thirty minutes and go home."
I said, "How do you do it?"
He said, "Brother, I stand out there, and I take the Word of God," said, "now, don't come talk about any gifts and things, like this. The gift that I have is explaining the Word of God." He said, "And the Word of God will defeat Satan."
And that's the truth. It'll defeat Satan anywhere, any place, any time. And he begins to explain and tell, and just move in that Word like that, till Satan is so well built in, he can't move. The audience sees it.
Said, "How many of you believe It now and want to accept It." They raise their hands like that. Said, "Come up here and testify." And Brother Osborn gets in a chair and sets down and listens for about two or three hours, them testify. Say, "Hallelujah," and go on home, come back the next night and explain It again. Get more done of the Lord. The man is right, absolutely, a hundred percent right. And he is. No fundamentalist or nobody else to put a finger on it, 'cause there it is in the Word of the Lord.
You got a right to question? You question God then on it. Tommy Osborn, is one of the most powerful evangelists in the fields today in the realm of Divine healing, because He knows the Word of the Lord in the Bible.
E-11 Итак, дары и призвания; так вот, давайте вернемся к тому, каковы они. Бог предназначает их. Бог размещает их в церкви, как Ему угодно. Бог дает индивидуально, как Он желает (правильно?), не как я желаю, но как Он желает. Теперь, если бы Бог хотел, чтобы я был ... рядовым членом церкви, то мне лучше быть рядовым членом, чем быть проповедником. Видите? Потому что я только навлеку позор где-нибудь на пути, и это будет чем-то, что принесет позор.
Если бы Он призвал меня быть дьяконом, то лучше для меня быть дьяконом, чем быть служителем. Но если бы Он призвал меня, чтобы я был служителем, то мне лучше быть служителем, чем быть рядовым членом. Быть там, куда бы ни призвал нас Бог и разместил нас в Церкви как Своих слуг. Тогда мы на своем месте.
Так вот, я хочу дать вам... О-о, с такими исходными данными, я изложил бы вам опыт моей жизни.
Многие люди неправильно поняли меня, дорогой друг-христианин. Сегодня я... я неправильно понят. Я... я постарался сделать это настолько простым, насколько я могу, однако во всем этом мне вообще не удастся донести это людям. Это должно быть откровением, приходящим от Бога, чтобы понять это. Понимаете?
Так вот, это... этот джентльмен, сидящий здесь, конгрессмен Соединенных Штатов. Как долго вы были в конгрессе? Примерно семнадцать лет, не так ли? Да. Девять лет, восемь лет, восемь лет в качестве конгрессмена. Думаю, вы были сенатором от Джорджии, и на многих высоких должностях, и были калекой с раннего детства. Как я узнал об этом человеке? Я никогда не слышал о нем. И Бог знает, что до того дня я никогда в своей жизни не слышал о нем. Мне не нужен конгрессмен, политик и так далее. У меня... у меня образование средней школы, и остальное мое образование было с мотыгой где-нибудь на поле или с парой мулов. Понимаете? Я... я никогда не знал чего-то еще о политике или о чем-нибудь.
Так вот, единственное, что я знал там той ночью, была моя винтовка в лесу, и моя собака, и фонарь. Я узнал, что существует Творец, и сверхъестественным образом. Потом посредством откровения, посредством видения, посредством силы Бог рассказал мне о жизни этого человека. Не только это, но каждый вечер здесь... В прошлом году не было ни одного собрания, с тех пор как я в Америке, о котором мой управляющий и сын рассказали мне, где было бы более гармоничное проявление чистейших, подлинных сил Божьих, движущихся через церковь, чем было прямо здесь, в Хаммонде, на любом из моих собраний. Можете показать пальцем на любое из них. Это абсолютно, каждый раз совершенно. Это верно? Видя то, что было сделано.
Если бы Он призвал меня быть дьяконом, то лучше для меня быть дьяконом, чем быть служителем. Но если бы Он призвал меня, чтобы я был служителем, то мне лучше быть служителем, чем быть рядовым членом. Быть там, куда бы ни призвал нас Бог и разместил нас в Церкви как Своих слуг. Тогда мы на своем месте.
Так вот, я хочу дать вам... О-о, с такими исходными данными, я изложил бы вам опыт моей жизни.
Многие люди неправильно поняли меня, дорогой друг-христианин. Сегодня я... я неправильно понят. Я... я постарался сделать это настолько простым, насколько я могу, однако во всем этом мне вообще не удастся донести это людям. Это должно быть откровением, приходящим от Бога, чтобы понять это. Понимаете?
Так вот, это... этот джентльмен, сидящий здесь, конгрессмен Соединенных Штатов. Как долго вы были в конгрессе? Примерно семнадцать лет, не так ли? Да. Девять лет, восемь лет, восемь лет в качестве конгрессмена. Думаю, вы были сенатором от Джорджии, и на многих высоких должностях, и были калекой с раннего детства. Как я узнал об этом человеке? Я никогда не слышал о нем. И Бог знает, что до того дня я никогда в своей жизни не слышал о нем. Мне не нужен конгрессмен, политик и так далее. У меня... у меня образование средней школы, и остальное мое образование было с мотыгой где-нибудь на поле или с парой мулов. Понимаете? Я... я никогда не знал чего-то еще о политике или о чем-нибудь.
Так вот, единственное, что я знал там той ночью, была моя винтовка в лесу, и моя собака, и фонарь. Я узнал, что существует Творец, и сверхъестественным образом. Потом посредством откровения, посредством видения, посредством силы Бог рассказал мне о жизни этого человека. Не только это, но каждый вечер здесь... В прошлом году не было ни одного собрания, с тех пор как я в Америке, о котором мой управляющий и сын рассказали мне, где было бы более гармоничное проявление чистейших, подлинных сил Божьих, движущихся через церковь, чем было прямо здесь, в Хаммонде, на любом из моих собраний. Можете показать пальцем на любое из них. Это абсолютно, каждый раз совершенно. Это верно? Видя то, что было сделано.
E-11 Now, gifts and callings, now, let's get back to what they are. God sets them aside. God places them in the church as He will. God gives severally as He will (Is that right?), not as I will, but as He will. Now, if God wanted me to be a--a lay member of the church, I'd be better off a lay member, than I would to be a preacher. See? Because I will only bring reproach somewhere along the line, and it'll be something that'll bring reproach.
If He called me to be deacon, it's better for me to be deacon, than it would be to be a minister. But if He called me to be a minister, I'd be better off a minister, than I would be a lay member. It's wherever God has called us, and set us in the Church for His servants. Then we fit better.
Now, I want to give you... Oh, with that background, I'd give you the experience of my life.
Many people has misunderstood me, dear Christian friend. I'm--I'm misunderstood today. I--I've tried to make it just as plain as I can, yet in all of it, there's no way at all for me to get it to the people. It's got to be a revelation coming from God to understand it. See?
Now, this--this gentleman setting here, the Congressmen of the United State. How long was you in Congress? About seventeen years wasn't it? Yeah. Nine years, eight years, eight years, as a Congressman. You was the senator, I believe, of Georgia, and many high offices, and was a cripple from a little bitty boy. How did I know that man? I never heard of him. And God knows, till that day I never heard of him in my life. I don't need a congressman, and a statesman, and so forth. I've--I had a grammar school education, and the rest my education was with a hoe out in the field somewhere, or a pair of mules. See? I--I never knowed no much about politics or anything.
Now, the only thing that I knew out there in that night, was my rifle in the woods, and my dog, and a lantern. I learned that there was a Creator, and by supernatural ways. Then by revelation, by vision, by power, God spoke that man's life out to me. Not only that, but here every night... There has been no meeting since I've been in America in the last year, that my manager and son has told me, has been any more balanced out with a pure unadulterated powers of God moving through the church, than has been taking place right here in Hammond, in any of my meetings. Lay your finger on any of it. It's absolutely, every time, perfect. Is that right? Seeing things that's been done.
If He called me to be deacon, it's better for me to be deacon, than it would be to be a minister. But if He called me to be a minister, I'd be better off a minister, than I would be a lay member. It's wherever God has called us, and set us in the Church for His servants. Then we fit better.
Now, I want to give you... Oh, with that background, I'd give you the experience of my life.
Many people has misunderstood me, dear Christian friend. I'm--I'm misunderstood today. I--I've tried to make it just as plain as I can, yet in all of it, there's no way at all for me to get it to the people. It's got to be a revelation coming from God to understand it. See?
Now, this--this gentleman setting here, the Congressmen of the United State. How long was you in Congress? About seventeen years wasn't it? Yeah. Nine years, eight years, eight years, as a Congressman. You was the senator, I believe, of Georgia, and many high offices, and was a cripple from a little bitty boy. How did I know that man? I never heard of him. And God knows, till that day I never heard of him in my life. I don't need a congressman, and a statesman, and so forth. I've--I had a grammar school education, and the rest my education was with a hoe out in the field somewhere, or a pair of mules. See? I--I never knowed no much about politics or anything.
Now, the only thing that I knew out there in that night, was my rifle in the woods, and my dog, and a lantern. I learned that there was a Creator, and by supernatural ways. Then by revelation, by vision, by power, God spoke that man's life out to me. Not only that, but here every night... There has been no meeting since I've been in America in the last year, that my manager and son has told me, has been any more balanced out with a pure unadulterated powers of God moving through the church, than has been taking place right here in Hammond, in any of my meetings. Lay your finger on any of it. It's absolutely, every time, perfect. Is that right? Seeing things that's been done.
E-12 Так вот, мне говорили моя мать и мой отец... Так вот, мой папа был лесорубом в лесу. Мои мать и отец поженились, когда моей матери было четырнадцать лет, а моему папе было восемнадцать лет. Я родился, когда маме было пятнадцать лет: просто ребенок, имеющий ребенка, вот и все. Я был рожден весом только пять фунтов , маленький, крошечный паренек.
Я жил в маленькой старой бревенчатой хибарке. Сегодня у меня дома висит картина, которую один человек в Калифорнии нарисовал для меня, маленькая старая бревенчатая хибарка. И там, в том небольшом бревенчатом домишке, тем утром шестого апреля, когда повивальная бабка открыла окно, так что свет смог просиять внутрь, чтобы показать... позволить маме увидеть, как я выглядел, и папе. Когда они заглянули в... Там был Свет, который кружась вошел через окошко величиной с подушку. И Это кружилось над тем местом, где я был, и опустилось на кровать. Несколько человек, живущих в горах, стояли там. Они кричали. До меня мои предки были католиками. Я ирландец с обеих сторон.
И таким образом, они были... Они... Мои предки, но не мать и не отец, потому что они убежали из церкви. И в то время они не знали, что произошло. Потому что вы знаете, насколько суеверны люди гор. Сказали: «Тот младенец, который родился вон там на холме», знаете. «Свет появился вон там, в комнате. Интересно, каким ребенком он будет». Понимаете? «Он где-то родится. Он будет тем-то и тем-то». Вы знаете, каковы эти горцы. Хорошо.
Так вот, это было все, что я знал до тех пор, пока мне не исполнилось, все, что я знал в области сверхъестественного, пока мне не исполнилось примерно три года. Мой отец таскал бревна на быке. Я думаю, вы никогда не видели бычьего ярма. Обычно они вели их туда в горы, а затем они брали все бревна и сбрасывали их в реку и вязали их в плоты, и спускали вниз по реке Камберленд в... вниз до Миссисипи, или вниз до реки Огайо, сплавлялись по реке Камберленд на плотах.
И однажды папа оттаскивал бревна на быке с другим человеком, а я, маленький мальчик, с моим маленьким братом, который тогда появился на свет, сегодня он во славе... у меня был камень, и я зашел за дом, где был небольшой ручеек, который спускался позади этой лачуги. Я взял этот камень и бросил его в грязь. И вы знаете, какой бывает компания лесорубов, я думаю, примерно как команда моряков в открытом море. Они всегда дразнили и дразнили меня. И я думаю, я был довольно плохим маленьким мальчиком. Они постоянно говорили мне, какие большие у меня мускулы и как надуть их при помощи моего большого пальца, знаете. И я рассказывал моему маленькому брату, какие у меня большие мускулы. И я бросил камень вниз у скалы и показывал ему, как далеко он упадет в грязь.
Я жил в маленькой старой бревенчатой хибарке. Сегодня у меня дома висит картина, которую один человек в Калифорнии нарисовал для меня, маленькая старая бревенчатая хибарка. И там, в том небольшом бревенчатом домишке, тем утром шестого апреля, когда повивальная бабка открыла окно, так что свет смог просиять внутрь, чтобы показать... позволить маме увидеть, как я выглядел, и папе. Когда они заглянули в... Там был Свет, который кружась вошел через окошко величиной с подушку. И Это кружилось над тем местом, где я был, и опустилось на кровать. Несколько человек, живущих в горах, стояли там. Они кричали. До меня мои предки были католиками. Я ирландец с обеих сторон.
И таким образом, они были... Они... Мои предки, но не мать и не отец, потому что они убежали из церкви. И в то время они не знали, что произошло. Потому что вы знаете, насколько суеверны люди гор. Сказали: «Тот младенец, который родился вон там на холме», знаете. «Свет появился вон там, в комнате. Интересно, каким ребенком он будет». Понимаете? «Он где-то родится. Он будет тем-то и тем-то». Вы знаете, каковы эти горцы. Хорошо.
Так вот, это было все, что я знал до тех пор, пока мне не исполнилось, все, что я знал в области сверхъестественного, пока мне не исполнилось примерно три года. Мой отец таскал бревна на быке. Я думаю, вы никогда не видели бычьего ярма. Обычно они вели их туда в горы, а затем они брали все бревна и сбрасывали их в реку и вязали их в плоты, и спускали вниз по реке Камберленд в... вниз до Миссисипи, или вниз до реки Огайо, сплавлялись по реке Камберленд на плотах.
И однажды папа оттаскивал бревна на быке с другим человеком, а я, маленький мальчик, с моим маленьким братом, который тогда появился на свет, сегодня он во славе... у меня был камень, и я зашел за дом, где был небольшой ручеек, который спускался позади этой лачуги. Я взял этот камень и бросил его в грязь. И вы знаете, какой бывает компания лесорубов, я думаю, примерно как команда моряков в открытом море. Они всегда дразнили и дразнили меня. И я думаю, я был довольно плохим маленьким мальчиком. Они постоянно говорили мне, какие большие у меня мускулы и как надуть их при помощи моего большого пальца, знаете. И я рассказывал моему маленькому брату, какие у меня большие мускулы. И я бросил камень вниз у скалы и показывал ему, как далеко он упадет в грязь.
E-12 Now, I'm told by my mother and my father... Now, my dad was a logger in the woods. My mother and father were married when my mother was fourteen years old and my dad was eighteen years old. I was born when mama was fifteen years old: just a child having a child, that was all. I was born, only weighed five pounds, little bitty fellow.
I lived in a little old log cabin. The picture hangs in my house today, that a person painted for me in California, of the little old log cabin. And in there, in this little log cabin, that morning on April the 6th, when the midwife opened up the window, so the light could shine in to show--let mama see what I looked like, and papa. When they looked in the... In there was Light come whirling through the window about the size of a pillow. And it circled around where I was, and went down on the bed. Several of the mountain people were standing there. They were crying. My people back before me were Catholic. I'm Irish on both sides.
And so they were... They... My people, not my mother and father, because they'd gotten away from the church. And then, they didn't know what happened. 'Course, you know how superstitious the mountain people is, said, "That young'n that was borned over yonder on the hill," you know. "There was a Light appeared over yonder in a room. Wonder what kind of a young'n it'll be." See? "He will be born somewhere. He will be certain, certain things." You know how mountain people are. All right.
Now, that was all I knowed till I was about, all I know of, in the supernatural line till I was about three years old. My father was hauling logs with an ox. I guess you never seen a yoke of ox. They used to drive them in the mountains there, and then they'd take all the logs and put them in the river, and raft them, and go down the Cumberland River into the--on down into the Mississippi, or down into the Ohio River, come down the Cumberland River in rafts.
And pop was hauling logs with a ox, with the other man, and one day, as a little boy, with my little brother, who'd came on the scene then, who is in glory, today... I had a rock, and I'd walked out behind the house, where there was a little branch that run down behind the cabin; I picked this rock, and I'd throw it down in the mud. And you know how a bunch of loggers would be, just about like a bunch of--of sailors, I guess, on a high sea. They was always teasing me and going on. And I guess, I was a pretty bad little boy. They'd tell me how big a muscle I had, and how to blow it up with my thumb, you know. And I was telling my little brother what a big muscle I had. And I'd throw it down at the rock, and how deep it would fall in the mud.
I lived in a little old log cabin. The picture hangs in my house today, that a person painted for me in California, of the little old log cabin. And in there, in this little log cabin, that morning on April the 6th, when the midwife opened up the window, so the light could shine in to show--let mama see what I looked like, and papa. When they looked in the... In there was Light come whirling through the window about the size of a pillow. And it circled around where I was, and went down on the bed. Several of the mountain people were standing there. They were crying. My people back before me were Catholic. I'm Irish on both sides.
And so they were... They... My people, not my mother and father, because they'd gotten away from the church. And then, they didn't know what happened. 'Course, you know how superstitious the mountain people is, said, "That young'n that was borned over yonder on the hill," you know. "There was a Light appeared over yonder in a room. Wonder what kind of a young'n it'll be." See? "He will be born somewhere. He will be certain, certain things." You know how mountain people are. All right.
Now, that was all I knowed till I was about, all I know of, in the supernatural line till I was about three years old. My father was hauling logs with an ox. I guess you never seen a yoke of ox. They used to drive them in the mountains there, and then they'd take all the logs and put them in the river, and raft them, and go down the Cumberland River into the--on down into the Mississippi, or down into the Ohio River, come down the Cumberland River in rafts.
And pop was hauling logs with a ox, with the other man, and one day, as a little boy, with my little brother, who'd came on the scene then, who is in glory, today... I had a rock, and I'd walked out behind the house, where there was a little branch that run down behind the cabin; I picked this rock, and I'd throw it down in the mud. And you know how a bunch of loggers would be, just about like a bunch of--of sailors, I guess, on a high sea. They was always teasing me and going on. And I guess, I was a pretty bad little boy. They'd tell me how big a muscle I had, and how to blow it up with my thumb, you know. And I was telling my little brother what a big muscle I had. And I'd throw it down at the rock, and how deep it would fall in the mud.
E-13 Мой маленький брат заковылял назад к... к дому, и, о-о, он был, возможно, на расстоянии пятидесяти ярдов от дома. Он возвратился к дому, а я все еще играл возле ручейка. Я услышал птицу, сидящую там, и птица щебетала. И я слушал ее, а она насвистывала, может быть, малиновка, или какая-то, свистела, пела песню.
А затем, проходя через это, сошел Голос. Так вот, помните, друзья, эта Библия лежит открытой предо мною, когда я говорю это. Так вот, исходило ли это от птицы, или от дерева, я был всего лишь маленьким мальчиком, и я не знал. Я не могу сказать. Бог знает. Я не знаю. Но Голос проговорил ко мне, что я буду жить около города называемого Нью-Олбани. И приблизительно через год с того времени, или меньше чем через год, мой отец переехал в Индиану, и мы жили в радиусе четырех миль, и я вырос в радиусе четырех миль от Нью-Олбани, Индиана.
Следующее появление (то, что я знал об Этом), было, когда мне было около семи лет. Я поступил в школу. В те дни детишки не шли в школу, пока им не исполнялось примерно семь лет. Я только что пошел в школу, а я любил ловить рыбу, и я хотел пойти на рыбалку. И я выходил к задней части пруда, старого замерзшего пруда, папа тогда работал шофером у миллионера. И я был... И мой отец делал то, что было неправильно. Это вещи, о которых я не люблю говорить, но, брат, сестра, если это правда, то независимо от того, против меня это или за меня, я должен говорить правду.
Мой отец поступал неправильно. Это было во время «сухого закона». Он тяжко пил. И он сам изготавливал то, что он пил, и изготавливал это для других. В то время я заливал воду, я должен был, для одного из тех перегонных кубов, однажды ночью, где он и другая компания мужчин... Я не мог пойти ловить рыбу. И я должен был заливать воду.
А затем, проходя через это, сошел Голос. Так вот, помните, друзья, эта Библия лежит открытой предо мною, когда я говорю это. Так вот, исходило ли это от птицы, или от дерева, я был всего лишь маленьким мальчиком, и я не знал. Я не могу сказать. Бог знает. Я не знаю. Но Голос проговорил ко мне, что я буду жить около города называемого Нью-Олбани. И приблизительно через год с того времени, или меньше чем через год, мой отец переехал в Индиану, и мы жили в радиусе четырех миль, и я вырос в радиусе четырех миль от Нью-Олбани, Индиана.
Следующее появление (то, что я знал об Этом), было, когда мне было около семи лет. Я поступил в школу. В те дни детишки не шли в школу, пока им не исполнялось примерно семь лет. Я только что пошел в школу, а я любил ловить рыбу, и я хотел пойти на рыбалку. И я выходил к задней части пруда, старого замерзшего пруда, папа тогда работал шофером у миллионера. И я был... И мой отец делал то, что было неправильно. Это вещи, о которых я не люблю говорить, но, брат, сестра, если это правда, то независимо от того, против меня это или за меня, я должен говорить правду.
Мой отец поступал неправильно. Это было во время «сухого закона». Он тяжко пил. И он сам изготавливал то, что он пил, и изготавливал это для других. В то время я заливал воду, я должен был, для одного из тех перегонных кубов, однажды ночью, где он и другая компания мужчин... Я не мог пойти ловить рыбу. И я должен был заливать воду.
E-13 My little brother waddled his way back to--towards the house; and he was as far as, oh, fifty yards from the house, perhaps. He'd went back to the house, and I was still playing around the little branch. I heard a bird setting up there, and the bird was chirping. And I listened at him, and he was whistling, might've been a robin, or something, a whistling, making a song.
And then, coming down through there, came a Voice. Now, remember, friends, this Bible lays open before me when I say this. Now, whether it come from the bird, from the tree, I was just a laddie boy, and didn't know. I cannot say. God knows. I do not. But a Voice spoke to me, that I was going to live near a city called New Albany. And about a year from then, or less than a year, my father came to Indiana, and we've lived within four miles now, and I've been raised within four miles of New Albany, Indiana.
The next appearing that I knew of It, I was about seven years old. I'd entered school. In them days the kiddies didn't go to school till they was about seven. I'd just entered school, and I loved fishing, and I wanted to go fishing. And I went out in the back of the pond, the old ice pond, dad worked for a millionaire then as a chauffeur. And I was... And my father did which was wrong. These are the things I do not like to say, but, brother, sister, when they're truth, no matter if it's against me or for me, I must tell the truth.
My father did wrong. It was during the time of prohibition. He drank heavy. And he made what he drank and made it for others. Then packing water, I had to, to one of those still's one night, where him and another bunch of men... I could not go fishing. And I had to--to pack the water.
And then, coming down through there, came a Voice. Now, remember, friends, this Bible lays open before me when I say this. Now, whether it come from the bird, from the tree, I was just a laddie boy, and didn't know. I cannot say. God knows. I do not. But a Voice spoke to me, that I was going to live near a city called New Albany. And about a year from then, or less than a year, my father came to Indiana, and we've lived within four miles now, and I've been raised within four miles of New Albany, Indiana.
The next appearing that I knew of It, I was about seven years old. I'd entered school. In them days the kiddies didn't go to school till they was about seven. I'd just entered school, and I loved fishing, and I wanted to go fishing. And I went out in the back of the pond, the old ice pond, dad worked for a millionaire then as a chauffeur. And I was... And my father did which was wrong. These are the things I do not like to say, but, brother, sister, when they're truth, no matter if it's against me or for me, I must tell the truth.
My father did wrong. It was during the time of prohibition. He drank heavy. And he made what he drank and made it for others. Then packing water, I had to, to one of those still's one night, where him and another bunch of men... I could not go fishing. And I had to--to pack the water.
E-14 И, спускаясь по тропинке, которую многие из сидящих прямо здесь людей в этом здании, которых я вижу: брат Райен, например, сидящий здесь, брат Босворт также, сидит рядом, и брат Бакстер здесь же. Я свозил их прямо на то место, они видели это место и все с этим связанное. Люди приезжают из Канады и отовсюду, приходят туда, желая видеть то место, узнать, где это. И там Некто говорил со мной из высокого тополя, говоря: «Никогда не кури, не пей или не оскверняй свое тело, ибо для тебя будет труд, когда ты станешь старше». Ой, похоже, это испугало меня до смерти. Я побежал домой. Мать подумала, что я ушибся, или что-то такое, и... или меня укусила змея.
Потом, спустя несколько дней после этого, стоя... Это было моим первым видением, я был там, под большим серебристым тополем на переднем дворе, где это дерево стоит еще и сегодня... Стоя там перед тем местом, я увидел Нечто, как вчера днем, я увидел Его, сходящим на меня, что я никогда... Я не знал, что это было. Немного спустя я отошел, и я смотрел, и я видел, как выкорчевывались те кусты внизу у реки, и там появился большой мост, и он перекинулся через реку. Я видел людей, падающих с него и теряющих свои жизни.
И я пошел и рассказал маме. Она сказала: «Милый, ты заснул».
Я сказал: «Мама, я не спал». Я сказал: «Я стоял там. У меня было странное чувство, мама». Я сказал: «О, мне страшно, мама. Что со мной?»
Она сказала: «О, ты просто нервный, милый».
Я сказал: «Мама, что-то... Я не хочу чувствовать себя таким образом».И это было Нечто движущееся. И просто... Она записала это. И через двадцать два года муниципальный мост, который перекрыл реку Огайо, перекинулся через реку в том самом месте, и то самое количество человек упали с моста и потеряли свои жизни, просто в точности. От этого потребуется... В какой-то из этих дней я хочу записать на магнитную ленту и рассказать это подробно. На это потребовались бы часы, и часы, и часы, чтобы войти в это – с тех пор, как я был маленьким мальчиком, как я полагаю. Я видел наводнение тридцать седьмого. Я помню, я как раз работал в компании «Фоллс Сити Трансфер». Многие из вас знакомы с Джефферсонвиллем, знаете, где это. Я находился там и проповедовал. В ту пору я стал служителем. Многое другое произошло на пути, о-о, множество всего. Как Это говорило мне следить за определенным местом, делать определенные вещи.
Потом, спустя несколько дней после этого, стоя... Это было моим первым видением, я был там, под большим серебристым тополем на переднем дворе, где это дерево стоит еще и сегодня... Стоя там перед тем местом, я увидел Нечто, как вчера днем, я увидел Его, сходящим на меня, что я никогда... Я не знал, что это было. Немного спустя я отошел, и я смотрел, и я видел, как выкорчевывались те кусты внизу у реки, и там появился большой мост, и он перекинулся через реку. Я видел людей, падающих с него и теряющих свои жизни.
И я пошел и рассказал маме. Она сказала: «Милый, ты заснул».
Я сказал: «Мама, я не спал». Я сказал: «Я стоял там. У меня было странное чувство, мама». Я сказал: «О, мне страшно, мама. Что со мной?»
Она сказала: «О, ты просто нервный, милый».
Я сказал: «Мама, что-то... Я не хочу чувствовать себя таким образом».И это было Нечто движущееся. И просто... Она записала это. И через двадцать два года муниципальный мост, который перекрыл реку Огайо, перекинулся через реку в том самом месте, и то самое количество человек упали с моста и потеряли свои жизни, просто в точности. От этого потребуется... В какой-то из этих дней я хочу записать на магнитную ленту и рассказать это подробно. На это потребовались бы часы, и часы, и часы, чтобы войти в это – с тех пор, как я был маленьким мальчиком, как я полагаю. Я видел наводнение тридцать седьмого. Я помню, я как раз работал в компании «Фоллс Сити Трансфер». Многие из вас знакомы с Джефферсонвиллем, знаете, где это. Я находился там и проповедовал. В ту пору я стал служителем. Многое другое произошло на пути, о-о, множество всего. Как Это говорило мне следить за определенным местом, делать определенные вещи.
E-14 And coming down along a lane, which many people right here in this building now, that I see, Brother Ryan, for one, setting here, Brother Bosworth, for another one, sitting near, and Brother Baxter is near. I've taken them right to the place; they've seen the place and all about it. People come from Canada, and everywhere, going in there wanting to see that place, know where it's at. And there, One spoke to me from out of a tall poplar tree, that said, "Don't you never smoke, drink, or defile your body, for there's a work for you do when you get older." Why, it liked to scared me to death. I run home. Mother thought I was hurt or something, and--or bitten by a snake.
Then a few days after that, setting... That was my first vision, setting out there under a big silver poplar tree in the front yard, where the tree stands yet today... Standing out there in the front of that place, I seen Something, like yesterday afternoon, I seen Him coming upon me, that I never... I didn't know what it was. In a little bit I moved off, and I looked, and I seen moving up out of those bushes down by the river, and along there came a big bridge, and it spanned across the river. I seen men dropping off of it and losing their lives.
And I went in and told mama. She said, "Honey, you went to sleep."
I said, "Mama, I was not asleep." I said, "I was setting there. I had a funny feeling, mama." I said, "Oh, I'm scared, mama. What's the matter with me?"
She said, "Oh, you're just nervous, honey."
I said, "Mama, something... I don't want to feel this way." And it was Something moving. And just... She wrote it down. And twenty-two years from that time, the Municipal Bridge which spans the Ohio River run across at the same place, and the same amount of men dropped off the bridge and lost their lives, just exactly. From that it would take... Some of these days, I want to set on a tape recording, and tell it in detail, which would take hours, and hours, and hours, to go into the things from a little boy, that I'd see things. I seen the '37 flood coming. I remember, I stood right on Fall's City Transfer Company; many you all acquainted with Jeffersonville, knows where that's at. I stood there and was preaching. I'd become a minister then. Many other things happened along the line, oh, it's numerous. How It would tell me to watch at a certain place, do a certain thing.
Then a few days after that, setting... That was my first vision, setting out there under a big silver poplar tree in the front yard, where the tree stands yet today... Standing out there in the front of that place, I seen Something, like yesterday afternoon, I seen Him coming upon me, that I never... I didn't know what it was. In a little bit I moved off, and I looked, and I seen moving up out of those bushes down by the river, and along there came a big bridge, and it spanned across the river. I seen men dropping off of it and losing their lives.
And I went in and told mama. She said, "Honey, you went to sleep."
I said, "Mama, I was not asleep." I said, "I was setting there. I had a funny feeling, mama." I said, "Oh, I'm scared, mama. What's the matter with me?"
She said, "Oh, you're just nervous, honey."
I said, "Mama, something... I don't want to feel this way." And it was Something moving. And just... She wrote it down. And twenty-two years from that time, the Municipal Bridge which spans the Ohio River run across at the same place, and the same amount of men dropped off the bridge and lost their lives, just exactly. From that it would take... Some of these days, I want to set on a tape recording, and tell it in detail, which would take hours, and hours, and hours, to go into the things from a little boy, that I'd see things. I seen the '37 flood coming. I remember, I stood right on Fall's City Transfer Company; many you all acquainted with Jeffersonville, knows where that's at. I stood there and was preaching. I'd become a minister then. Many other things happened along the line, oh, it's numerous. How It would tell me to watch at a certain place, do a certain thing.
E-15 Однажды, в то время, когда папа пытался меня заставить выпить виски, и я сказал... Они называли меня «бабой», и я сказал: «Дайте мне бутылку. Меня никогда не будут называть «бабой».
Мой папа сказал: «Ты... Я воспитал толпу детей, но один из них «баба», и это – Билл».
Я сказал: «Я – «баба»? Я сказал: «Мне надоело д? смерти, что меня так называют!» И я взял бутылку, и вытащил пробку, и поднес ко рту, чтобы сделать глоток, сказал: «Я вам покажу, «баба» я, или...»
Тот человек сказал, сказал: «Вы хотите мне сказать, что вы, Бранхамы, ирландцы, и не будете пить?»
Я сказал: «Дайте мне бутылку». И я вытащил пробку, чтобы выпить. Когда я начал, Всемогущий Бог в Его благодати остановил меня прямо тогда, или я сделал бы это.
И я помню, когда я был пареньком, ходил в то время в школу, и я видел, что виски сделало в моем доме, как я ходил в школу вообще без обуви, вообще без рубашки всю зиму, и мое пальто было застегнуто вот так.
Я читал, что когда Авраам Линкольн отправился на лодке вниз по течению в Новый Орлеан, а это было во дни рабства, и увидел, как они схватили огромного, крепкого цветного мужчину и его маленькую жену и двух его деток, которые кричали, и плакали, и молились. А они продавали его на аукционе отдельно, чтобы размножать его среди более крупных женщин, чтобы родилась более крепкая, более здоровая, более упитанная группа рабов. И та маленькая мать стояла там, и старина Авраам Линкольн вскинул голову, стукнул кулаком и сказал: «Это неправильно! Этот мужчина – человек, точно как и я – человек. И когда-нибудь я ударю в это всем, что у меня есть, даже если это будет стоить мне жизни». И он это сделал.
Мой папа сказал: «Ты... Я воспитал толпу детей, но один из них «баба», и это – Билл».
Я сказал: «Я – «баба»? Я сказал: «Мне надоело д? смерти, что меня так называют!» И я взял бутылку, и вытащил пробку, и поднес ко рту, чтобы сделать глоток, сказал: «Я вам покажу, «баба» я, или...»
Тот человек сказал, сказал: «Вы хотите мне сказать, что вы, Бранхамы, ирландцы, и не будете пить?»
Я сказал: «Дайте мне бутылку». И я вытащил пробку, чтобы выпить. Когда я начал, Всемогущий Бог в Его благодати остановил меня прямо тогда, или я сделал бы это.
И я помню, когда я был пареньком, ходил в то время в школу, и я видел, что виски сделало в моем доме, как я ходил в школу вообще без обуви, вообще без рубашки всю зиму, и мое пальто было застегнуто вот так.
Я читал, что когда Авраам Линкольн отправился на лодке вниз по течению в Новый Орлеан, а это было во дни рабства, и увидел, как они схватили огромного, крепкого цветного мужчину и его маленькую жену и двух его деток, которые кричали, и плакали, и молились. А они продавали его на аукционе отдельно, чтобы размножать его среди более крупных женщин, чтобы родилась более крепкая, более здоровая, более упитанная группа рабов. И та маленькая мать стояла там, и старина Авраам Линкольн вскинул голову, стукнул кулаком и сказал: «Это неправильно! Этот мужчина – человек, точно как и я – человек. И когда-нибудь я ударю в это всем, что у меня есть, даже если это будет стоить мне жизни». И он это сделал.
E-15 One time while pop was trying to get me to take a drink of whiskey, and I said... They called me a sissy, and I said, "Give me the bottle; I will never be called a sissy."
My daddy said, "You... I raised a bunch of children, but one of them's a sissy, and that's Bill."
I said, "Me, a sissy?" I said, "I'm sick and tired of being called that." And I had taken a bottle, and pulled the stopper out of it, and started to take it up to take a drink; I said, "I will show you whether I'm a..."
The man said, said, "You mean to tell me you're a Branham, an Irishmen, and won't take a drink?"
I said, "Give me the bottle." And I pulled the stopper to take the drink. When I started up, God Almighty in His grace stopped me from doing it right there, or I would've done it.
And I remember as a little lad, then setting in school, and I seen what whiskey had done to my home, how I went to school with no shoes on, no shirt on all winter and my coat buttoned up like this.
I was reading where Abraham Lincoln got off the boat down in New Orleans and during the day of slavery, and seen them taking a great big, burly colored man and his little wife, and his two kiddies, screaming, and crying, and praying. And they was auctioning him off there to breed him amongst bigger women, to bring forth a bigger bunch, healthier, fatter slaves. And that little mother standing there, and old Abraham Lincoln took his off of his head, hit his fist, and said, "That's wrong. That man's a human, just the same as I'm a human. And someday I will hit that with all I've got, if it costs my life." And he did.
My daddy said, "You... I raised a bunch of children, but one of them's a sissy, and that's Bill."
I said, "Me, a sissy?" I said, "I'm sick and tired of being called that." And I had taken a bottle, and pulled the stopper out of it, and started to take it up to take a drink; I said, "I will show you whether I'm a..."
The man said, said, "You mean to tell me you're a Branham, an Irishmen, and won't take a drink?"
I said, "Give me the bottle." And I pulled the stopper to take the drink. When I started up, God Almighty in His grace stopped me from doing it right there, or I would've done it.
And I remember as a little lad, then setting in school, and I seen what whiskey had done to my home, how I went to school with no shoes on, no shirt on all winter and my coat buttoned up like this.
I was reading where Abraham Lincoln got off the boat down in New Orleans and during the day of slavery, and seen them taking a great big, burly colored man and his little wife, and his two kiddies, screaming, and crying, and praying. And they was auctioning him off there to breed him amongst bigger women, to bring forth a bigger bunch, healthier, fatter slaves. And that little mother standing there, and old Abraham Lincoln took his off of his head, hit his fist, and said, "That's wrong. That man's a human, just the same as I'm a human. And someday I will hit that with all I've got, if it costs my life." And he did.
E-16 Недавно здесь, в колизее , где лежит та одежда и на ней его кровь, после убийства... Я был в том колизее. Я видел, как старый негр –небольшой венчик волос на затылке, белые, как шерсть, – шел там со снятой шляпой, над чем-то остановился. Он что-то увидел и отскочил назад. Я видел, как он наклонил голову, и слезы потекли по его черным щекам. Я увидел,что он говорил молитву, молился. Я стоял около него, пока он не помолился. Он поднял голову и сказал: «Спасибо, Господи».
Я коснулся его, сказал: «Дядюшка?»
Он сказал: «Да, сэр», – сказал он.
Я сказал: «Я... я – служитель». Я сказал: «В то время, когда вы молились, я задавался вопросом: «В чем же дело?»
Он сказал: «Взгляните туда». Я не смог увидеть ничего, кроме одежды.
Он сказал: «На той одежде кровь Авраама Линкольна, который снял с меня пояс раба». Сказал: «Вы понимаете, почему я взволнован?»
Я сказал: «Да, сэр». И я подумал: «О Боже, если кровь Авраама Линкольна взволновала раба, который был освобожден от рабства, то что должна сделать Кровь Иисуса Христа с заново рожденными мужчиной или женщиной?»
Я сказал: «Пьянство и все такое – это неправильно, и когда-нибудь я ударю в это». Я все еще на поле битвы. Я вкладываю каждую зарплату против этого, которую могу, все, что я могу. Я знаю, что это делает с семьями.
Я коснулся его, сказал: «Дядюшка?»
Он сказал: «Да, сэр», – сказал он.
Я сказал: «Я... я – служитель». Я сказал: «В то время, когда вы молились, я задавался вопросом: «В чем же дело?»
Он сказал: «Взгляните туда». Я не смог увидеть ничего, кроме одежды.
Он сказал: «На той одежде кровь Авраама Линкольна, который снял с меня пояс раба». Сказал: «Вы понимаете, почему я взволнован?»
Я сказал: «Да, сэр». И я подумал: «О Боже, если кровь Авраама Линкольна взволновала раба, который был освобожден от рабства, то что должна сделать Кровь Иисуса Христа с заново рожденными мужчиной или женщиной?»
Я сказал: «Пьянство и все такое – это неправильно, и когда-нибудь я ударю в это». Я все еще на поле битвы. Я вкладываю каждую зарплату против этого, которую могу, все, что я могу. Я знаю, что это делает с семьями.
E-16 Here not long ago in the coliseum where that dress lays and his blood from the assassination... I was in that coliseum, I seen an old darkie, little rim of hair around the back of his head, white as wool, walking along with hat off like that, stooped way over. He seen something and jumped back. I seen him bow his head and the tears running off his black cheeks. I seen he was saying a prayer, praying. I stood near him till he got through praying; he raised up his head, and said, "Thank You, Lord."
I touched him, I said, "Uncle?"
He said, "Yes, sir," he said.
I said, "I--I'm a minister." I said, "I was wondering while you were saying the prayer. What was the matter?"
He said, "Look over there." I couldn't see nothing but a dress.
He said, "On that dress lays the blood of Abraham Lincoln, who took a slave belt off of me." Said, "Do you see why I'm excited?"
I said, "Yes, sir." And I thought, "O God, if the blood of Abraham Lincoln would excite a slave that was took from slavery, what ought the Blood of Jesus Christ to do to a borned again man or woman?"
I said, "Drinking and so forth is wrong, and someday I will hit that." I'm still on the battlefield. I'm putting every wage against it I can, everything that I can. I know what it does to homes.
I touched him, I said, "Uncle?"
He said, "Yes, sir," he said.
I said, "I--I'm a minister." I said, "I was wondering while you were saying the prayer. What was the matter?"
He said, "Look over there." I couldn't see nothing but a dress.
He said, "On that dress lays the blood of Abraham Lincoln, who took a slave belt off of me." Said, "Do you see why I'm excited?"
I said, "Yes, sir." And I thought, "O God, if the blood of Abraham Lincoln would excite a slave that was took from slavery, what ought the Blood of Jesus Christ to do to a borned again man or woman?"
I said, "Drinking and so forth is wrong, and someday I will hit that." I'm still on the battlefield. I'm putting every wage against it I can, everything that I can. I know what it does to homes.
E-17 Взгляните. На протяжении всей жизни эти вещи приходили и уходили. В конце концов, призвание... на служение. Так вот, я хочу, чтобы вы обратили внимание. Прежде чем я стал христианином, исповедав Иисуса Христа как моего личного Спасителя, этот дар все равно был там. В то время, когда я был грешником, чужаком, далеким от народа Божьего, этот дар был там все равно, я видел видения просто таким же самым образом. Бог – мой Судья, перед Которым я сегодня стою, знает, что это истина. Это было потому, что я заслуживал это? Нет, сэр. И Библия абсолютно подтверждает и подкрепляет то, что является Божьим способом действия: дары и призвания непреложны.
Потом, когда кто-то рассказал мне об Иисусе и Его любви ко мне, и я узнал и осознал тогда, что я был грешником, отчужденным от Бога, я принял Его как моего личного Спасителя. И потом Бог повел меня к некоторым людям, которые преподали мне Священное Писание, и я получил крещение Святым Духом. Тогда Это постоянно начало приходить ко мне.
Я посоветовался со священнослужителями. Сначала, когда я был рукоположен в Миссионерской баптистской церкви, знаете, что они сказали мне? Так вот, он... а сейчас я хочу, чтобы вы это ухватили. Сколько из вас любят меня? Поднимите теперь руки, что вы будете верить мне. Я надеюсь, что все вы. Сейчас я собираюсь сказать вам что-то, чего я не говорю людям публично. Но я хочу, чтобы вы знали это. Они...
Я разговаривал со священнослужителями. Я сказал: «Да ведь существует нечто, что происходит в моей жизни». Я сказал: «С тех пор как я читаю Библию, не думаете ли вы, что это нечто от Бога?» Я сказал: «Есть... Я... я вижу видения, и... и то, что они говорят, и различные вещи, предсказывающие то наводнение, когда я стоял там, на дамбе, с тех пор как я был...»
Я тогда был христианином, баптистским служителем. Я стоял там, сказал: «Да ведь будет... Я видел видение, и там будет двадцать два фута воды выше той улицы».
Я видел, что некоторые из тех ребят уходили, говоря: «Билли немножко тронулся. Он становится слишком религиозным». Понимаете?
Я сказал моим священникам, моим... епископам и пасторам и так далее. Они сказали: «Билли, будь осторожен с тем, что ты делаешь. На этом пути залегает дьявол».
Я сказал: «О-о, Боже!»
«Сэр, здесь вертится дьявол, будь осторожен. Понимаешь, твоя мама говорила мне, что ты родился со Светом над тобой. Понимаешь, ты можешь быть одержим демоном, висящим над тобой».
Я сказал: «O-о, Боже! Гм!» Я сказал: «Ну, я... Сэр, вы будете за меня молиться?»
«Да, мы... мы будем молиться за вас, преподобный Бранхам».
«Спасибо, сэр. Молитесь за меня». Я сказал: «О, Боже, о, Боже, дьявол рядом со мной. Прекрати это, Господи. Не позволяй этому приходить ко мне. Нет, я не хочу видеть никаких видений или чего-нибудь. Я ничего не хочу видеть. Я просто хочу изучать Слово и молиться, и проповедовать Слово. Я не хочу ничего подобного. Нет!»
Потом, когда кто-то рассказал мне об Иисусе и Его любви ко мне, и я узнал и осознал тогда, что я был грешником, отчужденным от Бога, я принял Его как моего личного Спасителя. И потом Бог повел меня к некоторым людям, которые преподали мне Священное Писание, и я получил крещение Святым Духом. Тогда Это постоянно начало приходить ко мне.
Я посоветовался со священнослужителями. Сначала, когда я был рукоположен в Миссионерской баптистской церкви, знаете, что они сказали мне? Так вот, он... а сейчас я хочу, чтобы вы это ухватили. Сколько из вас любят меня? Поднимите теперь руки, что вы будете верить мне. Я надеюсь, что все вы. Сейчас я собираюсь сказать вам что-то, чего я не говорю людям публично. Но я хочу, чтобы вы знали это. Они...
Я разговаривал со священнослужителями. Я сказал: «Да ведь существует нечто, что происходит в моей жизни». Я сказал: «С тех пор как я читаю Библию, не думаете ли вы, что это нечто от Бога?» Я сказал: «Есть... Я... я вижу видения, и... и то, что они говорят, и различные вещи, предсказывающие то наводнение, когда я стоял там, на дамбе, с тех пор как я был...»
Я тогда был христианином, баптистским служителем. Я стоял там, сказал: «Да ведь будет... Я видел видение, и там будет двадцать два фута воды выше той улицы».
Я видел, что некоторые из тех ребят уходили, говоря: «Билли немножко тронулся. Он становится слишком религиозным». Понимаете?
Я сказал моим священникам, моим... епископам и пасторам и так далее. Они сказали: «Билли, будь осторожен с тем, что ты делаешь. На этом пути залегает дьявол».
Я сказал: «О-о, Боже!»
«Сэр, здесь вертится дьявол, будь осторожен. Понимаешь, твоя мама говорила мне, что ты родился со Светом над тобой. Понимаешь, ты можешь быть одержим демоном, висящим над тобой».
Я сказал: «O-о, Боже! Гм!» Я сказал: «Ну, я... Сэр, вы будете за меня молиться?»
«Да, мы... мы будем молиться за вас, преподобный Бранхам».
«Спасибо, сэр. Молитесь за меня». Я сказал: «О, Боже, о, Боже, дьявол рядом со мной. Прекрати это, Господи. Не позволяй этому приходить ко мне. Нет, я не хочу видеть никаких видений или чего-нибудь. Я ничего не хочу видеть. Я просто хочу изучать Слово и молиться, и проповедовать Слово. Я не хочу ничего подобного. Нет!»
E-17 Look. All through life those things come and went. Finally the calling of--to the ministry. Now, I want you to notice. Before I was a Christian, confessing Jesus Christ as my personal Saviour, that gift was there just the same. When I was a sinner, an alien, far from the commonwealth of God, that gift was there just the same, saw visions just the same way. God, Who is my Judge, that I stand before today, knows that's the truth. Was it I merited it? No, sir. And the Bible absolutely confirms and backs that up to be God's way of doing things: Gifts and callings are without repentance.
Then when someone told me about Jesus and His love for me, and I knew I realized then I was a sinner, an alien from God, I accepted Him as my personal Saviour. And then, God led me around to some folks that taught me in the Scriptures, and I received the baptism of the Holy Ghost. Then It begin to come to me all the time.
I consulted clergymen. First when I was ordained in the Missionary Baptist church, you know what they said to me? Now he... Here I want you to get this. How many love me? Put your hands up now that you're going to believe me. I hope you all do. I'm going to tell you something here that I don't tell people publicly. But I want you to know this. They...
I talked to clergymen; I said, "Why, there's something that takes place in my life." I said, "Since I've been reading the Bible, would you think it would be something of God?" I said, "There's... I--I see visions, and--and things that they tell, and different things predicting that flood, when I stood there on the wall, since I was..."
I was a Christian then, a Baptist minister. I stood there, I said, "Why, there's going to be... I seen a vision, and there's going to be twenty-two feet of water over that street down there."
I seen some of the boys go along, say, "Billy's kind of getting a little bit off. He's getting too religious." See?
I'd tell my clergymen, my--the bishops and the pastors, so forth. They said, "Billy, be careful what you're doing. The Devil lays on that line."
I said, "Oooh, my!"
"Sir, the Devil lays around there, be careful. See, your mother tells me that you were born with a Light over you. See, you might be possessed of a demon hanging near you."
I said, "Oooh, my! Hum!" I said, "Well, I... Sir, will you pray for me?"
"Yes, we--we'll pray for you, Reverend Branham."
"Thank you, sir. You pray for me." I'd say, "Oh, God, oh, God, a Devil near me. Keep it away, Lord. Don't let it get around me. No, I don't want to see no visions or nothing; I don't want to see nothing. I just want to study the Word here, and pray and preaching the Word. I don't want none of that stuff. No!"
Then when someone told me about Jesus and His love for me, and I knew I realized then I was a sinner, an alien from God, I accepted Him as my personal Saviour. And then, God led me around to some folks that taught me in the Scriptures, and I received the baptism of the Holy Ghost. Then It begin to come to me all the time.
I consulted clergymen. First when I was ordained in the Missionary Baptist church, you know what they said to me? Now he... Here I want you to get this. How many love me? Put your hands up now that you're going to believe me. I hope you all do. I'm going to tell you something here that I don't tell people publicly. But I want you to know this. They...
I talked to clergymen; I said, "Why, there's something that takes place in my life." I said, "Since I've been reading the Bible, would you think it would be something of God?" I said, "There's... I--I see visions, and--and things that they tell, and different things predicting that flood, when I stood there on the wall, since I was..."
I was a Christian then, a Baptist minister. I stood there, I said, "Why, there's going to be... I seen a vision, and there's going to be twenty-two feet of water over that street down there."
I seen some of the boys go along, say, "Billy's kind of getting a little bit off. He's getting too religious." See?
I'd tell my clergymen, my--the bishops and the pastors, so forth. They said, "Billy, be careful what you're doing. The Devil lays on that line."
I said, "Oooh, my!"
"Sir, the Devil lays around there, be careful. See, your mother tells me that you were born with a Light over you. See, you might be possessed of a demon hanging near you."
I said, "Oooh, my! Hum!" I said, "Well, I... Sir, will you pray for me?"
"Yes, we--we'll pray for you, Reverend Branham."
"Thank you, sir. You pray for me." I'd say, "Oh, God, oh, God, a Devil near me. Keep it away, Lord. Don't let it get around me. No, I don't want to see no visions or nothing; I don't want to see nothing. I just want to study the Word here, and pray and preaching the Word. I don't want none of that stuff. No!"
E-18 И затем первое, знаете, вот, Это движется вновь. Я ничего не мог с этим поделать. Это так приходит ко мне, что я... В тридцать седьмом сказал вам об этом, и вы видели, что произошло. И, друзья, я мог бы стоять здесь до послезавтрашнего вечера, говоря вам о вещах, которые происходили на протяжении жизни. И я мог бы взять любого человека, или любое время, в любом месте, и все, что было сказано во имя Господне, исполнилось в точности так, как это было сказано, что это будет. Видите?
Я стал инспектором по охране дичи здесь, в Индиане. Я был... в окрестностях Хаммонда и еще в других местах. Я был представителем власти везде, куда бы меня ни позвали. Потом я... я... Я работал. И однажды, в то время как это приходило, я попытался прогнать это. Я просто... Я потерял свою первую жену, и женился, а жил один пять лет, и тогда мой маленький мальчик собирался пойти в школу. И что заставило меня вообще снова подумать о женитьбе, так это то, что она заставила меня пообещать, когда умирала, что я не буду жить один.
И потом, однажды я подошел к дому, чтобы забрать моего маленького мальчика. Он играл в куче песка, ему было лет пять, малыш Билли, которого вы видите здесь. Я сказал: «Билли, пошли со мной домой». Я жил на реке в лодке, без удобств. Я не мог оставаться дома. Дом больше не был для меня домом. Не хотел жить с мамой, папа умер, и... и с моей тещей, и, о-о, я просто нигде не мог оставаться. И кое-какие люди присматривали за Билли. И я подошел, а он играл в своей маленькой песочнице. Я сказал: «Билли, хочешь пойти домой с папой?»
Он повернулся и посмотрел на меня своими маленькими умными глазками, и он сказал: «Папа, где мой дом?» У него не было никакого дома, куда пойти. Я не ответил ему. Мне сдавило горло. Я повернулся и пошел прочь. Я оглянулся на этого парнишку, я подумал: «О Боже, когда-нибудь, если я попаду на виселицу или на электрический стул, а он повернется и скажет: «Папа, ты, если бы ты сделал то, что мама сказала тебе сделать, и создал бы для меня дом, и правильно взрастил бы меня вместо того, чтобы таскать меня с места на место, то не было бы того, что случилось».
И я начинаю думать, что, может быть, при ее кончине (а я должен был позволить ей уйти из этого мира), возможно, она была права. Я снова женился: прекрасная женщина-христианка, наполненная Святым Духом, которая является сегодня моей женой, прекрасный человек.
Я стал инспектором по охране дичи здесь, в Индиане. Я был... в окрестностях Хаммонда и еще в других местах. Я был представителем власти везде, куда бы меня ни позвали. Потом я... я... Я работал. И однажды, в то время как это приходило, я попытался прогнать это. Я просто... Я потерял свою первую жену, и женился, а жил один пять лет, и тогда мой маленький мальчик собирался пойти в школу. И что заставило меня вообще снова подумать о женитьбе, так это то, что она заставила меня пообещать, когда умирала, что я не буду жить один.
И потом, однажды я подошел к дому, чтобы забрать моего маленького мальчика. Он играл в куче песка, ему было лет пять, малыш Билли, которого вы видите здесь. Я сказал: «Билли, пошли со мной домой». Я жил на реке в лодке, без удобств. Я не мог оставаться дома. Дом больше не был для меня домом. Не хотел жить с мамой, папа умер, и... и с моей тещей, и, о-о, я просто нигде не мог оставаться. И кое-какие люди присматривали за Билли. И я подошел, а он играл в своей маленькой песочнице. Я сказал: «Билли, хочешь пойти домой с папой?»
Он повернулся и посмотрел на меня своими маленькими умными глазками, и он сказал: «Папа, где мой дом?» У него не было никакого дома, куда пойти. Я не ответил ему. Мне сдавило горло. Я повернулся и пошел прочь. Я оглянулся на этого парнишку, я подумал: «О Боже, когда-нибудь, если я попаду на виселицу или на электрический стул, а он повернется и скажет: «Папа, ты, если бы ты сделал то, что мама сказала тебе сделать, и создал бы для меня дом, и правильно взрастил бы меня вместо того, чтобы таскать меня с места на место, то не было бы того, что случилось».
И я начинаю думать, что, может быть, при ее кончине (а я должен был позволить ей уйти из этого мира), возможно, она была права. Я снова женился: прекрасная женщина-христианка, наполненная Святым Духом, которая является сегодня моей женой, прекрасный человек.
E-18 And then the first thing you know, here It would move again. I couldn't help it. It comes so to me, that I... In '37 to tell you about it, and you seen what happened. And friends, I could stand here until day after tomorrow at this time, telling you things that happened right along down through life. And I'd take any person, or any time, at any place, that anything that was spoke in the Name of the Lord, but what it come to pass just exactly the way it said it would. See?
I become a game warden here in Indiana. I'd been a... go up around Hammond, everywhere else. I was a state deputy, wherever they called me. Then I--I would... I was working. And one day while coming in, I was trying to fight it away. I'd just... I lost my first wife, and been married, and lived single for five years, and then my little boy was going to school. And what caused me to ever to think of getting married again, she made me promise when she was dying that I wouldn't live single.
And then one day I went over to a house to pick up my little boy. He was playing in the sand pile, about five years old, little Billy, that you see around here. I said, "Billy, come go home with me." I was living on a boat on the river, camping. I couldn't stay home. Home wasn't home to me no more. Down with my mother, dad is gone, and--and with my mother-in-law, and oh, I just couldn't stay nowhere. And some people kept Billy. And I went over, and he was playing in his little sand pile. I said, "Billy, you want to go home with daddy?"
He turned and looked at me, his little old eyes, and he said, "Daddy, where is my home?" He had no home to go to. I didn't answer him. I choked up. I turned and walked away. I looked back at the little fellow, I thought, "O God, someday, if I fall into a gallows, or an electric chair, and he turn and say, 'Dad, you if you'd have done what mother told you to do, and made me a home, and raised me right, instead of me being pulled about from pillar to post, it wouldn't have been this way.'"
And I begin to think that maybe in her death, I ought to allow her going from this world, maybe she was right. I was married again: a lovely Christian woman, filled with the Holy Ghost, which is my wife today, a lovely person.
I become a game warden here in Indiana. I'd been a... go up around Hammond, everywhere else. I was a state deputy, wherever they called me. Then I--I would... I was working. And one day while coming in, I was trying to fight it away. I'd just... I lost my first wife, and been married, and lived single for five years, and then my little boy was going to school. And what caused me to ever to think of getting married again, she made me promise when she was dying that I wouldn't live single.
And then one day I went over to a house to pick up my little boy. He was playing in the sand pile, about five years old, little Billy, that you see around here. I said, "Billy, come go home with me." I was living on a boat on the river, camping. I couldn't stay home. Home wasn't home to me no more. Down with my mother, dad is gone, and--and with my mother-in-law, and oh, I just couldn't stay nowhere. And some people kept Billy. And I went over, and he was playing in his little sand pile. I said, "Billy, you want to go home with daddy?"
He turned and looked at me, his little old eyes, and he said, "Daddy, where is my home?" He had no home to go to. I didn't answer him. I choked up. I turned and walked away. I looked back at the little fellow, I thought, "O God, someday, if I fall into a gallows, or an electric chair, and he turn and say, 'Dad, you if you'd have done what mother told you to do, and made me a home, and raised me right, instead of me being pulled about from pillar to post, it wouldn't have been this way.'"
And I begin to think that maybe in her death, I ought to allow her going from this world, maybe she was right. I was married again: a lovely Christian woman, filled with the Holy Ghost, which is my wife today, a lovely person.
E-19 Потом, однажды, в то время, когда мы жили в небольшой старой лачуге, в небольшой хибарке, до того как брат Райен дал мне велосипед. Ой-ой, никогда этого не забуду, это был вопрос о сборе пожертвований. Я никогда в своей жизни не собирал пожертвования. Они собирают пожертвования для меня, но...
Я помню однажды в церкви, я сказал: «Я собираюсь собрать пожертвования. Я просто...» Меда сказала мне, сказала: «Билл, это... здесь мы должны заплатить за это. Мы должны заплатить за это. Мы должны заплатить этому здесь, и этому здесь, и этому там.» Сказала: «Что мы будем делать?» А я зарабатывал свои двадцать семь в неделю.
И я сказал... Из этих двадцати семи в неделю я забирал десятину, я постановил так. Я сказал: «О, Боже». Я сказал: «Милая, я... я просто не могу даже начать выплачивать это». Я сказал: «Хорошо». Нам не хватало примерно десять-двенадцать долларов. И я сказал: «Ого, что мы будем делать?» Я сказал: «Знаешь что? Я сегодня вечером соберу пожертвования».
Она сказала: «Я приду понаблюдать за тобой».
Я никогда не собирал пожертвования. Так вот, люди любили меня. У меня была прекрасная большая церковь, и вы это знаете. Они сделали бы для меня все что угодно. Но я был в состоянии работать, почему бы не работать? Так что я не хотел... Я сам платил за церковь, работал и платил за это, строил ее для общины. Я люблю Бога, это – Его, Того, на Кого направлена моя любовь.
Я помню однажды в церкви, я сказал: «Я собираюсь собрать пожертвования. Я просто...» Меда сказала мне, сказала: «Билл, это... здесь мы должны заплатить за это. Мы должны заплатить за это. Мы должны заплатить этому здесь, и этому здесь, и этому там.» Сказала: «Что мы будем делать?» А я зарабатывал свои двадцать семь в неделю.
И я сказал... Из этих двадцати семи в неделю я забирал десятину, я постановил так. Я сказал: «О, Боже». Я сказал: «Милая, я... я просто не могу даже начать выплачивать это». Я сказал: «Хорошо». Нам не хватало примерно десять-двенадцать долларов. И я сказал: «Ого, что мы будем делать?» Я сказал: «Знаешь что? Я сегодня вечером соберу пожертвования».
Она сказала: «Я приду понаблюдать за тобой».
Я никогда не собирал пожертвования. Так вот, люди любили меня. У меня была прекрасная большая церковь, и вы это знаете. Они сделали бы для меня все что угодно. Но я был в состоянии работать, почему бы не работать? Так что я не хотел... Я сам платил за церковь, работал и платил за это, строил ее для общины. Я люблю Бога, это – Его, Того, на Кого направлена моя любовь.
E-19 Then one day while we was living in a little old shack, little shanty, 'fore Brother Ryan give me the bicycle. My, never will forget that, it was about taking up offerings. I never took a offering in my life. They take a offering for me, but...
One day I remember, over at church, I said, "I'm going to take an offering. I just..."
Meda told me, said, "Bill, this... Here we got to pay this. We got to pay this. We got to pay this over here, and this down here, and that there." Said, "What are we going to do?" And I was making my twenty-seven a week.
And I said... Out of twenty-seven a week, I pulled out my tithings, I laid that down. I said, "Oh, my." I said, "Honey, I--I just can't even start to pay it." I said, "Well," we lacked about ten, twelve dollars. And I said, "My, what--what are we going to do?" I said, "You know what? I'm going to take up an offering tonight."
She said, "I'm going over to watch you."
I never took up an offering. Now, the people loved me. I had a lovely big church, and you know that. They'd have done anything for me. But I was able to work, why not work? So I didn't want... I paid for the church myself, worked and paid for it, put it up there for the community. I love God; it's Him, the One that my love goes to.
One day I remember, over at church, I said, "I'm going to take an offering. I just..."
Meda told me, said, "Bill, this... Here we got to pay this. We got to pay this. We got to pay this over here, and this down here, and that there." Said, "What are we going to do?" And I was making my twenty-seven a week.
And I said... Out of twenty-seven a week, I pulled out my tithings, I laid that down. I said, "Oh, my." I said, "Honey, I--I just can't even start to pay it." I said, "Well," we lacked about ten, twelve dollars. And I said, "My, what--what are we going to do?" I said, "You know what? I'm going to take up an offering tonight."
She said, "I'm going over to watch you."
I never took up an offering. Now, the people loved me. I had a lovely big church, and you know that. They'd have done anything for me. But I was able to work, why not work? So I didn't want... I paid for the church myself, worked and paid for it, put it up there for the community. I love God; it's Him, the One that my love goes to.
E-20 Так что я помню тот вечер, она пришла. И мы все сидели там, и я сказал: «Хорошо, сейчас, сегодня вечером, друзья, мне очень не хочется просить вас об этом». Я увидел, как она посмотрела на меня. И я пытался не поворачивать голову в ее сторону. Я сказал: «Вы знаете, что это просто один из таких моментов, я никогда не делал этого прежде, вы это знаете. Я не могу свести концы с концами, вы знаете, как это получается». Я сказал: «У вас всех есть пятак или гривенник, – сказал я, – не хотели бы вы бросить в мою шляпу?» Я сказал: «Брат Вайсхарт, не могли бы вы подойти и взять мою шляпу и...»
Итак, брат Вайсхарт даже не знал, что делать. Он... он подошел за моей шляпой, я посмотрел вниз, на ту старенькую мать, сидящую внизу, потянулась к своему маленькому фартуку, знаете, маленький клетчатый фартук, вытащила небольшой кошелек с защелкой сверху и начала доставать и вытащила... Ох, я. Я не мог взять это. Я... я... я думал: «Эта бедная старушка, сидящая там с теми деньгами, достающая эти пятаки. Ох-ох! Я не хочу этого».
Я сказал: «Я просто дразнил вас всех, чтобы увидеть, что вы сделаете». Так что затем... затем брат Вайсхарт уже держал мою шляпу, знаете.
Он сказал: «Брат Бранхам, что я должен сделать?»
Я сказал: «Просто верни мою шляпу. Я просто продолжаю, брат Вайсхарт». И я видел, как моя жена закачала головой и вроде как засмеялась. Брат Райен отдал мне старый велосипед. Он был там, и я... и уехал, оставив мне старый велосипед, и я покрасил его и продал за десять долларов, в конце концов я не должен был собирать пожертвование и поэтому... Это был тот же самый велосипед, на котором я ехал, когда мне повстречался тот неверующий на перекрестке и рассказал, что он сделал, жил по соседству со мной. Сегодня его Библия здесь со мной. И вот как Бог там трудился.
О, это замечательно – видеть Его в Его силе. Тогда я... Однажды, придя домой, я был... Я учился. Многие из служителей говорили мне не слушать такие вещи, как эти. Я должен буду поспешить. Сейчас у меня примерно двадцать семь минут. И я поспешу так быстро, как смогу, потому что я хочу перейти к переживанию, полученному в Африке. И этот брат из Африки, сидящий здесь, мог бы сейчас ухватить что-либо.
А теперь, я помню то, что я сказал: «Я больше не собираюсь иметь с этим ничего общего». И однажды я ехал по дороге на север, чтобы патрулировать в государственном лесничестве Генривилла. И я ехал на автобусе. И теперь пусть каждый из вас внимательно слушает. Это было странно, что каждый раз, когда я встречал человека, одержимого демоном, например, гадалку или кого-то, они говорили со мной, и казалось, знали меня. И тогда это пугало меня до смерти.
Итак, брат Вайсхарт даже не знал, что делать. Он... он подошел за моей шляпой, я посмотрел вниз, на ту старенькую мать, сидящую внизу, потянулась к своему маленькому фартуку, знаете, маленький клетчатый фартук, вытащила небольшой кошелек с защелкой сверху и начала доставать и вытащила... Ох, я. Я не мог взять это. Я... я... я думал: «Эта бедная старушка, сидящая там с теми деньгами, достающая эти пятаки. Ох-ох! Я не хочу этого».
Я сказал: «Я просто дразнил вас всех, чтобы увидеть, что вы сделаете». Так что затем... затем брат Вайсхарт уже держал мою шляпу, знаете.
Он сказал: «Брат Бранхам, что я должен сделать?»
Я сказал: «Просто верни мою шляпу. Я просто продолжаю, брат Вайсхарт». И я видел, как моя жена закачала головой и вроде как засмеялась. Брат Райен отдал мне старый велосипед. Он был там, и я... и уехал, оставив мне старый велосипед, и я покрасил его и продал за десять долларов, в конце концов я не должен был собирать пожертвование и поэтому... Это был тот же самый велосипед, на котором я ехал, когда мне повстречался тот неверующий на перекрестке и рассказал, что он сделал, жил по соседству со мной. Сегодня его Библия здесь со мной. И вот как Бог там трудился.
О, это замечательно – видеть Его в Его силе. Тогда я... Однажды, придя домой, я был... Я учился. Многие из служителей говорили мне не слушать такие вещи, как эти. Я должен буду поспешить. Сейчас у меня примерно двадцать семь минут. И я поспешу так быстро, как смогу, потому что я хочу перейти к переживанию, полученному в Африке. И этот брат из Африки, сидящий здесь, мог бы сейчас ухватить что-либо.
А теперь, я помню то, что я сказал: «Я больше не собираюсь иметь с этим ничего общего». И однажды я ехал по дороге на север, чтобы патрулировать в государственном лесничестве Генривилла. И я ехал на автобусе. И теперь пусть каждый из вас внимательно слушает. Это было странно, что каждый раз, когда я встречал человека, одержимого демоном, например, гадалку или кого-то, они говорили со мной, и казалось, знали меня. И тогда это пугало меня до смерти.
E-20 So I remember that night, she went over. And we all was all setting around there, and I said, "All right, now tonight, friends, I hate to ask you this." I seen her look up at me. And I was trying to keep my head turned from her. I said, "You know, it's just one of these times; I never did this before, it's you know, I can't hardly make ends meet, you know how it gets." I said, "You all got a nickel or a dime," I said, "you'd like to drop in my hat over here?" I said, "Brother Wisehart, would you come and take my hat and...
So Brother Wisehart, didn't hardly know what to do. He--he come over after my hat, I looked down at this little old mother setting down, reached down there with this little apron, you know, little checkered apron, pulled out this little pocketbook, had a snap on the top of it, and begin to reach down and get... Oh, me. I couldn't take that. I--I--I thought, "That poor old woman setting there with that money, reaching them nickels in there. Huh-uh! I don't want it."
I said, "I was just teasing you all to see what you'd do." So then--then Brother Wisehart already had my hat, you know."
He said, "Brother Branham, what am I to do?"
I said, "Just put my hat back. I was just going on, Brother Wisehart." And I seen my wife, shook her head and kind of laughed.
Brother Ryan give me an old bicycle. He had been down there, and I--and left give me an old bicycle, and I painted it up and sold it for ten dollars, didn't have to take an offering after all and so... That was the same bicycle I was on when that infidel met me on the corner and said, what he did, lived next door to me. I'm packing his Bible book here today. And how God worked there.
Oh, it's wonderful to see Him in His power. Then I... One day, coming home, I was... I'd been studying. Many of the ministers had been telling me not to listen to such stuff as that. I will have to hurry. Just got about twenty-seven minutes now. And I will hurry as quick as I can, 'cause I want to get in an African experience. And this brother setting here from Africa could get a hold of now.
And now, I remembered this, that I said, "I wasn't going to have no more to do with it." And one day I was going up the road to patrol up at the Henryville State Forestry. And I got on the bus. And now, listen every one of you, closely. The strange thing it was, that every time I meet a demon possessed person, like a fortuneteller, or something, they'd speak to me, and seem to know me. And then that would scare me to death.
So Brother Wisehart, didn't hardly know what to do. He--he come over after my hat, I looked down at this little old mother setting down, reached down there with this little apron, you know, little checkered apron, pulled out this little pocketbook, had a snap on the top of it, and begin to reach down and get... Oh, me. I couldn't take that. I--I--I thought, "That poor old woman setting there with that money, reaching them nickels in there. Huh-uh! I don't want it."
I said, "I was just teasing you all to see what you'd do." So then--then Brother Wisehart already had my hat, you know."
He said, "Brother Branham, what am I to do?"
I said, "Just put my hat back. I was just going on, Brother Wisehart." And I seen my wife, shook her head and kind of laughed.
Brother Ryan give me an old bicycle. He had been down there, and I--and left give me an old bicycle, and I painted it up and sold it for ten dollars, didn't have to take an offering after all and so... That was the same bicycle I was on when that infidel met me on the corner and said, what he did, lived next door to me. I'm packing his Bible book here today. And how God worked there.
Oh, it's wonderful to see Him in His power. Then I... One day, coming home, I was... I'd been studying. Many of the ministers had been telling me not to listen to such stuff as that. I will have to hurry. Just got about twenty-seven minutes now. And I will hurry as quick as I can, 'cause I want to get in an African experience. And this brother setting here from Africa could get a hold of now.
And now, I remembered this, that I said, "I wasn't going to have no more to do with it." And one day I was going up the road to patrol up at the Henryville State Forestry. And I got on the bus. And now, listen every one of you, closely. The strange thing it was, that every time I meet a demon possessed person, like a fortuneteller, or something, they'd speak to me, and seem to know me. And then that would scare me to death.
E-21 Я помню, как однажды вечером я пошел на карнавал. Мне было примерно восемнадцать лет. Мой двоюродный брат, двое из них и я, пошли туда. Там была старенькая палатка гадалки-цыганки. И я шел там, по той стороне, и маленькая... маленькая цыганка сказала: «Эй, ты, подойди сюда!» Так вот, мы все втроем повернулись. Она сказала: «Ты, в полосатом свитере».
Я сказал: «Я?»
«Да!»
Я подумал, что, может быть, она хотела, чтобы я принес ей кока-колу. И я сказал: «Да, мэм».
Она сказала: «Ты знаешь, что ты родился под знаком?»
Я сказал: «Послушай, женщина. Заткнись». Я ушел оттуда очень быстро. Потом, о-о, они начали поддевать меня и все такое.
И однажды, в то время как я был инспектором, я ехал в автобусе, и я стоял там. А я всегда был подвержен воздействию духов. У меня появилось странное ощущение. Я оглянулся по сторонам, большая крепкая женщина, которая сидела там, хорошо одетая, с почтительностью посмотрела на меня и сказала: «Здравствуйте».
«Добрый вечер», – посмотрел вот так.
И она сказала: «Вы одиноки, не так ли?»
И я сказал: «Нет, мэм».
Она сказала: «Ну, вы не у себя дома».
Я сказал: «Так, как у себя дома».
Она сказала: «Вы были рождены для запада».
Я сказал: «Послушайте, о чем вы говорите?»
Она сказала: «Возможно, мне лучше объясниться». Сказала: «Вы служащий?»
Я сказал: «Заповедника».
И она сказала: «Вероятно, мне лучше объясниться». Она сказала: «Я – астролог».
И я подумал: «О-о, еще одна из этих странных людей». Итак, потом...
Я сказал: «Да, мэм». И я просто продолжал наблюдать... Я отодвинулся в сторону... Там был моряк, стоящий прямо позади меня, вот так, автобус был прилично загружен. Я подумал: «Это просто женщина, желающая поболтать».
И она сказала: «Я бы хотела поговорить с вами несколько минут». И я не подавал виду, что слышу ее. Я просто продолжал наблюдать, знаете. И вот она сказала: «Я могу минутку поговорить с вами?»
Я сказал: «Я?»
«Да!»
Я подумал, что, может быть, она хотела, чтобы я принес ей кока-колу. И я сказал: «Да, мэм».
Она сказала: «Ты знаешь, что ты родился под знаком?»
Я сказал: «Послушай, женщина. Заткнись». Я ушел оттуда очень быстро. Потом, о-о, они начали поддевать меня и все такое.
И однажды, в то время как я был инспектором, я ехал в автобусе, и я стоял там. А я всегда был подвержен воздействию духов. У меня появилось странное ощущение. Я оглянулся по сторонам, большая крепкая женщина, которая сидела там, хорошо одетая, с почтительностью посмотрела на меня и сказала: «Здравствуйте».
«Добрый вечер», – посмотрел вот так.
И она сказала: «Вы одиноки, не так ли?»
И я сказал: «Нет, мэм».
Она сказала: «Ну, вы не у себя дома».
Я сказал: «Так, как у себя дома».
Она сказала: «Вы были рождены для запада».
Я сказал: «Послушайте, о чем вы говорите?»
Она сказала: «Возможно, мне лучше объясниться». Сказала: «Вы служащий?»
Я сказал: «Заповедника».
И она сказала: «Вероятно, мне лучше объясниться». Она сказала: «Я – астролог».
И я подумал: «О-о, еще одна из этих странных людей». Итак, потом...
Я сказал: «Да, мэм». И я просто продолжал наблюдать... Я отодвинулся в сторону... Там был моряк, стоящий прямо позади меня, вот так, автобус был прилично загружен. Я подумал: «Это просто женщина, желающая поболтать».
И она сказала: «Я бы хотела поговорить с вами несколько минут». И я не подавал виду, что слышу ее. Я просто продолжал наблюдать, знаете. И вот она сказала: «Я могу минутку поговорить с вами?»
E-21 I remember going out one night at a carnival; I was just about eighteen years old. My cousin, a couple of them, and I, were going down. There was a little old gypsy fortunetellers tent sitting there. And I was going down along the side there, and the little--little gypsy woman said, "Say, you, come here!" Well, all three of us turned around. She said, "You with the striped sweater on."
I said, "Me?"
"Yes!"
I thought maybe she wanted me to get her a Coke. And I said, "Yes, ma'am."
She said, "Do you know that you were born under a sign?"
I said, "Look woman. Shut up." I got away from there right quick. Then oh, they begin to tease me, go on.
And one day while I was warden, I was going up on the bus, and I standing there. And I always was subject to spirits. I felt a strange feeling. I looked around, big strong woman setting there, well dressed, she looked up at me and she said, "Howdy do."
"Good evening," looked up like that.
And she said, "You're lonesome, aren't you?"
And I said, "No, ma'am."
She said, "Well, you're not at your home."
I said, "As much home as I got."
She said, "You were born for the west."
I said, "Say, what are you talking about?"
She said, "Maybe I better explain myself." Said, "Are you an officer?"
I said, "Conservation."
And she said, "Maybe, I better explain myself." She said, "I'm an astrologist."
And I thought, "Oh, another one of them funny people." So then...
I said, "Yes, ma'am." And I just kept looking... I moved up out towards the... There was a sailor standing right behind me, like that, the bus was loaded pretty well. I thought, "It was just a woman wanting to talk."
And she said, "I'd like to talk to you a few minutes." And I never acted like I heard her. I just kept looking on, you know. And so she said, "Could I speak to you just a moment?"
I said, "Me?"
"Yes!"
I thought maybe she wanted me to get her a Coke. And I said, "Yes, ma'am."
She said, "Do you know that you were born under a sign?"
I said, "Look woman. Shut up." I got away from there right quick. Then oh, they begin to tease me, go on.
And one day while I was warden, I was going up on the bus, and I standing there. And I always was subject to spirits. I felt a strange feeling. I looked around, big strong woman setting there, well dressed, she looked up at me and she said, "Howdy do."
"Good evening," looked up like that.
And she said, "You're lonesome, aren't you?"
And I said, "No, ma'am."
She said, "Well, you're not at your home."
I said, "As much home as I got."
She said, "You were born for the west."
I said, "Say, what are you talking about?"
She said, "Maybe I better explain myself." Said, "Are you an officer?"
I said, "Conservation."
And she said, "Maybe, I better explain myself." She said, "I'm an astrologist."
And I thought, "Oh, another one of them funny people." So then...
I said, "Yes, ma'am." And I just kept looking... I moved up out towards the... There was a sailor standing right behind me, like that, the bus was loaded pretty well. I thought, "It was just a woman wanting to talk."
And she said, "I'd like to talk to you a few minutes." And I never acted like I heard her. I just kept looking on, you know. And so she said, "Could I speak to you just a moment?"
E-22 И я подумал: «Это не по-джентельменски, но я... я не хочу с нею разговаривать». Понимаете? И я ждал. Тогда она сказала: «Скажите, вы служащий заповедника, – сказала, – могу ли я поговорить с вами минутку?»
Я сказал: «Что вы хотели?»
Она сказала: «Я могу поговорить с вами минутку?»
Я сказал: «Чего вы хотите?»
И она сказала, а я думал: «Как человек, ты поступаешь отвратительно», настолько безразлично, знаете ли. И она сказала: «Вы – христианин?»
И я сказал: «Нет. А что вам до этого?» Понимаете?
И она сказала... Она сказала: «Хорошо, мне просто интересно». И она сказала: «Вы знали, что вы были рождены под знаком?»
Ой-ой. Я сказал: «Послушайте, леди, я не желаю ничего знать об этом. Понимаете?» Я сказал: «Не дам вам даже краткого ответа, у меня дома есть мать. Понимаете?» И я сказал: «Я не хочу ничего знать об этом».
Она сказала: «О, не будьте столь враждебны».
И я сказал: «Так вот, я не желаю ничего знать об этой чепухе». Видите? Я сказал: «Я не знаю об этом ничего. Я не знаю ничего ни о каких религиозных вещах, и мне... и я не хочу ничего об этом знать». И я сказал: «Я не хочу задеть ваши чувства». Я просто продолжал смотреть вперед.
Она сказала: «О-о...» И она сказала: «Вам не следует так поступать».
И я сказал: «Ну, я... я не хочу быть неучтивым, но я... я...»
Она сказала: «Послушайте! Это не имеет с религией ничего общего». Она сказала: «Я еду в Чикаго». Мы ехали на автобусе компании «Грейхаунд». Она сказала: «Я собираюсь увидеться с моим сыном, он баптистский служитель». Она сказала: «Я работаю в Белом Доме». И она сказала: «Во-первых, знаете ли вы, знаете ли вы эти Соединенные Штаты и всю астрономию, и как они действуют?»
Я сказал: «Я не знаю ничего об этом». Понимаете?
Она сказала: «Хорошо, я работаю в Белом Доме». И она сказала: «Как раз, когда идешь по ступеням Белого Дома, там есть астрономический календарь». Сказала: «Вот за вами стоит моряк. Спросите его, управляет ли луна приливами и отливами».
Я сказал: «Я достаточно смышлен, чтобы знать это». Видите?
И она сказала: «Ну, это верно». Сказала: «И ваше рождение имеет нечто...» Сказала: «Может быть, я просто скажу вам точно, когда вы родились. Вы будете верить мне?»
И я сказал: «Во-первых, вы не можете сделать этого». Видите?
Она сказала: «О да, я могу».
Я сказал: «Давайте послушаем».
Сказала: «Вы родились в пять часов утра 6-ого апреля 1909-ого года».
Я сказал: «Правильно». Я сказал: «Скажите этому моряку, когда он родился».
Она сказала: «Я не могу сделать этого».
«Ну, – сказал я, – почему вы не можете сказать ему, просто если вы... если вы могли сказать мне?»
Она сказала: «Потому, что вы были рождены под знаком. Я не знаю, когда это должно было проявиться». Она сказала: «Разве служители никогда не разговаривали с вами?»
Я сказал: «Что вы хотели?»
Она сказала: «Я могу поговорить с вами минутку?»
Я сказал: «Чего вы хотите?»
И она сказала, а я думал: «Как человек, ты поступаешь отвратительно», настолько безразлично, знаете ли. И она сказала: «Вы – христианин?»
И я сказал: «Нет. А что вам до этого?» Понимаете?
И она сказала... Она сказала: «Хорошо, мне просто интересно». И она сказала: «Вы знали, что вы были рождены под знаком?»
Ой-ой. Я сказал: «Послушайте, леди, я не желаю ничего знать об этом. Понимаете?» Я сказал: «Не дам вам даже краткого ответа, у меня дома есть мать. Понимаете?» И я сказал: «Я не хочу ничего знать об этом».
Она сказала: «О, не будьте столь враждебны».
И я сказал: «Так вот, я не желаю ничего знать об этой чепухе». Видите? Я сказал: «Я не знаю об этом ничего. Я не знаю ничего ни о каких религиозных вещах, и мне... и я не хочу ничего об этом знать». И я сказал: «Я не хочу задеть ваши чувства». Я просто продолжал смотреть вперед.
Она сказала: «О-о...» И она сказала: «Вам не следует так поступать».
И я сказал: «Ну, я... я не хочу быть неучтивым, но я... я...»
Она сказала: «Послушайте! Это не имеет с религией ничего общего». Она сказала: «Я еду в Чикаго». Мы ехали на автобусе компании «Грейхаунд». Она сказала: «Я собираюсь увидеться с моим сыном, он баптистский служитель». Она сказала: «Я работаю в Белом Доме». И она сказала: «Во-первых, знаете ли вы, знаете ли вы эти Соединенные Штаты и всю астрономию, и как они действуют?»
Я сказал: «Я не знаю ничего об этом». Понимаете?
Она сказала: «Хорошо, я работаю в Белом Доме». И она сказала: «Как раз, когда идешь по ступеням Белого Дома, там есть астрономический календарь». Сказала: «Вот за вами стоит моряк. Спросите его, управляет ли луна приливами и отливами».
Я сказал: «Я достаточно смышлен, чтобы знать это». Видите?
И она сказала: «Ну, это верно». Сказала: «И ваше рождение имеет нечто...» Сказала: «Может быть, я просто скажу вам точно, когда вы родились. Вы будете верить мне?»
И я сказал: «Во-первых, вы не можете сделать этого». Видите?
Она сказала: «О да, я могу».
Я сказал: «Давайте послушаем».
Сказала: «Вы родились в пять часов утра 6-ого апреля 1909-ого года».
Я сказал: «Правильно». Я сказал: «Скажите этому моряку, когда он родился».
Она сказала: «Я не могу сделать этого».
«Ну, – сказал я, – почему вы не можете сказать ему, просто если вы... если вы могли сказать мне?»
Она сказала: «Потому, что вы были рождены под знаком. Я не знаю, когда это должно было проявиться». Она сказала: «Разве служители никогда не разговаривали с вами?»
E-22 And I thought, "That's not gentlemen like, but I--I don't want to talk to her." See? And I waited there. Then she said, "Say, you the conservation officer," said, "could I speak to you, just a minute?"
I said, "What did you want?"
She said, "Could I speak to you just a moment?"
I said, "What do you want?"
And she said, I thought, "That was nasty of you to act as a man," so just so indifferent, you know. And she said, "Are you a Christian?"
And I said, "No. What's that to you?" See?
And she said... She said, "Well, I just wondered." And she said, "Did you know you were borned under a sign?"
Oh, my. I said, "Look, lady, I don't want to know nothing about that. See?" I said, "Not giving you any short answer, I've got a mother at home. See?" And I said, "I don't want to know nothing about that."
She said, "Oh, don't be so hard."
And I said, "Well, I don't want to know nothing about that stuff." See? I said, "I know nothing about it; I know nothing about any religious things, and I--I don't want to know anything about it." And I said, "I don't want to hurt your feelings." I just keep looking on ahead.
She said, "My..." And she said, "You shouldn't act like that."
And I said, "Well, I--I don't mean not to be a gentlemen; but I--I..."
She said, "Look! This is nothing to do with religion." She said, "I'm on my road to Chicago." We was on a Greyhound bus. She said, "I'm going to see my son, which is a Baptist minister." She said, "I work in the White House." And she said, "Did you know the first thing, did you know this United States and all the astronomy, and how they do?"
I said, "I know nothing about it." See?
She said, "Well, I work in the White House." And she said, "Right as you go in the steps of the White House, there's a astronomer calender." Said, "There's a sailor standing behind you. Ask him if the moon doesn't control the tides."
I said, "I got sense enough to know that." See?
And she said, "Well, that's right." Said, "And your birth has something..." Said, "Perhaps, I will tell you just exactly when you was born, would you believe me?"
And I said, "You can't do it in the first place." See?
She said, "Oh, yes, I can."
I said, "Let's hear you."
Said, "You was born on April the 6th at five o'clock in the morning in 1909."
I said, "That's right." I said, "Tell this sailor when he was born."
She said, "I couldn't do it."
"Well," I said, "why can't you tell him, if you just... if you could tell me?"
She said, "Because you were borned under a sign; I don't know when that was to appear." She said, "Has ministers never talked to you?"
I said, "What did you want?"
She said, "Could I speak to you just a moment?"
I said, "What do you want?"
And she said, I thought, "That was nasty of you to act as a man," so just so indifferent, you know. And she said, "Are you a Christian?"
And I said, "No. What's that to you?" See?
And she said... She said, "Well, I just wondered." And she said, "Did you know you were borned under a sign?"
Oh, my. I said, "Look, lady, I don't want to know nothing about that. See?" I said, "Not giving you any short answer, I've got a mother at home. See?" And I said, "I don't want to know nothing about that."
She said, "Oh, don't be so hard."
And I said, "Well, I don't want to know nothing about that stuff." See? I said, "I know nothing about it; I know nothing about any religious things, and I--I don't want to know anything about it." And I said, "I don't want to hurt your feelings." I just keep looking on ahead.
She said, "My..." And she said, "You shouldn't act like that."
And I said, "Well, I--I don't mean not to be a gentlemen; but I--I..."
She said, "Look! This is nothing to do with religion." She said, "I'm on my road to Chicago." We was on a Greyhound bus. She said, "I'm going to see my son, which is a Baptist minister." She said, "I work in the White House." And she said, "Did you know the first thing, did you know this United States and all the astronomy, and how they do?"
I said, "I know nothing about it." See?
She said, "Well, I work in the White House." And she said, "Right as you go in the steps of the White House, there's a astronomer calender." Said, "There's a sailor standing behind you. Ask him if the moon doesn't control the tides."
I said, "I got sense enough to know that." See?
And she said, "Well, that's right." Said, "And your birth has something..." Said, "Perhaps, I will tell you just exactly when you was born, would you believe me?"
And I said, "You can't do it in the first place." See?
She said, "Oh, yes, I can."
I said, "Let's hear you."
Said, "You was born on April the 6th at five o'clock in the morning in 1909."
I said, "That's right." I said, "Tell this sailor when he was born."
She said, "I couldn't do it."
"Well," I said, "why can't you tell him, if you just... if you could tell me?"
She said, "Because you were borned under a sign; I don't know when that was to appear." She said, "Has ministers never talked to you?"
E-23 Я сказал: «Я не имею никакого отношения к проповедникам». Я сказал: «Я вообще не имею ничего общего с ними, вообще». Я всегда бегал от этого, знаете. Я... Думая об этом, говорила мне, и я знал, что это было тем же самым, что моя мама сказала мне, что они были от дьявола, и я избегал их. Понимаете? И я сказал: «Нет, сэр. Я не имею никакого отношения к этому».
И она сказала: «Хорошо, никто никогда не говорил вам этого?» Она сказала: «Разве это не странно, что проповедники не знают этого?»
Я сказал: «Я не валяю дурака вместе с ними». И я сказал: «Я... я очень вам благодарен».
Она сказала: «Хорошо, послушайте. Вы родились под знаком, я хочу вам это рассказать, в качестве подарка». И она сказала: «Если бы вы только могли распознать это».
Я сказал: «Да, мэм». Я сказал: «Может быть, я буду Даниилом Буном, я люблю охотиться, а я родился в Кентукки». И так... Она сказала, и вот так.
И она сказала: «Нет.» Она... она... она назвала меня. Она сказала: «Нет, я говорю не об этом».
Я сказал: «Ну, возможно, я буду бизнесменом. У меня образование средней школы».
Она сказала: «Это не то, о чем я говорю. Я не знаю, кем вы будете. Но я знаю, что согласно астрономии в то время они были...»
Она пыталась рассказать мне о...? ... этих циклах, и в ознаменование Сына Божьего, когда три звезды сошлись вместе. Она сказала: «Три волхва, эти маги следовали за тремя различными звездами, они не знали, когда они встретятся». Сказала: «Когда они собрались вместе и встретили друг друга у Вифлеемских ворот, следуя за тремя звездами, а они сформировали одну утреннюю звезду, которая зависла над Христом...» И она сказала: «Один происходил от Хама, другой от Сима и третий от Иафета, три сына Ноя». И сказала: «Эти три звезды сошлись вместе и образовали одну звезду, которая зависла над Христом, – и сказала, – тогда, когда они отделились, они никогда больше не приходили на свои орбиты, никогда с тех пор». И сказала: «Так вот, все наблюдающие за звездами в этой стране никогда не видели такого, как это. И они никогда не упоминали этого. Это было дано просто сверхъестественно». И вот так говорила, касательно всех этих вещей.
Ну, я не мог понять то, о чем она говорила. И она сказала: «В ознаменование самого великого дара, который Бог когда-либо давал земле, Он посылает назад... что-что меньшее, в ознаменование того времени».
«Хорошо, – сказал я, – леди, я не христианин. Я не имею никакого отношения к проповедникам. Я не имею никакого отношения к тому, что вы... Я не знаю ничего о звездах. Все, что я знаю, это то, что я – егерь в Индиане. Я делаю самое лучшее, что могу. Спасибо». И продолжал в таком же духе.
И она сказала: «Хорошо, никто никогда не говорил вам этого?» Она сказала: «Разве это не странно, что проповедники не знают этого?»
Я сказал: «Я не валяю дурака вместе с ними». И я сказал: «Я... я очень вам благодарен».
Она сказала: «Хорошо, послушайте. Вы родились под знаком, я хочу вам это рассказать, в качестве подарка». И она сказала: «Если бы вы только могли распознать это».
Я сказал: «Да, мэм». Я сказал: «Может быть, я буду Даниилом Буном, я люблю охотиться, а я родился в Кентукки». И так... Она сказала, и вот так.
И она сказала: «Нет.» Она... она... она назвала меня. Она сказала: «Нет, я говорю не об этом».
Я сказал: «Ну, возможно, я буду бизнесменом. У меня образование средней школы».
Она сказала: «Это не то, о чем я говорю. Я не знаю, кем вы будете. Но я знаю, что согласно астрономии в то время они были...»
Она пыталась рассказать мне о...? ... этих циклах, и в ознаменование Сына Божьего, когда три звезды сошлись вместе. Она сказала: «Три волхва, эти маги следовали за тремя различными звездами, они не знали, когда они встретятся». Сказала: «Когда они собрались вместе и встретили друг друга у Вифлеемских ворот, следуя за тремя звездами, а они сформировали одну утреннюю звезду, которая зависла над Христом...» И она сказала: «Один происходил от Хама, другой от Сима и третий от Иафета, три сына Ноя». И сказала: «Эти три звезды сошлись вместе и образовали одну звезду, которая зависла над Христом, – и сказала, – тогда, когда они отделились, они никогда больше не приходили на свои орбиты, никогда с тех пор». И сказала: «Так вот, все наблюдающие за звездами в этой стране никогда не видели такого, как это. И они никогда не упоминали этого. Это было дано просто сверхъестественно». И вот так говорила, касательно всех этих вещей.
Ну, я не мог понять то, о чем она говорила. И она сказала: «В ознаменование самого великого дара, который Бог когда-либо давал земле, Он посылает назад... что-что меньшее, в ознаменование того времени».
«Хорошо, – сказал я, – леди, я не христианин. Я не имею никакого отношения к проповедникам. Я не имею никакого отношения к тому, что вы... Я не знаю ничего о звездах. Все, что я знаю, это то, что я – егерь в Индиане. Я делаю самое лучшее, что могу. Спасибо». И продолжал в таком же духе.
E-23 I said, "I have nothing to do with preachers." I said, "I don't have nothing at all to do with them, at all." I'd always run from it, you know. I... Thinking of that, speaking to me, and I knowed that was the same thing, my mama told me them things was of the Devil, and I stayed away from them." See? And I said, "No, sir. I have nothing to do with it."
And she said, "Well, nobody ever told you that?" She said, "Isn't it strange that preachers wouldn't know that?"
I said, "I don't fool around where they're at." And I said, "I--I thank you very much."
She said, "Well, look. You were borned under a sign, I want to tell you this, as a gift." And she said, "If you'd only could recognize it."
I said, "Yes, ma'am." I said, "Maybe, I will be a Daniel Boone, I like to hunt and I was born in Kentucky." And so... She said, and like that.
And she said, "No," she--she--she called me. She said, "No, that ain't what I'm talking about."
I said, "Well, maybe I'd be a businessman. I've got a grammar school education."
She said, "That's not what I'm talking about. I don't know what you'd be. But I know that according to astronomy that on that time, they was..."
She tried to tell me about the...?... of the cycles, and, in commemoration of the Son of God, when three stars came together. She said, "Three wise men, the Magis was following three different stars, they didn't know when they were coming." Said, "When they gathered together, and met each other at the Bethlehem gate, following three different stars, and they formed the one morning star, that hung over the Christ..." And she said, "One was from the lineage of Ham, Shem, and Japheth, the three sons of Noah." And said, "Those three stars went together and made the one star that hung over Christ." And said, "Then when they separated, they've never went to their orbits, they've never been since." And said, "Now, all the star gazers in the country never seen such as that. And they never noticed it; it was just supernaturally given," and on talking like that, with all of her stuff.
Well, I couldn't understand what she was talking about. And she said, "In commemoration of that greatest gift that God ever give the earth, He sends back a--a something lesser in commemoration of that time."
"Well," I said, "lady, I am not a Christian. I have nothing to do with preachers. I have nothing to do with what you... I don't know nothing about the stars. All I know that I'm the game warden of Indiana. I'm doing the best that I can. Thank you." And went on, like that.
And she said, "Well, nobody ever told you that?" She said, "Isn't it strange that preachers wouldn't know that?"
I said, "I don't fool around where they're at." And I said, "I--I thank you very much."
She said, "Well, look. You were borned under a sign, I want to tell you this, as a gift." And she said, "If you'd only could recognize it."
I said, "Yes, ma'am." I said, "Maybe, I will be a Daniel Boone, I like to hunt and I was born in Kentucky." And so... She said, and like that.
And she said, "No," she--she--she called me. She said, "No, that ain't what I'm talking about."
I said, "Well, maybe I'd be a businessman. I've got a grammar school education."
She said, "That's not what I'm talking about. I don't know what you'd be. But I know that according to astronomy that on that time, they was..."
She tried to tell me about the...?... of the cycles, and, in commemoration of the Son of God, when three stars came together. She said, "Three wise men, the Magis was following three different stars, they didn't know when they were coming." Said, "When they gathered together, and met each other at the Bethlehem gate, following three different stars, and they formed the one morning star, that hung over the Christ..." And she said, "One was from the lineage of Ham, Shem, and Japheth, the three sons of Noah." And said, "Those three stars went together and made the one star that hung over Christ." And said, "Then when they separated, they've never went to their orbits, they've never been since." And said, "Now, all the star gazers in the country never seen such as that. And they never noticed it; it was just supernaturally given," and on talking like that, with all of her stuff.
Well, I couldn't understand what she was talking about. And she said, "In commemoration of that greatest gift that God ever give the earth, He sends back a--a something lesser in commemoration of that time."
"Well," I said, "lady, I am not a Christian. I have nothing to do with preachers. I have nothing to do with what you... I don't know nothing about the stars. All I know that I'm the game warden of Indiana. I'm doing the best that I can. Thank you." And went on, like that.
E-24 Ну вот, примерно такое отношение. Но странно то, что... Затем у меня было, после моих обращений и так далее, продолжалось, позже и дальше по жизни, после моего обращения, затем это становилось хуже и хуже, и это стало так плохо для меня, что я молился и говорил: «О Боже, убери это. Я никогда больше не хочу видеть это. Боже, я сейчас христианин. Я принадлежу Тебе. Пожалуйста, не допусти, чтобы это снова случилось со мной. Не показывай мне ничего такого, Господи. Просто позволь мне идти таким, каков я сейчас. Пожалуйста, просто позволь мне изучать Слово так, как я здесь обучен этому, и изучать Слово». Но Это все время приходило.
И однажды, я пришел домой и, сняв свою куртку, ходил вокруг дома. Там сидел человек перед домом, ожидающий меня, брат моей пианистки из скинии в Джефферсонвилле. Он сказал: «Я сегодня еду в Мэдисон, Билли. Ты хотел бы поехать со мной?»
Я сказал: «Нет. Не могу поехать. Я должен патрулировать». И я сказал: «Я не могу поехать». Я патрулировал тогда на высоковольтных линиях. И я сказал: «Я не могу пойти». И я пошел вокруг дома, и когда я пошел вокруг дома, казалось, как будто все верхушки деревьев, прямо там, брат Райен, где ты и я становились на колени, чтобы помолиться, снизились вот так, и я чуть не упал в обморок. Я ухватился за лестницу и остановился там. И я подумал: «Хммм»!
Выскочила моя жена, принесла воды. Она сказала: «Тебе дурно, милый?»
Я сказал: «Нет». Я сказал: «Подожди минутку».
В конце концов... Он был... Прибежал мистер Гиббс, потом он вернулся снова, вернулся к себе. И я сказал: «Не обращайте внимания, со мной все в порядке».
Итак, она сказала: «Что с тобой? Ты заболел?»
Я сказал: «Нет, милая. Это снова то же самое». Я сказал: «Послушай, у меня есть семнадцать долларов, которые лежат вон там. Я собираюсь окончательно решить все с Богом. Я устал от этого. У меня есть место, куда я пойду, к мельнице Грина». Туда, где (многие из вас знают) мое потайное место, где ФБР не смогло бы найти меня, там в пещере, куда я хожу. Я хожу туда, когда становится плохо, и я там улаживаю это с Богом.
Я возвращаюсь в то место, в старенькую лачужку, где я имел обыкновение останавливаться, когда ловил рыбу и охотился, и ставил там капканы. Я сказал: «Меда, я не знаю, когда я вернусь домой. Я не могу тебе сказать. Возможно, я буду дома через... два часа. Я могу быть дома через три дня. Я, возможно, не появлюсь дома в течение двух недель или двух месяцев. Я не знаю, когда я приду домой. Но я устал от этого. Я не могу жить пленником».
Я сказал: «Все говорят мне, я..., что я – дьявол, и все такое вроде этого, в этом ключе, а я пытаюсь жить христианской жизнью. И в своем сердце я люблю... люблю Господа Иисуса и ожидаю, что пойду домой на небеса. И я не хочу мучиться от этого».
И однажды, я пришел домой и, сняв свою куртку, ходил вокруг дома. Там сидел человек перед домом, ожидающий меня, брат моей пианистки из скинии в Джефферсонвилле. Он сказал: «Я сегодня еду в Мэдисон, Билли. Ты хотел бы поехать со мной?»
Я сказал: «Нет. Не могу поехать. Я должен патрулировать». И я сказал: «Я не могу поехать». Я патрулировал тогда на высоковольтных линиях. И я сказал: «Я не могу пойти». И я пошел вокруг дома, и когда я пошел вокруг дома, казалось, как будто все верхушки деревьев, прямо там, брат Райен, где ты и я становились на колени, чтобы помолиться, снизились вот так, и я чуть не упал в обморок. Я ухватился за лестницу и остановился там. И я подумал: «Хммм»!
Выскочила моя жена, принесла воды. Она сказала: «Тебе дурно, милый?»
Я сказал: «Нет». Я сказал: «Подожди минутку».
В конце концов... Он был... Прибежал мистер Гиббс, потом он вернулся снова, вернулся к себе. И я сказал: «Не обращайте внимания, со мной все в порядке».
Итак, она сказала: «Что с тобой? Ты заболел?»
Я сказал: «Нет, милая. Это снова то же самое». Я сказал: «Послушай, у меня есть семнадцать долларов, которые лежат вон там. Я собираюсь окончательно решить все с Богом. Я устал от этого. У меня есть место, куда я пойду, к мельнице Грина». Туда, где (многие из вас знают) мое потайное место, где ФБР не смогло бы найти меня, там в пещере, куда я хожу. Я хожу туда, когда становится плохо, и я там улаживаю это с Богом.
Я возвращаюсь в то место, в старенькую лачужку, где я имел обыкновение останавливаться, когда ловил рыбу и охотился, и ставил там капканы. Я сказал: «Меда, я не знаю, когда я вернусь домой. Я не могу тебе сказать. Возможно, я буду дома через... два часа. Я могу быть дома через три дня. Я, возможно, не появлюсь дома в течение двух недель или двух месяцев. Я не знаю, когда я приду домой. Но я устал от этого. Я не могу жить пленником».
Я сказал: «Все говорят мне, я..., что я – дьявол, и все такое вроде этого, в этом ключе, а я пытаюсь жить христианской жизнью. И в своем сердце я люблю... люблю Господа Иисуса и ожидаю, что пойду домой на небеса. И я не хочу мучиться от этого».
E-24 Well, that's just about the attitude. But strange that that... Then I got, after my conversions, and so forth, on down, later on down in life, after my conversion got started, then it kept getting worse and worse, and it got so bad on me, I'd pray, and say, "O God, take this thing away. I don't want to see it no more, never. God, I'm a Christian now. I belong to You. Please, don't let that thing happen to me again. Don't show me nothing like that, Lord. Just let me go like I am now. Please let me just study the Word like I'm taught to do here, and study the Word." But It would continually come.
And one day, I come home, and taken off my coat, was going around the side of the house. There was a man setting out in front waiting for me, my piano player from the tabernacle at Jeffersonville, her brother. He said, "I'm going up to Madison, this afternoon, Billy. Would you like to go with me?"
I said, "Nope. Can't go. I got to patrol." And I said, "I can't go." I was patrolling on the high lines then. And I said, "I can't go." And I started around the house, and as I started around the house, seemed like whole top of them trees, right there, Brother Ryan, where you and I knelt to pray, came down like that, and I almost fainted. I fell back on the steps, and I stopped there. And I thought, "Hmmm!"
My wife run out, she had some water. She said, "Are you fainting, honey?"
I said, "No." I said, "Just a moment."
After all... He was... He come running in, Mr. Gibbs, then he went on back again, went on back to his place. And I said, "Go ahead, I'm all right."
So she said, "What happened to you? Did you get sick?"
I said, "No, honey. It's that same thing again." I said, "Look, I've got seventeen dollars laying in there. I'm going to have a showdown with God. I'm tired of this. I've got a place where I'm going up here at Green's Mill." Where many of you know where my hiding place, where the FBI couldn't find me, back in a cave, where I go. I go there when things gets bad, and I settle it with God in there.
I went back up into a place there, a little old cabin where I used to stay when I used to fish, and hunt, and trap back there. I said, "Meda, I don't know when I will return home. I can't tell you. I maybe home in a... two hours; I may be home in three days. I may not be home for two weeks or two months. I don't know when I'm coming home. But I'm tired of this. I can't live a prisoner."
I said, "Everybody's telling me, I'm going... that I'm a Devil, and so forth like that, by that, and me trying to live a Christian life. And in my heart I love--love the Lord Jesus and expect to go home to heaven. And I don't want to be plagued like this."
And one day, I come home, and taken off my coat, was going around the side of the house. There was a man setting out in front waiting for me, my piano player from the tabernacle at Jeffersonville, her brother. He said, "I'm going up to Madison, this afternoon, Billy. Would you like to go with me?"
I said, "Nope. Can't go. I got to patrol." And I said, "I can't go." I was patrolling on the high lines then. And I said, "I can't go." And I started around the house, and as I started around the house, seemed like whole top of them trees, right there, Brother Ryan, where you and I knelt to pray, came down like that, and I almost fainted. I fell back on the steps, and I stopped there. And I thought, "Hmmm!"
My wife run out, she had some water. She said, "Are you fainting, honey?"
I said, "No." I said, "Just a moment."
After all... He was... He come running in, Mr. Gibbs, then he went on back again, went on back to his place. And I said, "Go ahead, I'm all right."
So she said, "What happened to you? Did you get sick?"
I said, "No, honey. It's that same thing again." I said, "Look, I've got seventeen dollars laying in there. I'm going to have a showdown with God. I'm tired of this. I've got a place where I'm going up here at Green's Mill." Where many of you know where my hiding place, where the FBI couldn't find me, back in a cave, where I go. I go there when things gets bad, and I settle it with God in there.
I went back up into a place there, a little old cabin where I used to stay when I used to fish, and hunt, and trap back there. I said, "Meda, I don't know when I will return home. I can't tell you. I maybe home in a... two hours; I may be home in three days. I may not be home for two weeks or two months. I don't know when I'm coming home. But I'm tired of this. I can't live a prisoner."
I said, "Everybody's telling me, I'm going... that I'm a Devil, and so forth like that, by that, and me trying to live a Christian life. And in my heart I love--love the Lord Jesus and expect to go home to heaven. And I don't want to be plagued like this."
E-25 Я пошел туда. Я пришел на место. Я читал Библию, я плакал... [Пропущенное место на пленке – ред.]... там не было никакого света, так что я должен был закрыть Слово и возвратиться. И я начал молиться. Я сказал: «Боже, пожалуйста, я – христианин. Я люблю Тебя. Ты знаешь, что я люблю Тебя. Ты знаете мое сердце, и Ты знаешь меня лучше, чем я знаю сам себя. Я люблю Тебя. И священнослужители говорят мне и так далее, что дьявол, какой-то дух крутится возле меня, и, Господи, я не хочу, чтобы это было возле меня. Ты знаешь, что я не хочу. Ты знаешь, что я люблю Тебя. И я верю Тебе всем своим сердцем. Итак, почему же Ты позволяешь, чтобы в моей жизни были эти мучения? Почему Ты делаешь это? Почему же Ты не освободишь меня от этого так, чтобы я мог пойти проповедовать и чувствовать себя свободным от этого?» И так далее вроде этого. И я умолял Его.
Я молился примерно до двух или трех часов утра. Я молился, и плакал, и умолял. И я постоял там немного, и я стоял, глядя в окно, пошел назад. Я подумал: «Ну, это не продлится до рассвета. Я... Когда наступит рассвет, – сказал я, – я оставлю лачугу и поднимусь на те холмы и доберусь до моей пещеры. И я останусь там». Как сказал Бадди Роберсон: «Он найдет груду костей, когда вернется, или же что-то должно произойти».
Я остался там, и я молился. Я пошел назад, и впервые в своей жизни, казалось, словно нечто вот сейчас... Теперь послушайте. Не видение, но казалось, словно нечто говорит мне: «Может быть, те служители неправы? Может быть, это верно».
Ну, я начал думать. Я подумал: «Возможно, они ошибаются». Хорошо, думал я: «Хорошо, тогда, если они могли быть неправы, как же эти, одержимые дьяволом люди: гадалки и прочие говорят мне все об этом, а эти святые мужи Божьи ничего не знают об этом?»
Тогда это пришло мне на ум: когда Иисус родился, это были звездочеты, волхвы, которые видели звезду и следовали за ней в Вифлеем. Это верно? Ни один святой муж не видел этого. Маги, звездочеты, волхвы, и они в... Они, на башнях для астрономических наблюдений, которые все время наблюдали за звездами, они никогда не видели ту звезду. Но Библия сказала, что там была звезда. Это было дано волхвам, чтобы увидели. Это правильно?
Это уже появлялось, в то время как я крестил там, прямо в той части Индианы, на другом конце Индианы, там, где тысячи стояли на берегу, когда я стоял там и крестил. Я начал говорить: «Отец, поскольку я крещу этого мальчика в воде для прощения его грехов, тогда, Господь Иисус, Ты дай ему Духа Святого». На семнадцатом человеке, когда я начал крестить, Голос прогремел с небес в яркий день, там с небес, кружась, пришел этот двигающийся Свет: «Вью-ю». Газеты опубликовали: «Таинственный свет появляется над местным баптистским пастором во время крещения». Сошел прямо вниз и завис над тем местом, где я был и стоял там. Люди падали и падали в обморок, затем ушло назад в небеса, и каждый из стоящих там смотрел на Это. Там Это было.
Я молился примерно до двух или трех часов утра. Я молился, и плакал, и умолял. И я постоял там немного, и я стоял, глядя в окно, пошел назад. Я подумал: «Ну, это не продлится до рассвета. Я... Когда наступит рассвет, – сказал я, – я оставлю лачугу и поднимусь на те холмы и доберусь до моей пещеры. И я останусь там». Как сказал Бадди Роберсон: «Он найдет груду костей, когда вернется, или же что-то должно произойти».
Я остался там, и я молился. Я пошел назад, и впервые в своей жизни, казалось, словно нечто вот сейчас... Теперь послушайте. Не видение, но казалось, словно нечто говорит мне: «Может быть, те служители неправы? Может быть, это верно».
Ну, я начал думать. Я подумал: «Возможно, они ошибаются». Хорошо, думал я: «Хорошо, тогда, если они могли быть неправы, как же эти, одержимые дьяволом люди: гадалки и прочие говорят мне все об этом, а эти святые мужи Божьи ничего не знают об этом?»
Тогда это пришло мне на ум: когда Иисус родился, это были звездочеты, волхвы, которые видели звезду и следовали за ней в Вифлеем. Это верно? Ни один святой муж не видел этого. Маги, звездочеты, волхвы, и они в... Они, на башнях для астрономических наблюдений, которые все время наблюдали за звездами, они никогда не видели ту звезду. Но Библия сказала, что там была звезда. Это было дано волхвам, чтобы увидели. Это правильно?
Это уже появлялось, в то время как я крестил там, прямо в той части Индианы, на другом конце Индианы, там, где тысячи стояли на берегу, когда я стоял там и крестил. Я начал говорить: «Отец, поскольку я крещу этого мальчика в воде для прощения его грехов, тогда, Господь Иисус, Ты дай ему Духа Святого». На семнадцатом человеке, когда я начал крестить, Голос прогремел с небес в яркий день, там с небес, кружась, пришел этот двигающийся Свет: «Вью-ю». Газеты опубликовали: «Таинственный свет появляется над местным баптистским пастором во время крещения». Сошел прямо вниз и завис над тем местом, где я был и стоял там. Люди падали и падали в обморок, затем ушло назад в небеса, и каждый из стоящих там смотрел на Это. Там Это было.
E-25 I went back up there. I went into a place. I read the Bible, I cried...[Blank.spot.on.tape--Ed.]... no light in there so I had to close up the Word, and go back. And I started praying; I said, "God, please. I'm a Christian. I love You. You know I love You. You know in my heart, and You know me better than I know myself. I love You. And I'm told by the clergymen, and the so forth, that the Devil, a spirit's moving around me, and Lord, I don't want to have that around me. You know I don't. You know I love You. And I believe You with all my heart. So why do You let my life be plagued like this? Why would You do it? Why don't You set me free of that so I can go preach and feel free of that?" And on like that. And I was begging to Him.
I was long about two or three o'clock in the morning; I was praying, and crying, and begging. And I stood there a little bit, and I was standing looked out a window, went back. I thought, "Well, it won't be long till daylight. I... When daylight comes," I said, "I'm going to leave the cabin, and going up in them knobs and get back up in my cave. And I will stay there." As Buddie Roberson, said, "Till He finds a pile of bones when He returns. Or something had to happen."
I stayed there and I prayed; I walked back, and for the first time in my life, it seemed like something now here's... Hear it now. Not be vision, but seemed like something telling me, "Could those ministers be wrong? Maybe this is right."
Well, I begin to think. I thought, "Maybe they are wrong." Well, I thought, "Well, then if they could be wrong, how does these devil possessed people, fortunetellers, and things, telling me all about this, and them holy men of God don't know nothing about it?"
Then this come to my mind. When Jesus was born, it was star gazers, Magi's that saw the star and followed it to Bethlehem. Is that right? No holy men saw it. Magi, star gazers, wise man, and them in the... Them on the towers of the astronomers, that watches the stars all the time, they never seen the star. But the Bible said there was a star there. It was given for the Magi's to see. Is that right?
It had already appeared while I was baptizing down here; it's right at the end of Indiana, the other end of Indiana there, where thousands were standing on the bank, when I was standing there baptizing. I started to say, "Father, as I baptize this boy with water for the remission of his sins, then Lord Jesus You give him the Holy Spirit." The seventeenth person, I started to baptize, a Voice screamed from heaven on a bright afternoon, coming whirling down out of skies, here come this Light going, "Whew." The papers packed, "Mystic light appears over local Baptist pastor while baptizing." Come right down and hung over where I was and stood there. People fainted and went on, then went right back up into the heavens, and everyone of them standing looking at It. There It was.
I was long about two or three o'clock in the morning; I was praying, and crying, and begging. And I stood there a little bit, and I was standing looked out a window, went back. I thought, "Well, it won't be long till daylight. I... When daylight comes," I said, "I'm going to leave the cabin, and going up in them knobs and get back up in my cave. And I will stay there." As Buddie Roberson, said, "Till He finds a pile of bones when He returns. Or something had to happen."
I stayed there and I prayed; I walked back, and for the first time in my life, it seemed like something now here's... Hear it now. Not be vision, but seemed like something telling me, "Could those ministers be wrong? Maybe this is right."
Well, I begin to think. I thought, "Maybe they are wrong." Well, I thought, "Well, then if they could be wrong, how does these devil possessed people, fortunetellers, and things, telling me all about this, and them holy men of God don't know nothing about it?"
Then this come to my mind. When Jesus was born, it was star gazers, Magi's that saw the star and followed it to Bethlehem. Is that right? No holy men saw it. Magi, star gazers, wise man, and them in the... Them on the towers of the astronomers, that watches the stars all the time, they never seen the star. But the Bible said there was a star there. It was given for the Magi's to see. Is that right?
It had already appeared while I was baptizing down here; it's right at the end of Indiana, the other end of Indiana there, where thousands were standing on the bank, when I was standing there baptizing. I started to say, "Father, as I baptize this boy with water for the remission of his sins, then Lord Jesus You give him the Holy Spirit." The seventeenth person, I started to baptize, a Voice screamed from heaven on a bright afternoon, coming whirling down out of skies, here come this Light going, "Whew." The papers packed, "Mystic light appears over local Baptist pastor while baptizing." Come right down and hung over where I was and stood there. People fainted and went on, then went right back up into the heavens, and everyone of them standing looking at It. There It was.
E-26 Мое первое пробуждение; я оглядывался по сторонам. Я не знал. Там Это было. Бизнесмены города, группа бизнесменов встретила меня в тот день и говорили со мной после того, как я крестил. Я должен был крестить пятьсот на моем первом пробуждении. Они сказали: «Что это значит?»
Я сказал: «Я не знаю». Я сказал: «Я верующий. Я не знаю. Это могло быть для вас, неверующих. Я не могу сказать вам». Но в то время в той комнате я начал задаваться вопросом.
Обратите внимание. Все те мужи, никто не мог сказать, что их священники не были святыми во дни Иисуса. Это правильно? Они были святыми, достойными мужами, праведными мужами, ученые Священного Писания. Но в то время как они спорили, какие пуговицы они должны иметь на своих пиджаках, несколько магов пришли, чтобы поклоняться Христу, который уже родился. Это верно?
Смотрите. И когда Его общественное духовенство пришло... Теперь слушайте, когда Его общественные духовные лица пришли, они сказали: «Он – дьявол, Веельзевул, начальник гадалок, сильнейший медиум. Он знает их проступки. И Он знает все эти вещи. Он – дьявол». Это верно?
Кто скажет, что это по Писанию? Скажите: «Аминь». [Община говорит: «Аминь». – ред.]
Но странным было то, что бесы оборачивались и говорили: «Нет, Он не дьявол. Он – Сын Божий». Аллилуйя! Бог заставит дьявола свидетельствовать, Своего врага, что Он – Сын Божий.
Тот демон сказал: «Я знаю, кто Ты: Ты Святой Израилев. Я знаю Тебя. Ты Святой Израилев».
А проповедники, их святые мужи, сказали: «Он бес. Он бес».
Бес сказал: «Он – Святой Израилев».
Я увидел это. Я увидел, когда Павел и Варнава пришли туда, чтобы проповедовать однажды. Проповедник сказал: «Эти парни – самозванцы. Они бесы. Они приводят людей в смятение. Не слушайте их. Они переворачивают мир вверх дном. Они ошибаются».
И маленькая старая гадалка шла за ними по улице и говорила: «Они – человеки Божии, возвещающие нам путь Жизни». Проповедники говорят, что они – бесы, а бес говорит, что они возвещают путь Жизни... Аллилуйя!
Я сказал: «Я не знаю». Я сказал: «Я верующий. Я не знаю. Это могло быть для вас, неверующих. Я не могу сказать вам». Но в то время в той комнате я начал задаваться вопросом.
Обратите внимание. Все те мужи, никто не мог сказать, что их священники не были святыми во дни Иисуса. Это правильно? Они были святыми, достойными мужами, праведными мужами, ученые Священного Писания. Но в то время как они спорили, какие пуговицы они должны иметь на своих пиджаках, несколько магов пришли, чтобы поклоняться Христу, который уже родился. Это верно?
Смотрите. И когда Его общественное духовенство пришло... Теперь слушайте, когда Его общественные духовные лица пришли, они сказали: «Он – дьявол, Веельзевул, начальник гадалок, сильнейший медиум. Он знает их проступки. И Он знает все эти вещи. Он – дьявол». Это верно?
Кто скажет, что это по Писанию? Скажите: «Аминь». [Община говорит: «Аминь». – ред.]
Но странным было то, что бесы оборачивались и говорили: «Нет, Он не дьявол. Он – Сын Божий». Аллилуйя! Бог заставит дьявола свидетельствовать, Своего врага, что Он – Сын Божий.
Тот демон сказал: «Я знаю, кто Ты: Ты Святой Израилев. Я знаю Тебя. Ты Святой Израилев».
А проповедники, их святые мужи, сказали: «Он бес. Он бес».
Бес сказал: «Он – Святой Израилев».
Я увидел это. Я увидел, когда Павел и Варнава пришли туда, чтобы проповедовать однажды. Проповедник сказал: «Эти парни – самозванцы. Они бесы. Они приводят людей в смятение. Не слушайте их. Они переворачивают мир вверх дном. Они ошибаются».
И маленькая старая гадалка шла за ними по улице и говорила: «Они – человеки Божии, возвещающие нам путь Жизни». Проповедники говорят, что они – бесы, а бес говорит, что они возвещают путь Жизни... Аллилуйя!
E-26 My first revival, I looked around. I didn't know. There it was. The businessmen of the city, a group of them met me that afternoon and talked to me after I baptized. I had to baptized five hundred out of my first revival. They said, "What does that mean?"
I said, "I don't know." I said, "I am a believer. I don't know. It might've been to you, the unbeliever. I can't tell you." But while in that room, I begin to wonder.
Look. All those men, nobody could say that them priests wasn't holy men in the days of Jesus. Is that right? They were holy men, good men, righteous men, scholars of the Scripture. But while they were in there arguing what kind of buttons they must have on their coat, some Magi's was coming to worship the Christ, that had already been born. Is that right?
Look. And when His public ministry come... Now listen, when His public ministry come, they said, "He is a Devil, Beelzebub, the chief of the fortunetellers, the best medium there is. He knows their faults. And He knows all these things. He is a Devil." Is that right?
Who says, that's the Scripture? Say, "Amen." ["Congregations says, "Amen."--Ed.]
But the strange thing was that devils turned around and said, "No, He's not. He's the Son of God." Hallelujah. God will make the Devil testify, His enemy, that He's the Son of God."
That Devil said, "I know who You are, You holy One of Israel. I know You are; Thou art the holy One of Israel."
And the preachers, them holy men, said, "He's a Devil. He's a Devil."
The Devil said, "He's the holy One of Israel."
I seen it. I seen when Paul and Barnabas went up there to preach one time. The preacher said, "Them guys are impostors. They are devils. They alarm people. Don't listen to them. They turn the world up-side-down. They're wrong."
And the little old fortuneteller followed them down the street saying, "They are men of God, to tell us the way of Life." Preachers saying they are devils, and the Devil saying they are tell the way of Life... Hallelujah
I said, "I don't know." I said, "I am a believer. I don't know. It might've been to you, the unbeliever. I can't tell you." But while in that room, I begin to wonder.
Look. All those men, nobody could say that them priests wasn't holy men in the days of Jesus. Is that right? They were holy men, good men, righteous men, scholars of the Scripture. But while they were in there arguing what kind of buttons they must have on their coat, some Magi's was coming to worship the Christ, that had already been born. Is that right?
Look. And when His public ministry come... Now listen, when His public ministry come, they said, "He is a Devil, Beelzebub, the chief of the fortunetellers, the best medium there is. He knows their faults. And He knows all these things. He is a Devil." Is that right?
Who says, that's the Scripture? Say, "Amen." ["Congregations says, "Amen."--Ed.]
But the strange thing was that devils turned around and said, "No, He's not. He's the Son of God." Hallelujah. God will make the Devil testify, His enemy, that He's the Son of God."
That Devil said, "I know who You are, You holy One of Israel. I know You are; Thou art the holy One of Israel."
And the preachers, them holy men, said, "He's a Devil. He's a Devil."
The Devil said, "He's the holy One of Israel."
I seen it. I seen when Paul and Barnabas went up there to preach one time. The preacher said, "Them guys are impostors. They are devils. They alarm people. Don't listen to them. They turn the world up-side-down. They're wrong."
And the little old fortuneteller followed them down the street saying, "They are men of God, to tell us the way of Life." Preachers saying they are devils, and the Devil saying they are tell the way of Life... Hallelujah
E-27 Не думайте, что я возбужден. Теперь подошло к тому, что вы не можете никого слушать. Вы должны слушать Бога. Пусть слово каждого человека будет ложью. Сейчас я знаю больше об этом, чем я когда-либо знал в своей жизни. Без разницы, что говорят люди, это то, что говорит Бог. Если это соответствует Слову, тогда это так. Если здесь есть то,что нужно, чтобы предъявить это, потому что Бог свидетельствует о Его даре.
Вы иногда слушаете проповедника, вы наживаете себе беду, некоторых из них, во всяком случае.
Заметьте. Там они все запутались в своем вероучении. И вот здесь демоны, гадалки были единственными... Они были ...? ... там, были теми, которые распознали, что Он был тем, кем Он был, и распознали апостолов, кем они были, людьми Божьими. Гадалки и бесы...
Так что Павел обернулся и изгнал этого духа предсказания из женщины, она не могла больше говорить предсказания. Он не нуждался в дьяволе, чтобы тот свидетельствовал, кем он был. Он знал, кем он был. Он был святым Божьим. Он не нуждался в помощи бесов. Но, во всяком случае, бес говорил о нем правду.
Иисус сказал тому бесу, сказал: «Замолчи, но выйди из него». Да, сэр. Он не нуждался в помощи бесов, но бес кричал. Очень много людей, говорящих о...
Так вот, на днях, прежде чем я уеду, я собираюсь проповедовать вам о демонологии и рассказать, кем являются бесы. Вы не осознаете, как они приходят прямо лицом к лицу к Богу и умоляют, чтобы сойти и что-то сделать с этим. Так вот, это по Писанию, другое понимание исключено. Как прямо здесь на этом вечернем собрании, когда один приходит на платформу с капелькой веры, вы слышите другого, вопящего там о помощи. Один человек стоит здесь на платформе, возможно, умирает от рака, другой человек сидит там, болен раком. И этот рак, зная, с чем он столкнется здесь, если та женщина только поверит тому, что я говорю, и поверит Иисусу Христу, она будет исцелена абсолютно точно. Тогда, чтобы победить веру той женщины, тот другой демон орет на нее. И я вскакиваю между ними и говорю: «Ну вот, видите! Вы обе верите».
Вы иногда слушаете проповедника, вы наживаете себе беду, некоторых из них, во всяком случае.
Заметьте. Там они все запутались в своем вероучении. И вот здесь демоны, гадалки были единственными... Они были ...? ... там, были теми, которые распознали, что Он был тем, кем Он был, и распознали апостолов, кем они были, людьми Божьими. Гадалки и бесы...
Так что Павел обернулся и изгнал этого духа предсказания из женщины, она не могла больше говорить предсказания. Он не нуждался в дьяволе, чтобы тот свидетельствовал, кем он был. Он знал, кем он был. Он был святым Божьим. Он не нуждался в помощи бесов. Но, во всяком случае, бес говорил о нем правду.
Иисус сказал тому бесу, сказал: «Замолчи, но выйди из него». Да, сэр. Он не нуждался в помощи бесов, но бес кричал. Очень много людей, говорящих о...
Так вот, на днях, прежде чем я уеду, я собираюсь проповедовать вам о демонологии и рассказать, кем являются бесы. Вы не осознаете, как они приходят прямо лицом к лицу к Богу и умоляют, чтобы сойти и что-то сделать с этим. Так вот, это по Писанию, другое понимание исключено. Как прямо здесь на этом вечернем собрании, когда один приходит на платформу с капелькой веры, вы слышите другого, вопящего там о помощи. Один человек стоит здесь на платформе, возможно, умирает от рака, другой человек сидит там, болен раком. И этот рак, зная, с чем он столкнется здесь, если та женщина только поверит тому, что я говорю, и поверит Иисусу Христу, она будет исцелена абсолютно точно. Тогда, чтобы победить веру той женщины, тот другой демон орет на нее. И я вскакиваю между ними и говорю: «Ну вот, видите! Вы обе верите».
E-27 Don't think I'm excited. Now it's got to a place till you can't listen to nobody. You got to listen to God. Let every man's word be a lie. I know more about that now than I ever knowed in my life. It don't make any difference what people say; it's what God says. If it compares with the Word, then it's so. If the goods is there to produce it, 'cause God testifies of His gift.
You listen to the preacher, sometime, you get yourself in trouble, some of them anyhow.
Notice. There they was all muddled up in their doctrine. And devils out here, fortunetellers was the only ones... Them was...?... out there, was the ones that was recognizing Him to be what He was, and recognizing the apostles to be what they were, men of God. Fortunetellers and devils...
So Paul turned around and rebuked that spirit of divination from the woman; she couldn't tell no more fortunes. He didn't need the Devil to testify who he was. He knowed who he was. He was God's saint. He didn't need the Devils help. But the Devil was telling the truth about him anyhow.
Jesus told that Devil, said, "Hold your peace, but come out of him." Yes, sir. He didn't need the Devils help, but the Devil was screaming. So many people talking about...
Now, one of these days before I leave now, I'm going to preach to you demonology and let you know what demons are. You don't realize how they come right face-to-face with God, and plead to come down and do something about it. Now, that's Scriptural, besides knowing otherwise. How right here in the meeting at night, when one comes to the platform with an ounce of faith, you hear another one out there screaming for help. The one standing here on the platform, maybe, is dying with a cancer, another one setting up there with a cancer. And this cancer knowing that he's facing down here, if that woman would only believe, what I'm telling, and believe Jesus Christ, she'll be healed as sure as the world. Then to throw that woman's faith off, that other demon screams down to her. And I catch between them, and say, "There you are. Both of you believe."
You listen to the preacher, sometime, you get yourself in trouble, some of them anyhow.
Notice. There they was all muddled up in their doctrine. And devils out here, fortunetellers was the only ones... Them was...?... out there, was the ones that was recognizing Him to be what He was, and recognizing the apostles to be what they were, men of God. Fortunetellers and devils...
So Paul turned around and rebuked that spirit of divination from the woman; she couldn't tell no more fortunes. He didn't need the Devil to testify who he was. He knowed who he was. He was God's saint. He didn't need the Devils help. But the Devil was telling the truth about him anyhow.
Jesus told that Devil, said, "Hold your peace, but come out of him." Yes, sir. He didn't need the Devils help, but the Devil was screaming. So many people talking about...
Now, one of these days before I leave now, I'm going to preach to you demonology and let you know what demons are. You don't realize how they come right face-to-face with God, and plead to come down and do something about it. Now, that's Scriptural, besides knowing otherwise. How right here in the meeting at night, when one comes to the platform with an ounce of faith, you hear another one out there screaming for help. The one standing here on the platform, maybe, is dying with a cancer, another one setting up there with a cancer. And this cancer knowing that he's facing down here, if that woman would only believe, what I'm telling, and believe Jesus Christ, she'll be healed as sure as the world. Then to throw that woman's faith off, that other demon screams down to her. And I catch between them, and say, "There you are. Both of you believe."
E-28 О-о, мы живем в день Христа, силы и воскресения, и Святого Духа. Люди... Время прекратить играть в церковь. С этой формой и понятиями о ритуале все в порядке. Настанет час, когда вы увидите, что я говорил вам истину. Правильно. Конечно, теперь это неопровержимо. Я знаю, что это так. Но я говорю во имя Господне. И я знаю то, о чем я говорю. Бог свидетельствует о том же, что это – истина. Хорошо.
И тогда там я подумал: «О, в таком случае, возможно, я был неправ. Может быть, я был неправ. Мне следовало бы принять это. Мне следовало бы сказать что-что». Но я встал на колени и сказал: «Боже, если я был неправ, и я отверг что-то, чего я не понимал, пытаясь слушать, что проповедники говорили мне... Может, если я был неправ, тогда, Боже, я не понимаю,как это согласуется с Библией. Но если я был неправ, Ты прости меня».
И я поднялся и заплакал. Я сел, осмотрелся вокруг. Я увидел вспышку Света в комнате, короткую, как будто паренек на мгновение включил лампочку. И я подумал: «Кто – то должен прийти». И вот на полу возник, приближаясь, большой Свет. Прямо над ним стоял этот ореол, Столп Огненный, двигался вперед и вошел. И, идя сквозь это, пришел Ангел Божий. Не воображение. Он был там. Я смотрел на Него, говорил с Ним.
Приблизился, скрестив руки, крупный Человек, очень ясный взгляд. Выглядел, как если... Выглядел так, что если бы Он проговорил, то мир бы взорвался. Сказал: «Я послан из Присутствия Всемогущего Бога, чтобы сказать тебе, что ты родился с этой целью: чтобы молиться за больных людей, поехать по континентам, и ты будешь молиться за монархов и великих людей. И исцеления и тому подобное будет происходить. И эти вещи будут. И соберутся большие собрания, и это вызовет пробуждение, это охватит землю».
Я сказал: «Сэр, я необразован. Я... Они не поверят мне». Я сказал: «Они не будут ...» Он сказал: «Как пророку Моисею были даны два знамения для подтверждения его служения: его рука покрывалась проказой и затем исцелялась от этого, и... и жезл превращался в змею и тому подобное, – сказал Он, – так тебе будут даны два знамения. Одно из них: ты положишь свою руку на человека. Тогда это будет дано... Не думай ничего своего, это будет дано тебе. Тогда это произойдет, после такого долгого времени, если ты будешь благоговейным, если ты будешь благоговейным. Затем тебе будет дано знать сами тайны их сердец, и того, что с ними неправильно».
И тогда там я подумал: «О, в таком случае, возможно, я был неправ. Может быть, я был неправ. Мне следовало бы принять это. Мне следовало бы сказать что-что». Но я встал на колени и сказал: «Боже, если я был неправ, и я отверг что-то, чего я не понимал, пытаясь слушать, что проповедники говорили мне... Может, если я был неправ, тогда, Боже, я не понимаю,как это согласуется с Библией. Но если я был неправ, Ты прости меня».
И я поднялся и заплакал. Я сел, осмотрелся вокруг. Я увидел вспышку Света в комнате, короткую, как будто паренек на мгновение включил лампочку. И я подумал: «Кто – то должен прийти». И вот на полу возник, приближаясь, большой Свет. Прямо над ним стоял этот ореол, Столп Огненный, двигался вперед и вошел. И, идя сквозь это, пришел Ангел Божий. Не воображение. Он был там. Я смотрел на Него, говорил с Ним.
Приблизился, скрестив руки, крупный Человек, очень ясный взгляд. Выглядел, как если... Выглядел так, что если бы Он проговорил, то мир бы взорвался. Сказал: «Я послан из Присутствия Всемогущего Бога, чтобы сказать тебе, что ты родился с этой целью: чтобы молиться за больных людей, поехать по континентам, и ты будешь молиться за монархов и великих людей. И исцеления и тому подобное будет происходить. И эти вещи будут. И соберутся большие собрания, и это вызовет пробуждение, это охватит землю».
Я сказал: «Сэр, я необразован. Я... Они не поверят мне». Я сказал: «Они не будут ...» Он сказал: «Как пророку Моисею были даны два знамения для подтверждения его служения: его рука покрывалась проказой и затем исцелялась от этого, и... и жезл превращался в змею и тому подобное, – сказал Он, – так тебе будут даны два знамения. Одно из них: ты положишь свою руку на человека. Тогда это будет дано... Не думай ничего своего, это будет дано тебе. Тогда это произойдет, после такого долгого времени, если ты будешь благоговейным, если ты будешь благоговейным. Затем тебе будет дано знать сами тайны их сердец, и того, что с ними неправильно».
E-28 Oh, we're living in the day of Christ, the power and the resurrection and the Holy Ghost. People are... Time to quit playing church. This form and ritualistic ideas is all right. The hour will come when you'll see that I've told you the truth. That's right. Of course, it's hard now. I know it is. But I speak in the Name of the Lord. And I know what I speak of. God testifies the same; that it's the truth. All right.
Then in there, I thought, "Oh, then, maybe I have been wrong. Maybe I have been wrong. I should've embraced it; I should've said something." But I knelt on my knees and I said, "God, if I have been wrong, and I've turned down something that I didn't understand, trying to listen to what preachers was telling me... Maybe, if I've been wrong, then, Lord, I don't understand it according to the Bible. But if I've been wrong, You forgive me."
And I raised up and I was crying. I set down, looked around. I seen a Light flash in the room, little that young fellow that flashed that bulb. And I thought, "Somebody must be coming." And here on the floor was a big Light, coming around. Right above it stood this halo, Pillar of Fire, moving along, and come walking through there came an Angel of God. Not imagination, He was there. I looked at Him, talked to Him.
Walked up, with His arms folded, a big Man, very fine looking. Looked like if... Looked like if He would have spoke, the world would've bursted. Said, "I've been sent from the Presence of Almighty God to tell you that you were born for this purpose to pray for sick people, to go into parts of the world, and you'll be praying for monarchs and great men; and healings and so forth will take place. And these things will be. And great congregations will gather, and it'll cause a revival that's going to sweep the land."
I said, "Sir, I'm uneducated. I... They won't believe me." I said, "They won't..."
He said, "As the prophet Moses was given two signs for a vindication of his ministry, he will turn his hand to leprosy, and then healing it, and the--and the stick to a snake, and so forth," He said, "so will you be given two signs. One of them, you'll put your hand on the person. Then it'll be given... Don't think nothing of your own, it'll be given to you. Then it'll come to pass, after so long a time, if you'll be reverent, if you'll be reverent, then will be given to you to know the very secrets of their hearts, and the things that's wrong with them."
Then in there, I thought, "Oh, then, maybe I have been wrong. Maybe I have been wrong. I should've embraced it; I should've said something." But I knelt on my knees and I said, "God, if I have been wrong, and I've turned down something that I didn't understand, trying to listen to what preachers was telling me... Maybe, if I've been wrong, then, Lord, I don't understand it according to the Bible. But if I've been wrong, You forgive me."
And I raised up and I was crying. I set down, looked around. I seen a Light flash in the room, little that young fellow that flashed that bulb. And I thought, "Somebody must be coming." And here on the floor was a big Light, coming around. Right above it stood this halo, Pillar of Fire, moving along, and come walking through there came an Angel of God. Not imagination, He was there. I looked at Him, talked to Him.
Walked up, with His arms folded, a big Man, very fine looking. Looked like if... Looked like if He would have spoke, the world would've bursted. Said, "I've been sent from the Presence of Almighty God to tell you that you were born for this purpose to pray for sick people, to go into parts of the world, and you'll be praying for monarchs and great men; and healings and so forth will take place. And these things will be. And great congregations will gather, and it'll cause a revival that's going to sweep the land."
I said, "Sir, I'm uneducated. I... They won't believe me." I said, "They won't..."
He said, "As the prophet Moses was given two signs for a vindication of his ministry, he will turn his hand to leprosy, and then healing it, and the--and the stick to a snake, and so forth," He said, "so will you be given two signs. One of them, you'll put your hand on the person. Then it'll be given... Don't think nothing of your own, it'll be given to you. Then it'll come to pass, after so long a time, if you'll be reverent, if you'll be reverent, then will be given to you to know the very secrets of their hearts, and the things that's wrong with them."
E-29 Многие из вас здесь знают, когда действовало только то первое, а не второе. Это правильно? Но я пророчествовал, что это будет там. И я сказал: «Именно поэтому я здесь». Я сказал: «Именно поэтому я здесь». Я сказал: «Вот, это то, что меня волнует». Я сказал: « Я пришел сюда, сюда, Сэр, и мне сказали, что это был дьявол, что я ... что... что это было неверно. Но только несколько мгновений назад я увидел это». Конечно, это было Его Присутствие в той комнате, которое изменило это, конечно. Тогда это было...
Я сказал: «Мне сказали, что это было неправильно». И Он напомнил мне Писание, что Иисус знал, где был Нафанаил. И женщина у колодца, и Иисус, заявляющий, что еще немного, и мир уже не увидит Его, однако Он будет с нами, даже в нас до конца мира. И что эта жизнь и тому подобное было просто доказательством и так далее.
Тогда я сказал: «Я пойду». И Он благословил меня и возвратился назад. Он никогда не говорил мне исцелять больных. Он сказал: «Молись за больного». Но Он сказал мне: «Будь ...?... тайны ... их сердец, и люди могли бы поверить». Видите? Нет ничего... Так вот, это – Божественный дар. Потом оттуда это началось. А остальное вы знаете, как это идет.
Теперь об Африке, быстренько. Так вот, когда я стоял с братом Босвортом на платформе однажды вечером в Хьюстоне, Техас, где были собраны тысячи. Раймонд Рич пришел туда в другой вечер и, осмотревшись, сказал: «Послушай, не очень-то похоже на твое собрание, все эти пустые сидения».
Я сказал: «Тем не менее, брат Рич, Бог послал меня в Хаммонд». Сказал: «Но однако же, я скучаю по тебе всем... всем сердцем».
Я сказал: «Хорошо, молись за меня, брат Рич». Я сказал: «Я бы сказал тебе, но это просто несколько ...»
Он сказал: «Я понимаю». Он стоял в зале. Он ушел.
Я сказал: «Мне сказали, что это было неправильно». И Он напомнил мне Писание, что Иисус знал, где был Нафанаил. И женщина у колодца, и Иисус, заявляющий, что еще немного, и мир уже не увидит Его, однако Он будет с нами, даже в нас до конца мира. И что эта жизнь и тому подобное было просто доказательством и так далее.
Тогда я сказал: «Я пойду». И Он благословил меня и возвратился назад. Он никогда не говорил мне исцелять больных. Он сказал: «Молись за больного». Но Он сказал мне: «Будь ...?... тайны ... их сердец, и люди могли бы поверить». Видите? Нет ничего... Так вот, это – Божественный дар. Потом оттуда это началось. А остальное вы знаете, как это идет.
Теперь об Африке, быстренько. Так вот, когда я стоял с братом Босвортом на платформе однажды вечером в Хьюстоне, Техас, где были собраны тысячи. Раймонд Рич пришел туда в другой вечер и, осмотревшись, сказал: «Послушай, не очень-то похоже на твое собрание, все эти пустые сидения».
Я сказал: «Тем не менее, брат Рич, Бог послал меня в Хаммонд». Сказал: «Но однако же, я скучаю по тебе всем... всем сердцем».
Я сказал: «Хорошо, молись за меня, брат Рич». Я сказал: «Я бы сказал тебе, но это просто несколько ...»
Он сказал: «Я понимаю». Он стоял в зале. Он ушел.
E-29 Many of you here know when that first one was the only thing was operating and not the second. Is that right? But I prophesied it would be there. And I said, "That's why I'm here." I said, "That's why I'm here." I said, "Now, that's what I'm concerned about." I said, "I come here, Sir, and I've been told that that was the Devil, that I... that--that it was wrong. But just a few moments ago I seen it." Of course, that was His Presence in the room that changed that, of course. Then it was...
I said, "I've been told that that was wrong." And He referred to me the Scripture of Jesus knowing where Nathanael was. And the woman at the well, and Jesus claiming that a little while and the world would see Him no more, yet He'd be with us, even in us to the end of the world. And that this life and so forth was just a vindication and so forth."
Then I said, "I will go." And He blessed me and returned back. He never told me to heal the sick. He said, "Pray for the sick." But He told me, "Be...?... secrets of their hearts, and the people might believe." See? Not nothing... Now, that's a Divine gift. Then from there it started. And you know the rest of it, how it goes.
Now, to Africa, quickly. Now, when I was standing in with Brother Bosworth on the platform, one night, in Houston, Texas where thousands was gathered. Raymond Richey come in here the other night, and looked over said, "Say, doesn't look much like your meeting, all these empty seats."
I said, "But Brother Richey, God sent me to Hammond." Said, "But then, I miss you with all--with all my heart."
I said, "All right, pray for me, Brother Richey." I said, "I'd talk you, but it's just a few..."
He said, "I understand." He was standing in the hall. He went away.
I said, "I've been told that that was wrong." And He referred to me the Scripture of Jesus knowing where Nathanael was. And the woman at the well, and Jesus claiming that a little while and the world would see Him no more, yet He'd be with us, even in us to the end of the world. And that this life and so forth was just a vindication and so forth."
Then I said, "I will go." And He blessed me and returned back. He never told me to heal the sick. He said, "Pray for the sick." But He told me, "Be...?... secrets of their hearts, and the people might believe." See? Not nothing... Now, that's a Divine gift. Then from there it started. And you know the rest of it, how it goes.
Now, to Africa, quickly. Now, when I was standing in with Brother Bosworth on the platform, one night, in Houston, Texas where thousands was gathered. Raymond Richey come in here the other night, and looked over said, "Say, doesn't look much like your meeting, all these empty seats."
I said, "But Brother Richey, God sent me to Hammond." Said, "But then, I miss you with all--with all my heart."
I said, "All right, pray for me, Brother Richey." I said, "I'd talk you, but it's just a few..."
He said, "I understand." He was standing in the hall. He went away.
E-30 И тем вечером там, когда... очень духовный джентльмен восстал и опубликовал в газете, что я самозванец и должен быть изгнан из города, и что я выдаю себя за христианина или человека Божьего. Он сказал, что я должен убираться из города и так далее вроде этого, и что он вызовет меня на открытые дебаты. Сказал: «Я не мог доказать по Писанию, что я...» [Пустое место на пленке – ред.] сомневался относительно чудес Христа, что даже Лазарь, он умер снова. Таким образом, он бросил этот вызов.
Брат Босворт пришел, сказал: «Послушай, брат Бранхам».
Я сказал: «Это не беспокоит меня, брат Босворт. Палки и каменья могут поломать мои кости, но слова никогда не беспокоят меня». Видите?
Он сказал: «Хорошо, брат Бранхам...» Брат Босворт в свои семьдесят с чем-то имел в себе огонь и драку. Он сказал: «Это неверно, и вызов должен быть принят».
Я сказал: «Мы не спорим с людьми. Там находятся тысячи, чтобы за них помолились, большой стадион, полный людей». Я сказал: «Боже мой, что толку спорить с каким-то критиком? Не трогайте его. В то время как остальные получают исцеление, пусть себе продолжает».
Иисус сказал: «Оставьте их. Слепой ведет слепого, они все упадут в канаву».
Я говорю вам: я не критикую баптистов. Но баптисты, по сути дела, знают то, о чем они говорят, пока это сводится к Слову. Но они не знают ничего о сверхъестественном. И, братья мои, вот где вы теряете благословение. Вы правы в слове. Я верю вам. Я... я соглашаюсь с вами в том, что вы верите в позицию во Христе, что верующий занимает свое место во Христе верой, и он становится дитем Бога милостью Божьей. Я верю этому, и я согласен с вами. Но вы слишком увлекаетесь этой стороной.
Исайя сказал: «Будет большая дорога и путь («и» – это союз), и путь». Это не будут называть большой дорогой святости. Это будут называть путем святости. Прямо в середине дороги, на этой стороне есть это...
Брат Босворт пришел, сказал: «Послушай, брат Бранхам».
Я сказал: «Это не беспокоит меня, брат Босворт. Палки и каменья могут поломать мои кости, но слова никогда не беспокоят меня». Видите?
Он сказал: «Хорошо, брат Бранхам...» Брат Босворт в свои семьдесят с чем-то имел в себе огонь и драку. Он сказал: «Это неверно, и вызов должен быть принят».
Я сказал: «Мы не спорим с людьми. Там находятся тысячи, чтобы за них помолились, большой стадион, полный людей». Я сказал: «Боже мой, что толку спорить с каким-то критиком? Не трогайте его. В то время как остальные получают исцеление, пусть себе продолжает».
Иисус сказал: «Оставьте их. Слепой ведет слепого, они все упадут в канаву».
Я говорю вам: я не критикую баптистов. Но баптисты, по сути дела, знают то, о чем они говорят, пока это сводится к Слову. Но они не знают ничего о сверхъестественном. И, братья мои, вот где вы теряете благословение. Вы правы в слове. Я верю вам. Я... я соглашаюсь с вами в том, что вы верите в позицию во Христе, что верующий занимает свое место во Христе верой, и он становится дитем Бога милостью Божьей. Я верю этому, и я согласен с вами. Но вы слишком увлекаетесь этой стороной.
Исайя сказал: «Будет большая дорога и путь («и» – это союз), и путь». Это не будут называть большой дорогой святости. Это будут называть путем святости. Прямо в середине дороги, на этой стороне есть это...
E-30 And that night down there when a--a very clergy gentleman sets up and put in the paper that I was an impostor, and ought to be run out of the city, and posing myself to be a Christian, or a man of God." He said I ought to run out of the city, and also like that, and he would challenge me to an open debate." Said, "I couldn't prove in the Scriptures what I was... [Blank.spot.on.tape--Ed.] out of the miracles of Christ, that even Lazarus, he died again. So he challenged that.
Brother Bosworth come, said, "Looky here, Brother Branham."
I said, "That doesn't bother me, Brother Bosworth. Sticks and stones may break my bones, but words never bother me." See?
He said, "Well, Brother Branham..." Brother Bosworth seventy something years old had a fire and fight in him. He said, "That's wrong and that ought to be taken up."
I said, "We don't argue with people. There's thousands down there to be prayed for, a big coliseum setting full of people," I said, "my goodness, what's the use of arguing with one critic out there? Let him alone while the rest of them is getting healing, let him go on."
Jesus said, "Let them go. The blind lead the blind, they'll all fall in the ditch."
I tell you; I ain't criticizing the Baptist. But Baptist people, fundamentally, know what they're talking about as long as it comes to the Word. But they know nothing about the supernatural. And, my brethren, there's where you're losing the blessing. You're right in word. I believe you. I--I agree with you in the things that you believe positionally in Christ, that the believer takes his place in Christ, by faith, and he becomes a child of God by the grace of God. I believe that, and I agree with you. But you done shook too much to this side."
Isaiah said, "There'd be a highway, and a way ('And' is a conjunction.), and a way." It won't be called the highway of holiness. It'll be called the way of holiness. Right in the middle of the road, on this side there's this...
Brother Bosworth come, said, "Looky here, Brother Branham."
I said, "That doesn't bother me, Brother Bosworth. Sticks and stones may break my bones, but words never bother me." See?
He said, "Well, Brother Branham..." Brother Bosworth seventy something years old had a fire and fight in him. He said, "That's wrong and that ought to be taken up."
I said, "We don't argue with people. There's thousands down there to be prayed for, a big coliseum setting full of people," I said, "my goodness, what's the use of arguing with one critic out there? Let him alone while the rest of them is getting healing, let him go on."
Jesus said, "Let them go. The blind lead the blind, they'll all fall in the ditch."
I tell you; I ain't criticizing the Baptist. But Baptist people, fundamentally, know what they're talking about as long as it comes to the Word. But they know nothing about the supernatural. And, my brethren, there's where you're losing the blessing. You're right in word. I believe you. I--I agree with you in the things that you believe positionally in Christ, that the believer takes his place in Christ, by faith, and he becomes a child of God by the grace of God. I believe that, and I agree with you. But you done shook too much to this side."
Isaiah said, "There'd be a highway, and a way ('And' is a conjunction.), and a way." It won't be called the highway of holiness. It'll be called the way of holiness. Right in the middle of the road, on this side there's this...
E-31 Некоторые люди, когда они рождены заново, они находятся прямо на середине дороги, глаза устремлены на Христа. В конце концов, они добираются сюда, столько познания и мудрости, до того что, о-о, они знают все. Вы же не знаете ничего. И если вы не делаете этого, вы сваливаетесь на другую сторону и становитесь связкой дикого огня и фанатизма. Так точно. Но прямо на середине дороги есть истинное, здравое, настоящее Евангелие и сила Божья. Правильно. Прямо до того...?... достигая королей и монархов, где любой может стоять и исследовать, и они могут видеть, что это – сила Всемогущего Бога, не фанатизм и не формализм. Это – сила Божья.
И вот там, в той ситуации, брат Босворт сказал: «Позволь мне подискутировать с ним».
На следующий день он вышел, сказал, что я должен быть изгнан из города, а он должен быть тем парнем, который сделает это. Ну, как... как по мне, если вы извините меня за выражение, то это показало мне, что, все же, этот человек не побывал на Голгофе.
Вы никогда не возьмете христианина... Христианин не занимает такую позицию. Когда вы рождаетесь заново, вы любите своего брата. Правильно. Ибо по их плодам вы узнаете их. Так что я просто продолжал.
Брат Босворт, тем не менее, не мог... он не мог быть удовлетворен. Он сказал: «Дай мне одолеть это».
Я сказал: «Не надо волноваться из-за пустяков».
Он сказал: «Брат Бранхам, я не буду волноваться, но это... Мы в долгу перед общественностью этого города, потому что они помещают это в газету и позволяют им думать, что мы – толпа простофиль и не знаем, о чем говорим. Дай мне бросить им вызов».
Я подумал: «Это довольно мужественно». Как старый Халев в прежние времена: «Дай мне пойти взять тот город». Видите? Я даже несколько восхитился старым братом. Я оглянулся...?... Я сказал: «Хорошо, брат Босворт, если ты обещаешь мне, что ты не будешь волноваться». Так вот, он находится здесь, слушает меня.
И он сказал: «Я не буду волноваться. Я просто преподам ему Евангелие».
Я сказал: «Хорошо».
Итак, на следующий день, мы пошли... Репортеры не позволили бы ему быть около того места, где был я, в отеле «Райс», они не позволили бы им быть в том месте. Так что тогда они захотели узнать, что я скажу об этом.
И вот там, в той ситуации, брат Босворт сказал: «Позволь мне подискутировать с ним».
На следующий день он вышел, сказал, что я должен быть изгнан из города, а он должен быть тем парнем, который сделает это. Ну, как... как по мне, если вы извините меня за выражение, то это показало мне, что, все же, этот человек не побывал на Голгофе.
Вы никогда не возьмете христианина... Христианин не занимает такую позицию. Когда вы рождаетесь заново, вы любите своего брата. Правильно. Ибо по их плодам вы узнаете их. Так что я просто продолжал.
Брат Босворт, тем не менее, не мог... он не мог быть удовлетворен. Он сказал: «Дай мне одолеть это».
Я сказал: «Не надо волноваться из-за пустяков».
Он сказал: «Брат Бранхам, я не буду волноваться, но это... Мы в долгу перед общественностью этого города, потому что они помещают это в газету и позволяют им думать, что мы – толпа простофиль и не знаем, о чем говорим. Дай мне бросить им вызов».
Я подумал: «Это довольно мужественно». Как старый Халев в прежние времена: «Дай мне пойти взять тот город». Видите? Я даже несколько восхитился старым братом. Я оглянулся...?... Я сказал: «Хорошо, брат Босворт, если ты обещаешь мне, что ты не будешь волноваться». Так вот, он находится здесь, слушает меня.
И он сказал: «Я не буду волноваться. Я просто преподам ему Евангелие».
Я сказал: «Хорошо».
Итак, на следующий день, мы пошли... Репортеры не позволили бы ему быть около того места, где был я, в отеле «Райс», они не позволили бы им быть в том месте. Так что тогда они захотели узнать, что я скажу об этом.
E-31 Some people when they get born again they set right in the middle of the road, eyes on Christ. Finally they get over here, so much knowledge and wisdom, till, oh, they know it all. You don't know nothing. And if you don't do that, you run off the other side to a bunch of wild fire and fanaticism. That's right. But right in the middle of the road, there's a true, sound, unadulterated Gospel and power of God. That's right. Right down through there...?... taking the kings and monarchs, where anybody can stand and search, and they can see that it's the power of Almighty God, not a fanaticism, or not a formality. It's the power of God.
And so there, in that, Brother Bosworth, said, "Let me discuss it with him."
Second day he come out, said I ought to be run out of the city, and he ought to be the guy to do it. Well, that--that just to me, if you'll excuse the expression, that showed me the man hadn't been to Calvary yet.
You never take a Christian... A Christian don't take that attitude. When you're born again you love your brother. That's right. So by their fruits, you know them. So I just went on.
Brother Bosworth, still he couldn't--he couldn't be satisfied. He said, "Let me have it."
I said, "Not to fuss."
He said, "Brother Branham, I won't fuss; but, it's... We owe it to the society of this city, that they put this in the paper, and let them think that we're a bunch of nitwits and don't know what we're talking about. Let me challenge them."
I thought, "That's pretty spunky." Like old Caleb, of old, "Let me go take that city." See? I kind of admired the old brother. I looked back...?... I said, "All right, Brother Bosworth, if you promise me you won't fuss." Now, he's sitting here listening at me.
And he said, "I won't fuss. I will just give him the Gospel."
I said, "All right."
So the next day, we got... The reporters wouldn't let him around the place where I was, the Rice Hotel; they wouldn't let them to the room. So then they wanted to know what I was going to say about it.
And so there, in that, Brother Bosworth, said, "Let me discuss it with him."
Second day he come out, said I ought to be run out of the city, and he ought to be the guy to do it. Well, that--that just to me, if you'll excuse the expression, that showed me the man hadn't been to Calvary yet.
You never take a Christian... A Christian don't take that attitude. When you're born again you love your brother. That's right. So by their fruits, you know them. So I just went on.
Brother Bosworth, still he couldn't--he couldn't be satisfied. He said, "Let me have it."
I said, "Not to fuss."
He said, "Brother Branham, I won't fuss; but, it's... We owe it to the society of this city, that they put this in the paper, and let them think that we're a bunch of nitwits and don't know what we're talking about. Let me challenge them."
I thought, "That's pretty spunky." Like old Caleb, of old, "Let me go take that city." See? I kind of admired the old brother. I looked back...?... I said, "All right, Brother Bosworth, if you promise me you won't fuss." Now, he's sitting here listening at me.
And he said, "I won't fuss. I will just give him the Gospel."
I said, "All right."
So the next day, we got... The reporters wouldn't let him around the place where I was, the Rice Hotel; they wouldn't let them to the room. So then they wanted to know what I was going to say about it.
E-32 Но тогда, на следующий день в «Хронике Хьюстона» все заголовки гласили: «Полетят церковные перья!» Вы знаете, как газета должна что-нибудь разрекламировать. «О-о, я вызвал на дебаты...? ... и доктор Бест, и что он собирается сделать». И все такое.
Итак, он пришел... Он сказал: «Я собираюсь...» Он пошел и нанял нескольких коммерческих фотографов Американской Ассоциации Фотографов и сказал: «Придите и сделайте шесть моих глянцевых фотографий, как я подхожу и сдираю шкуру с этого старика. Я собираюсь освежевать его и натереть солью его шкуру, и приколотить ее к двери как памятник Божественному исцелению».
Вы можете представить себе христианина, говорящего вот так? Я не могу представить себе, чтобы человек, рожденный заново, говорил таким образом. Я скажу вам это. Это то, что это будет...?... Мистер Кипперман, который является ортодоксальным евреем, мистер Айерс, римский католик, те двое парней, которые работали на студии. Они пришли, и мистер Айерс рассказал все обо мне. Зоб исчез с горла женщины, а прежде там был. Он сказал: «Он загипнотизировал ее». И, о-о, ой-ой, как он критиковал меня в газете за день до этого.
Итак, я пришел тем вечером, там были братья, их собрались тысячи, и вот тогда я понял, что друзья имели в виду. Они приходили с востока и запада, прилетали на специальных самолетах, на поездах и по всякому, приходя на помощь. Не было никакой разницы тогда, были ли вы из Церкви Божьей, Ассамблей, или кем вы ни были. Истина была под угрозой.
Братья, однажды, когда наступит преследование, вы увидите, как великая искупленная Церковь Бога сплотится вот так, камень придет к камню. Вы забудете, методист ли вы, или баптист, или кто бы вы ни были, когда преследование восстанет и коммунизм установится, Церковь Бога будет функционировать вместе, камень за камнем.
Тот Соломон, вытесывая храм, один камень был отрезан вот так, и один вот эдак, и все таким образом. Но когда подошло к соединению их вместе, она вот так была совмещена воедино, что произвело Церковь живого Бога. Тогда все ваши небольшие различия будут забыты.
Там, когда одна вещь, что все люди Полного Евангелия верили в Божественное исцеление. Они летели целых пятьсот и шестьсот миль в тот день на самолетах и на поездах, чтобы прибыть туда. Что это было? То, во что они верили, было под угрозой. И их друг, которого они имели, которому они верили, стоял там, чтобы встретиться с этим. И там это было, они хотели прибыть, поддержать в трудную минуту. Просто возьмите это с собой. Вот как это делается. Аллилуйя.
Я – истинный кентуккиец. Вместе – мы стоим, разделенные – мы падаем. Характерная черта христиан; если когда-либо мы должны сплотиться, так это теперь. Это – теперь.
Итак, он пришел... Он сказал: «Я собираюсь...» Он пошел и нанял нескольких коммерческих фотографов Американской Ассоциации Фотографов и сказал: «Придите и сделайте шесть моих глянцевых фотографий, как я подхожу и сдираю шкуру с этого старика. Я собираюсь освежевать его и натереть солью его шкуру, и приколотить ее к двери как памятник Божественному исцелению».
Вы можете представить себе христианина, говорящего вот так? Я не могу представить себе, чтобы человек, рожденный заново, говорил таким образом. Я скажу вам это. Это то, что это будет...?... Мистер Кипперман, который является ортодоксальным евреем, мистер Айерс, римский католик, те двое парней, которые работали на студии. Они пришли, и мистер Айерс рассказал все обо мне. Зоб исчез с горла женщины, а прежде там был. Он сказал: «Он загипнотизировал ее». И, о-о, ой-ой, как он критиковал меня в газете за день до этого.
Итак, я пришел тем вечером, там были братья, их собрались тысячи, и вот тогда я понял, что друзья имели в виду. Они приходили с востока и запада, прилетали на специальных самолетах, на поездах и по всякому, приходя на помощь. Не было никакой разницы тогда, были ли вы из Церкви Божьей, Ассамблей, или кем вы ни были. Истина была под угрозой.
Братья, однажды, когда наступит преследование, вы увидите, как великая искупленная Церковь Бога сплотится вот так, камень придет к камню. Вы забудете, методист ли вы, или баптист, или кто бы вы ни были, когда преследование восстанет и коммунизм установится, Церковь Бога будет функционировать вместе, камень за камнем.
Тот Соломон, вытесывая храм, один камень был отрезан вот так, и один вот эдак, и все таким образом. Но когда подошло к соединению их вместе, она вот так была совмещена воедино, что произвело Церковь живого Бога. Тогда все ваши небольшие различия будут забыты.
Там, когда одна вещь, что все люди Полного Евангелия верили в Божественное исцеление. Они летели целых пятьсот и шестьсот миль в тот день на самолетах и на поездах, чтобы прибыть туда. Что это было? То, во что они верили, было под угрозой. И их друг, которого они имели, которому они верили, стоял там, чтобы встретиться с этим. И там это было, они хотели прибыть, поддержать в трудную минуту. Просто возьмите это с собой. Вот как это делается. Аллилуйя.
Я – истинный кентуккиец. Вместе – мы стоим, разделенные – мы падаем. Характерная черта христиан; если когда-либо мы должны сплотиться, так это теперь. Это – теперь.
E-32 But then, the next day, 'course headlines in "The Houston Chronicle" and all said, "Ecclesiastical fur is going to fly." You know how the paper has to talk anything up. "Oh, I was challenging a debate with...?... and Doctor Best, and what he was going to do. And like that."
So he come down to... He said, "I'm going... He went and hired some commercial photographers of the American Photographer Association, and said, "Go down and take six glossies of me, while I go down and skin that old man. I'm going to skin him, and rub salt on his hide and tack it up on the door, as a memorial to Divine healing."
You imagine a Christian talking like that? I can't imagine a man borned again talking like that. I will tell you that. That's what it's going to be...?... Mr. Kipperman which is a Orthodox Jew, Mr. Ayers, a Roman Catholic, the two boys that worked in the studio. They come down and Mr. Ayers had said everything about me. A goiter left a woman's throat, standing there before. He said, "He hypnotized her." And oh, my, how he criticized me in the paper the day before.
So I come down that night, there brethren, there was thousands of them gathered, and that's when I realized what friends meant. They come from the east and the west, flew in by special planes, trains, and everything, coming to the rescue. It didn't make any difference then whether you was a church of God, Assembly, or who you was, the truth was at stake.
Brother, one day when the persecution comes, you'll see the great ransomed Church of God stick together like that, stone will go to stone. You'll forget whether your a Methodist, or Baptist, or whoever you are, when the persecution rises, and communism sets down, the Church of God will run together, stone by stone.
That Solomon cutting the temple, one stone was cut this way, and one cut that way, and all this way. But when they went to putting her together, she went placed in together like that, that made the Church of the living God. You're little differences will be all forgotten then.
There when one thing that all the Full Gospel people believed in Divine healing. They flew for as many as five and six hundred miles that day by planes and trains to get in. What was it? The thing that they believed in was at stake. And they're friend who had, that they believed, was standing there to face it. And there it was, they wanted to come see it through. Just take it with you. That's the way to do it. Hallelujah.
I'm a little Kentuckian. Together we stand, divided we fall. The way Christians, if ever one time we ought to stick together, is now. That's now.
So he come down to... He said, "I'm going... He went and hired some commercial photographers of the American Photographer Association, and said, "Go down and take six glossies of me, while I go down and skin that old man. I'm going to skin him, and rub salt on his hide and tack it up on the door, as a memorial to Divine healing."
You imagine a Christian talking like that? I can't imagine a man borned again talking like that. I will tell you that. That's what it's going to be...?... Mr. Kipperman which is a Orthodox Jew, Mr. Ayers, a Roman Catholic, the two boys that worked in the studio. They come down and Mr. Ayers had said everything about me. A goiter left a woman's throat, standing there before. He said, "He hypnotized her." And oh, my, how he criticized me in the paper the day before.
So I come down that night, there brethren, there was thousands of them gathered, and that's when I realized what friends meant. They come from the east and the west, flew in by special planes, trains, and everything, coming to the rescue. It didn't make any difference then whether you was a church of God, Assembly, or who you was, the truth was at stake.
Brother, one day when the persecution comes, you'll see the great ransomed Church of God stick together like that, stone will go to stone. You'll forget whether your a Methodist, or Baptist, or whoever you are, when the persecution rises, and communism sets down, the Church of God will run together, stone by stone.
That Solomon cutting the temple, one stone was cut this way, and one cut that way, and all this way. But when they went to putting her together, she went placed in together like that, that made the Church of the living God. You're little differences will be all forgotten then.
There when one thing that all the Full Gospel people believed in Divine healing. They flew for as many as five and six hundred miles that day by planes and trains to get in. What was it? The thing that they believed in was at stake. And they're friend who had, that they believed, was standing there to face it. And there it was, they wanted to come see it through. Just take it with you. That's the way to do it. Hallelujah.
I'm a little Kentuckian. Together we stand, divided we fall. The way Christians, if ever one time we ought to stick together, is now. That's now.
E-33 Тогда, когда наступил тот вечер, моя жена сказала: «Так вот, милый, ты не должен идти туда сегодня вечером. То помазание находится на тебе. И не иди туда, потому что ты просто испортишь предстоящее вечернее собрание».
Я сказал: «Так или иначе, я чувствую, что я должен пойти». Мой брат просто сопровождал меня туда и сюда, как мой сын делает теперь, и еще два или более мужчин. Говорили: «Брат Бранхам, я не думаю, что я бы пошел». Сказал: «Потому что они готовы затеять шумиху. Я этих приятелей знаю». Сказал: «Они будут создавать шумиху и дебоширить».
Ну вот, они... Я сказал: «Я просто чувствую, что я должен пойти. Я поднимусь наверх на балкон, и подниму воротник выше ушей, и сяду там». Я сказал: «Я хочу пойти». Итак, я пошел.
Они привезли меня, я поднялся наверх, мой воротник был поднят, и я просто сел. И брат Босворт встал там, как старый патриарх, бросающий вызов. А тот, кому был брошен вызов, мистер Бест, был лет тридцати, только что с «кладбища». И вот, я сказал «кладбище». Так точно. И вот, тогда, семинария, если желаете называть его так.
Во всяком случае, брат Босворт встал там и сказал: «У меня есть (я забыл сколько) различных мест Писания, выписанных сюда, мистер Бест, представляющих позицию Христа в настоящее время, в Новом Завете, по отношению к больным и страдающим. Если вы можете взять Новый Завет, или Библию где угодно и опровергнуть любое из них, я уйду с платформы как джентльмен». Он побоялся обсудить это исследование. Брат Босворт был удивлен этому.
Он сказал: «Тогда я задам вам один вопрос. Вы ответите мне «да» или «нет», это разрешит вопрос навсегда».
«Хорошо».
Он сказал: «Были ли искупительные имена Иеговы применимы к Иисусу, да или нет?» Это уладило дело. Если Он – Иегова-ире, то Он также – Иегова-рафа. Все...?... Если Он был Богом, который предоставил жертву, если Он не Иегова-ире, то Он не Спаситель, Он не усмотренная Жертва. Это совершенно уладило дело.
Я сказал: «Так или иначе, я чувствую, что я должен пойти». Мой брат просто сопровождал меня туда и сюда, как мой сын делает теперь, и еще два или более мужчин. Говорили: «Брат Бранхам, я не думаю, что я бы пошел». Сказал: «Потому что они готовы затеять шумиху. Я этих приятелей знаю». Сказал: «Они будут создавать шумиху и дебоширить».
Ну вот, они... Я сказал: «Я просто чувствую, что я должен пойти. Я поднимусь наверх на балкон, и подниму воротник выше ушей, и сяду там». Я сказал: «Я хочу пойти». Итак, я пошел.
Они привезли меня, я поднялся наверх, мой воротник был поднят, и я просто сел. И брат Босворт встал там, как старый патриарх, бросающий вызов. А тот, кому был брошен вызов, мистер Бест, был лет тридцати, только что с «кладбища». И вот, я сказал «кладбище». Так точно. И вот, тогда, семинария, если желаете называть его так.
Во всяком случае, брат Босворт встал там и сказал: «У меня есть (я забыл сколько) различных мест Писания, выписанных сюда, мистер Бест, представляющих позицию Христа в настоящее время, в Новом Завете, по отношению к больным и страдающим. Если вы можете взять Новый Завет, или Библию где угодно и опровергнуть любое из них, я уйду с платформы как джентльмен». Он побоялся обсудить это исследование. Брат Босворт был удивлен этому.
Он сказал: «Тогда я задам вам один вопрос. Вы ответите мне «да» или «нет», это разрешит вопрос навсегда».
«Хорошо».
Он сказал: «Были ли искупительные имена Иеговы применимы к Иисусу, да или нет?» Это уладило дело. Если Он – Иегова-ире, то Он также – Иегова-рафа. Все...?... Если Он был Богом, который предоставил жертву, если Он не Иегова-ире, то Он не Спаситель, Он не усмотренная Жертва. Это совершенно уладило дело.
E-33 Then when that night come, my wife said, "Now, honey, you shouldn't go down there tonight; that anointing is on you. And don't go down there, 'cause you'll just pollute the meeting for the night before."
I said, "Somehow, I feel I ought to go down." My brother was just taking me in and out, like my boy does now, and a couple of more men. They said, "Brother Branham, I don't believe I'd go down." Said, "Cause they're bound to fuss. I know how those fellows are." Said, "They'll fuss and carry on."
Well, they... I said, "I just feel like I ought to go. I will go way up in the balcony, and pull my coat up over my ears, and set up there." I said, "I want to go down." So I went down.
They taken me in, went up there, my coat all pulled up and just set down. And Brother Bosworth got up there, like an old patriarch, challenged. And receiving that challenge, Mr. Best about thirty just out of the cemetery. And so, I said cemetery. That's right. And so then, seminary, if you wish to call it that.
Anyhow, Brother Bosworth got up there and said, "I have (I forget how many) different Scriptures written here, Mr. Best, of Christ's present attitude in the New Testament towards the sick and afflicted. If you can take the Testament, or the Bible anywhere, and disprove anyone of them, I will walk off the platform like a gentleman." He was afraid to take the paper up. Brother Bosworth was astonished at him.
He said, "Then I will ask you one question. You answer me yes or no, it'll settle the thing forever."
"All right."
He said, "Was the redemptive Names of Jehovah applied to Jesus, yes, or no?" That settled it. If He's Jehovah-jireh, He's also Jehovah-rapha. All...?... If He was God's provided sacrifice, if He isn't Jehovah-jireh, then He is not the Saviour, He isn't the provided Sacrifice. That settled it altogether.
I said, "Somehow, I feel I ought to go down." My brother was just taking me in and out, like my boy does now, and a couple of more men. They said, "Brother Branham, I don't believe I'd go down." Said, "Cause they're bound to fuss. I know how those fellows are." Said, "They'll fuss and carry on."
Well, they... I said, "I just feel like I ought to go. I will go way up in the balcony, and pull my coat up over my ears, and set up there." I said, "I want to go down." So I went down.
They taken me in, went up there, my coat all pulled up and just set down. And Brother Bosworth got up there, like an old patriarch, challenged. And receiving that challenge, Mr. Best about thirty just out of the cemetery. And so, I said cemetery. That's right. And so then, seminary, if you wish to call it that.
Anyhow, Brother Bosworth got up there and said, "I have (I forget how many) different Scriptures written here, Mr. Best, of Christ's present attitude in the New Testament towards the sick and afflicted. If you can take the Testament, or the Bible anywhere, and disprove anyone of them, I will walk off the platform like a gentleman." He was afraid to take the paper up. Brother Bosworth was astonished at him.
He said, "Then I will ask you one question. You answer me yes or no, it'll settle the thing forever."
"All right."
He said, "Was the redemptive Names of Jehovah applied to Jesus, yes, or no?" That settled it. If He's Jehovah-jireh, He's also Jehovah-rapha. All...?... If He was God's provided sacrifice, if He isn't Jehovah-jireh, then He is not the Saviour, He isn't the provided Sacrifice. That settled it altogether.
E-34 Бест прыгал вверх и вниз, и кричал, и топал, и орал, и фыркал, и горячился, корчил из себя проповедника, и все такое вроде этого, отпроповедовал хорошую кампбеллитскую проповедь и ни разу не сказал, говорил о том, когда... Вы...?... Божественное исцеление? Первое Коринфянам, 15, когда это смертное облекается в бессмертие. Брат Босворт сказал: «Я тоже верю этому, сэр. Но я говорю о Божественном исцелении сейчас, в искуплении».
Тогда он весь надулся и сказал: «Приведите этого Божественного исцелителя».
Брат Босворт сказал: «Абсурд!» Сказал: «Брат Бранхам не заявляет, что он является Божественным исцелителем, он заявляет только, что может помочь людям, молясь за них». Сказал: «Проповедование Божественного исцеления делает его Божественным исцелителем не больше, чем проповедование спасения делает вас Божественным спасителем». И вот так говорил.
И после этого, в то время как он продолжал, брат Босворт сказал: «Я знаю, что брат Бранхам находится на собрании». Я сидел на расстоянии в два раза большем, чем это здание, сзади сверху. Сказал: «Я знаю, что он здесь. И если он хочет сам прийти и распустить собравшихся, позвольте ему прийти сделать это, хотя это и необязательно».
И люди стали озираться. Я сидел там вот так и слушал брата Босворта, и восхищался им. И просто, когда он сказал это, я почувствовал движение Духа Святого. О-о, что тот же самый Ветер, который приходил: «Вью-ю». Я посмотрел на свою жену, оглянулся на своего брата.
Он сказал: «Сиди тихо, Билл».
Я почувствовал, как Это снова пришло: «Вью-ю». Нечто двигалось. Вы можете назвать меня фанатиком, если хотите, ну так давайте, и вы будете улаживать это у стойки суда Божьего. Я почувствовал, как Нечто двигалось. Я поднялся.
Ховард сказал: «Билл, сядь».
Я сказал: «Оставьте меня в покое, Ховард, во имя Господа. Он рядом».
Тогда он весь надулся и сказал: «Приведите этого Божественного исцелителя».
Брат Босворт сказал: «Абсурд!» Сказал: «Брат Бранхам не заявляет, что он является Божественным исцелителем, он заявляет только, что может помочь людям, молясь за них». Сказал: «Проповедование Божественного исцеления делает его Божественным исцелителем не больше, чем проповедование спасения делает вас Божественным спасителем». И вот так говорил.
И после этого, в то время как он продолжал, брат Босворт сказал: «Я знаю, что брат Бранхам находится на собрании». Я сидел на расстоянии в два раза большем, чем это здание, сзади сверху. Сказал: «Я знаю, что он здесь. И если он хочет сам прийти и распустить собравшихся, позвольте ему прийти сделать это, хотя это и необязательно».
И люди стали озираться. Я сидел там вот так и слушал брата Босворта, и восхищался им. И просто, когда он сказал это, я почувствовал движение Духа Святого. О-о, что тот же самый Ветер, который приходил: «Вью-ю». Я посмотрел на свою жену, оглянулся на своего брата.
Он сказал: «Сиди тихо, Билл».
Я почувствовал, как Это снова пришло: «Вью-ю». Нечто двигалось. Вы можете назвать меня фанатиком, если хотите, ну так давайте, и вы будете улаживать это у стойки суда Божьего. Я почувствовал, как Нечто двигалось. Я поднялся.
Ховард сказал: «Билл, сядь».
Я сказал: «Оставьте меня в покое, Ховард, во имя Господа. Он рядом».
E-34 Best jumped up and down, and screamed, and stumped, and carried on, and snorted, and got angry, smacked the preacher, and so forth like that, preached a good Campbellite sermon there, and never said, talked about when... You...?... Divine healing? I Corinthians 15, when this mortal puts on immortality. Brother Bosworth said, "I believe that too, sir. But I'm talking about Divine healing now in the atonement."
Then he got all puffed up, and said, "Bring that Divine healer on."
Brother Bosworth said, "Ridiculous." Said, "Brother Branham don't claim to be a Divine healer; he only claims to--to be able to help the people by praying for them." Said, "Preaching Divine healing don't make him no more a Divine healer, than preaching salvation makes you a Divine Saviour." So he went on.
And after while he kept on. Brother Bosworth said, "I know Brother Branham is in the meeting." I was sitting twice the distance of this building, way back up. Said, "I know he's here. And if he wants to come and dismiss the audience, alone, let him come do it, but he is not necessary."
And the people begin to look around. I was setting there like that and listening to Brother Bosworth, and admiring him. And just as he said that, I felt the Holy Spirit move down. Oh, that same Wind that come, "Whew!" I looked around to my wife, looked back to my brother.
He said, "Set still, Bill."
I felt It again going, "Whew," Something moving. You can call me a fanatic if you want to, go ahead and you'll settle it at the judgment bar of God. I felt Something moving. I raised up.
Howard said, "Bill, set down."
I said, "Leave me alone, Howard, in the Name of the Lord. He's near."
Then he got all puffed up, and said, "Bring that Divine healer on."
Brother Bosworth said, "Ridiculous." Said, "Brother Branham don't claim to be a Divine healer; he only claims to--to be able to help the people by praying for them." Said, "Preaching Divine healing don't make him no more a Divine healer, than preaching salvation makes you a Divine Saviour." So he went on.
And after while he kept on. Brother Bosworth said, "I know Brother Branham is in the meeting." I was sitting twice the distance of this building, way back up. Said, "I know he's here. And if he wants to come and dismiss the audience, alone, let him come do it, but he is not necessary."
And the people begin to look around. I was setting there like that and listening to Brother Bosworth, and admiring him. And just as he said that, I felt the Holy Spirit move down. Oh, that same Wind that come, "Whew!" I looked around to my wife, looked back to my brother.
He said, "Set still, Bill."
I felt It again going, "Whew," Something moving. You can call me a fanatic if you want to, go ahead and you'll settle it at the judgment bar of God. I felt Something moving. I raised up.
Howard said, "Bill, set down."
I said, "Leave me alone, Howard, in the Name of the Lord. He's near."
E-35 Примерно в это время люди начали вопить, тысячи из них там, внизу, служащие сформировали большую очередь. Я пошагал на платформу. Я сказал: «Я не утверждаю, что я Божественный исцелитель, и мне жаль того мистера Беста; и ни один из вас не думает о нем плохо. Его мать любила его, так же как моя мать любит меня. И с этим все в порядке. Вот почему мы американцы, и почему они умирают на передней линии сражения, и поэтому мы можем иметь наши права и все такое. С этим все в порядке». Но я сказал: «Я не соглашаюсь с ним по Писанию».
Он сказал: «Как человек, – сказал он, – как человек я восхищаюсь вами, но в Писании я не соглашаюсь».
Я сказал: «Это чувство взаимно». Пошел напролом. Итак, тогда мы...
Он сказал: «Хорошо». Он сказал… Так вот, смотрите, он пошел туда после маленькой потасовки, возникшей из-за того, что он стукнул проповедника.
Так что тогда я сказал: «Это позор, что люди пытаются спорить о таких вещах, когда прямо здесь...» Я сказал: «Мистер Бест сказал одну вещь, о чем я хотел бы сказать; он сказал, что он чувствовал жалость к этим людям, находящимся здесь, страдающим от рака, и так далее. Он чувствовал жалость к ним». Я сказал: «Я не верю, что это правда. Я не верю, что он искренне имеет это в виду, потому что прямо здесь, в этой аудитории, сидят люди, которые несколько вечеров назад находились здесь больные и угнетаемые раком и слепотой, как эти люди сейчас, и вот они стали здоровы. И он пытается лишить этих людей единственной надежды на жизнь, которую они имеют, а потом говорит, что он искренен и чувствует жалость к ним. Я не верю этому».
Он сказал: «О-о, баптист не верит таким вещам, как эти». Он сказал: «Только вы, банда чокнутых, верите такой чепухе, как это». Сказал: «Баптист не верит в Божественное исцеление».
Брат Босворт сказал: «Прошу прощения. Минуточку, – он сказал, – сколько из вас здесь в этой церкви, в этом здании, сегодня вечером...»
И там была целая масса баптистских служителей, сидящих там, которых брат Рич как раз назвал. Сказал: «Кто из вас послал его сюда?» Тогда баптистской церкви лучше поостеречься. Там были тысячи и тысячи членов, там сидящих. Видите?
Так что он сказал, что ни один из них не посылал его, он сам себя послал. Баптистская ассоциация не собиралась быть ответственной за то, что послала его, это был он сам. Хорошо.
Он сказал: «Как человек, – сказал он, – как человек я восхищаюсь вами, но в Писании я не соглашаюсь».
Я сказал: «Это чувство взаимно». Пошел напролом. Итак, тогда мы...
Он сказал: «Хорошо». Он сказал… Так вот, смотрите, он пошел туда после маленькой потасовки, возникшей из-за того, что он стукнул проповедника.
Так что тогда я сказал: «Это позор, что люди пытаются спорить о таких вещах, когда прямо здесь...» Я сказал: «Мистер Бест сказал одну вещь, о чем я хотел бы сказать; он сказал, что он чувствовал жалость к этим людям, находящимся здесь, страдающим от рака, и так далее. Он чувствовал жалость к ним». Я сказал: «Я не верю, что это правда. Я не верю, что он искренне имеет это в виду, потому что прямо здесь, в этой аудитории, сидят люди, которые несколько вечеров назад находились здесь больные и угнетаемые раком и слепотой, как эти люди сейчас, и вот они стали здоровы. И он пытается лишить этих людей единственной надежды на жизнь, которую они имеют, а потом говорит, что он искренен и чувствует жалость к ним. Я не верю этому».
Он сказал: «О-о, баптист не верит таким вещам, как эти». Он сказал: «Только вы, банда чокнутых, верите такой чепухе, как это». Сказал: «Баптист не верит в Божественное исцеление».
Брат Босворт сказал: «Прошу прощения. Минуточку, – он сказал, – сколько из вас здесь в этой церкви, в этом здании, сегодня вечером...»
И там была целая масса баптистских служителей, сидящих там, которых брат Рич как раз назвал. Сказал: «Кто из вас послал его сюда?» Тогда баптистской церкви лучше поостеречься. Там были тысячи и тысячи членов, там сидящих. Видите?
Так что он сказал, что ни один из них не посылал его, он сам себя послал. Баптистская ассоциация не собиралась быть ответственной за то, что послала его, это был он сам. Хорошо.
E-35 About that time people begin screaming, thousands of them down there, ushers formed a big line. I went walking to the platform. I said, "I do not claim to be a Divine healer, and I'm sorry that Mr. Best, and none of you thinks bad of him. His mother loved him as well as my mother loves me. And that's all right. That's what we're Americans for and that's what they're dying on the battle front for, is so we can have our rights, and so forth. That's all right." But I said, "I disagree with him in the Scripture."
He said, "As a man," he said, "as a man, I admire you; but in Scripture, I disagree."
I said, "That's a mutual feeling." Went right on. So, then we're...
He said, "All right." He said, "Now, looky, he walked over there then after the little rally, it come about hitting the preacher.
So then, I said, "It's a shame, that people would try to debate such things, when right here." I said, "One thing Mr. Best says that I'd like to say, he said, 'He felt sorry for these people sitting around here with cancer and so forth. He felt sorry for them.'" I said, "I don't believe that's the truth. I don't believe he sincerely mean that, 'cause right back there in that audience sets people that a few nights ago were sitting here sick and afflicted with cancer and blindness like these people are, and there they are well. And he's trying to deprive these people of the only hope they have of living, and then say he's sincere, and feels sorry for them. I don't believe it."
He said, "Oh, Baptist don't believe such things as that." He said, "Only you bunch of crackpots believes such stuff as that." Said, "A Baptist don't believe in Divine healing."
Brother Bosworth said, "I beg your pardon. Just a moment." He said, "How many of you here in this church in this building, tonight..."
And there set a whole slew of Baptist ministers setting there, which Brother Richey just called them. Said, "Which one of you sent in here?" The Baptist church better watch then. There's thousands and thousands of members setting there. See?
So he said, none of them sent him; he sent hisself. The Baptist Conference wasn't going to be responsible for sending him; it was him hisself. All right.
He said, "As a man," he said, "as a man, I admire you; but in Scripture, I disagree."
I said, "That's a mutual feeling." Went right on. So, then we're...
He said, "All right." He said, "Now, looky, he walked over there then after the little rally, it come about hitting the preacher.
So then, I said, "It's a shame, that people would try to debate such things, when right here." I said, "One thing Mr. Best says that I'd like to say, he said, 'He felt sorry for these people sitting around here with cancer and so forth. He felt sorry for them.'" I said, "I don't believe that's the truth. I don't believe he sincerely mean that, 'cause right back there in that audience sets people that a few nights ago were sitting here sick and afflicted with cancer and blindness like these people are, and there they are well. And he's trying to deprive these people of the only hope they have of living, and then say he's sincere, and feels sorry for them. I don't believe it."
He said, "Oh, Baptist don't believe such things as that." He said, "Only you bunch of crackpots believes such stuff as that." Said, "A Baptist don't believe in Divine healing."
Brother Bosworth said, "I beg your pardon. Just a moment." He said, "How many of you here in this church in this building, tonight..."
And there set a whole slew of Baptist ministers setting there, which Brother Richey just called them. Said, "Which one of you sent in here?" The Baptist church better watch then. There's thousands and thousands of members setting there. See?
So he said, none of them sent him; he sent hisself. The Baptist Conference wasn't going to be responsible for sending him; it was him hisself. All right.
E-36 Брат Босворт сказал: «Сколько здесь баптистов, которые ходят в хорошую баптистскую церковь и имеют хорошее общение, и могут сказать, что... что они были исцелены, с тех пор как брат Бранхам здесь, через Божественное исцеление, встаньте?» И сотни из них встали на ноги. Сказал: «Что насчет этого?»
Вы знаете, что сказал брат Бест? Он сказал: «Кто угодно может свидетельствовать о чем угодно, я все равно не буду этому верить». И ушел. Ой-ой! Аллилуйя. Следите.
Тогда я встал там, и я сказал: «Я не утверждаю, что я исцелитель. Мне сказали, что когда я родился, Ангел Божий приблизился ко мне. Здесь недавно, два или три года назад вон там, стоя на том месте, Он поручил мне идти молиться за больных людей и тому подобное, что я и должен делать, молиться». И я сказал: «Прямо здесь, сейчас, у меня письмо и каблограмма от короля Англии Джорджа, который страдает от рассеянного склероза. Тот человек, исцеленный здесь, в Форт-Уэйне, был другом его личного секретаря. И он послал уже две каблограммы, за мной, чтобы приехал, помолился там за него».
И я сказал: «Король Англии Джордж, наивысший король, наибольший, самый великий король на земле сегодня». И я сказал: «Бог сказал мне, что Ангел, посланный от Него, сказал, что я буду молиться за королей и великих людей и так далее, таких как доктора и так далее, которые были исцелены прямо сейчас на собрании».
И я сказал: «Я заявляю, что я не знаю ничего об их исцелении, только то, что я вижу, что Бог показывает мне Своим Духом, и если я буду говорить истину, то Бог будет свидетельствовать об истине. Если я буду лжецом, то Бог не будет иметь ко мне никакого отношения».
Я сказал: «Если я буду лжецом, то Бог никогда не будет поддерживать ложь». Бог абсолютно истинен. Это правильно? Я сказал: «Если это будет ложь, то тогда Бог не будет иметь с этим никакого дела». Но я сказал: «Если я буду говорить истину, то мой Небесный Отец скажет обо мне». И вот примерно тогда Он пришел. «Вью-ю». Аллилуйя! Там Он пришел, опускаясь в здание, прямо туда, где был я. Кипперман, стоя там, щелкнул фотографию, одну из шести для мистера Беста.
Я сказал: «Он проговорил. Это все, что нужно». Я ушел.
Даже католики, сидевшие там, наблюдавшие и видевшие это видение, сказали: «Чем было Это над тем человеком?» И приходят, отдают свои сердца, сказали: «С этого часа я хочу служить Иисусу Христу».
Люди, смотревшие из аудитории, затихли. Я вышел. Мистер Кипперман вошел, он спросил: «Ну, что вы думаете об этом, Тэд, или Aйерс?»
Вы знаете, что сказал брат Бест? Он сказал: «Кто угодно может свидетельствовать о чем угодно, я все равно не буду этому верить». И ушел. Ой-ой! Аллилуйя. Следите.
Тогда я встал там, и я сказал: «Я не утверждаю, что я исцелитель. Мне сказали, что когда я родился, Ангел Божий приблизился ко мне. Здесь недавно, два или три года назад вон там, стоя на том месте, Он поручил мне идти молиться за больных людей и тому подобное, что я и должен делать, молиться». И я сказал: «Прямо здесь, сейчас, у меня письмо и каблограмма от короля Англии Джорджа, который страдает от рассеянного склероза. Тот человек, исцеленный здесь, в Форт-Уэйне, был другом его личного секретаря. И он послал уже две каблограммы, за мной, чтобы приехал, помолился там за него».
И я сказал: «Король Англии Джордж, наивысший король, наибольший, самый великий король на земле сегодня». И я сказал: «Бог сказал мне, что Ангел, посланный от Него, сказал, что я буду молиться за королей и великих людей и так далее, таких как доктора и так далее, которые были исцелены прямо сейчас на собрании».
И я сказал: «Я заявляю, что я не знаю ничего об их исцелении, только то, что я вижу, что Бог показывает мне Своим Духом, и если я буду говорить истину, то Бог будет свидетельствовать об истине. Если я буду лжецом, то Бог не будет иметь ко мне никакого отношения».
Я сказал: «Если я буду лжецом, то Бог никогда не будет поддерживать ложь». Бог абсолютно истинен. Это правильно? Я сказал: «Если это будет ложь, то тогда Бог не будет иметь с этим никакого дела». Но я сказал: «Если я буду говорить истину, то мой Небесный Отец скажет обо мне». И вот примерно тогда Он пришел. «Вью-ю». Аллилуйя! Там Он пришел, опускаясь в здание, прямо туда, где был я. Кипперман, стоя там, щелкнул фотографию, одну из шести для мистера Беста.
Я сказал: «Он проговорил. Это все, что нужно». Я ушел.
Даже католики, сидевшие там, наблюдавшие и видевшие это видение, сказали: «Чем было Это над тем человеком?» И приходят, отдают свои сердца, сказали: «С этого часа я хочу служить Иисусу Христу».
Люди, смотревшие из аудитории, затихли. Я вышел. Мистер Кипперман вошел, он спросил: «Ну, что вы думаете об этом, Тэд, или Aйерс?»
E-36 Brother Bosworth said, "How many Baptist in here that goes to good Baptist church and has good fellowship, can say that--that they have been healed since Brother Branham has been here, by Divine healing, stand up?" And hundreds of them stood to their feet. Said, "What about that?"
You know what Brother Best said? He said, "Anybody could testify to anything, I wouldn't believe it anyhow." And walked away. Oh, my. Hallelujah. Watch.
Then I stood there and I said, "I do not claim to be a healer. When I was born it was told me that an Angel of God come near me. Here a few, two or three years ago over yonder, standing in a place, He commissioned me to go pray for the sick people, and so forth, which I'm to do, to pray." And I said, "I've got a letter right here now, and a cablegram from King George of England who is suffered multiple sclerosis, who was that man healed here in Fort Wayne, which was a friend to his private secretary. And he sent two cablegrams already for me to come pray for him, over there."
And I said, "King George of England, the highest king, the biggest, greatest king on earth today." And I said, "God told me, that Angel that sent from Him, said, 'I'd be praying for kings and great men and so forth, like doctors and so forth,' that has been healed right now in the meeting."
And I said, "I claim that I do not know nothing about their healing, only as I see, God shows me by His Spirit, and if I tell the truth, God will testify of the truth. If I am a liar, God will have nothing to do with me."
I said, "If I am a liar, God will never back up a lie." God's all truth. Is that right? I said, "If it's a lie, then God will have nothing to do with it." But I said, "If I speak the truth, my heavenly Father will speak of me." And about that time, here He come. "Whew." Hallelujah. There He come dropping down in the building, right over where I was at. Kipperman standing there snapped the picture, the one that taken the six pictures of Mr. Best.
I said, "He has spoken; that's all that's necessary." I walked away.
Even Catholic people setting there, watched and seen that vision, said, "What was That over that man?" And come give their hearts, said, "I want to serve Jesus Christ from this on."
Men looking in the audience, hushed. I walked on out. Mr. Kipperman went in; he said, "Well, what do you think that, Ted, or Ayers?"
You know what Brother Best said? He said, "Anybody could testify to anything, I wouldn't believe it anyhow." And walked away. Oh, my. Hallelujah. Watch.
Then I stood there and I said, "I do not claim to be a healer. When I was born it was told me that an Angel of God come near me. Here a few, two or three years ago over yonder, standing in a place, He commissioned me to go pray for the sick people, and so forth, which I'm to do, to pray." And I said, "I've got a letter right here now, and a cablegram from King George of England who is suffered multiple sclerosis, who was that man healed here in Fort Wayne, which was a friend to his private secretary. And he sent two cablegrams already for me to come pray for him, over there."
And I said, "King George of England, the highest king, the biggest, greatest king on earth today." And I said, "God told me, that Angel that sent from Him, said, 'I'd be praying for kings and great men and so forth, like doctors and so forth,' that has been healed right now in the meeting."
And I said, "I claim that I do not know nothing about their healing, only as I see, God shows me by His Spirit, and if I tell the truth, God will testify of the truth. If I am a liar, God will have nothing to do with me."
I said, "If I am a liar, God will never back up a lie." God's all truth. Is that right? I said, "If it's a lie, then God will have nothing to do with it." But I said, "If I speak the truth, my heavenly Father will speak of me." And about that time, here He come. "Whew." Hallelujah. There He come dropping down in the building, right over where I was at. Kipperman standing there snapped the picture, the one that taken the six pictures of Mr. Best.
I said, "He has spoken; that's all that's necessary." I walked away.
Even Catholic people setting there, watched and seen that vision, said, "What was That over that man?" And come give their hearts, said, "I want to serve Jesus Christ from this on."
Men looking in the audience, hushed. I walked on out. Mr. Kipperman went in; he said, "Well, what do you think that, Ted, or Ayers?"
E-37 И Айерс сказал: «Я не знаю». Сказал: «Это ставит меня в тупик». Они отправились туда и начали проявлять фотографии. Кипперман, иудей, пошел наверх, чтобы лечь спать. И когда он лег спать (его отец жил над студией), Айерс собрался... Парень-католик собрался попробовать проявить фотографии. И когда он получил их, он обработал их до конца, проявил их, закурил сигарету, вытащил одну из них – она была пустой. Та, на который он собирался сфотографировать мистера Босворта, когда тот снимал с него шкуру. Бумага была пуста. Одна пустая, другая пустая, и все шесть были пусты. Ни на одной не было изображения. Бог дал ему понять, кто здесь Хозяин. Тогда он вытащил следующую. И, к его удивлению, там был Ангел Господень, стоящий в пламенеющем огне, над тем местом, где я стоял. Он схватился за сердце. Он посмотрел снова. Он уронил негатив, он позвал Тэда. Он побежал...?... «Cмотри сюда, это прошло через объектив. Это – истина, Тэд».
Сказал: «Возможно, я был неправ». И там, даже тем вечером, в одиннадцать часов тот негатив отправился в Вашингтон, округ Колумбия, самолетом, чтобы быть обеспеченным авторским правом, и вернулся. И Джордж Дж. Лейси , самый лучший в Соединенных Штатах, был приглашен для исследования из Калифорнии в Хьюстон, Техас, чтобы взять негатив на рассмотрение. Он держал его в течение нескольких дней. Он просвечивал лампами, он смотрел через камеру. Он взял все, и прежде чем он смог бы подписаться, потому что он агент ФБР, лучший на сегодняшний день, который у них есть. Прежде чем он мог поставить свое имя на что-нибудь. Он пришел, и затем в тот день, когда это собирались обнародовать, он сказал, когда он вошел в комнату, он сказал...?... «Вы – Уильям Бранхам?»
Я сказал: «Я, сэр».
Он сказал: «Встаньте». Я встал. Рыжеволосый человек, по первому впечатлению довольно черствый. Он сказал: «Преподобный Бранхам, – сказал он, – у меня была хорошая мать-христианка, меня учили верить». Он сказал: «Но вы уйдете из этой жизни как все смертные».
Я сказал: «Да, сэр. Я знаю это. Но слава Богу, я готов».
Он сказал: «Однако, пока есть христианская цивилизация...» Он сказал: «Я критиковал ваше собрание. Я сказал себе, что это была психология». Но сказал: «Преподобный Бранхам, механический глаз этого фотоаппарата не зафиксирует психологию». Сказал: «Свет попал на негатив». Он сказал: «Я готов подписать свое имя на документе». Сказал: «Это было там. И Это единственное сверхъестественное Существо, когда-либо сфотографированное во всей мировой истории».
Люди начинают рыдать и вопить. Там есть Это. Мы получили разрешение поместить Это там, в книге, и мы стоим сегодня с Этим.
Сказал: «Возможно, я был неправ». И там, даже тем вечером, в одиннадцать часов тот негатив отправился в Вашингтон, округ Колумбия, самолетом, чтобы быть обеспеченным авторским правом, и вернулся. И Джордж Дж. Лейси , самый лучший в Соединенных Штатах, был приглашен для исследования из Калифорнии в Хьюстон, Техас, чтобы взять негатив на рассмотрение. Он держал его в течение нескольких дней. Он просвечивал лампами, он смотрел через камеру. Он взял все, и прежде чем он смог бы подписаться, потому что он агент ФБР, лучший на сегодняшний день, который у них есть. Прежде чем он мог поставить свое имя на что-нибудь. Он пришел, и затем в тот день, когда это собирались обнародовать, он сказал, когда он вошел в комнату, он сказал...?... «Вы – Уильям Бранхам?»
Я сказал: «Я, сэр».
Он сказал: «Встаньте». Я встал. Рыжеволосый человек, по первому впечатлению довольно черствый. Он сказал: «Преподобный Бранхам, – сказал он, – у меня была хорошая мать-христианка, меня учили верить». Он сказал: «Но вы уйдете из этой жизни как все смертные».
Я сказал: «Да, сэр. Я знаю это. Но слава Богу, я готов».
Он сказал: «Однако, пока есть христианская цивилизация...» Он сказал: «Я критиковал ваше собрание. Я сказал себе, что это была психология». Но сказал: «Преподобный Бранхам, механический глаз этого фотоаппарата не зафиксирует психологию». Сказал: «Свет попал на негатив». Он сказал: «Я готов подписать свое имя на документе». Сказал: «Это было там. И Это единственное сверхъестественное Существо, когда-либо сфотографированное во всей мировой истории».
Люди начинают рыдать и вопить. Там есть Это. Мы получили разрешение поместить Это там, в книге, и мы стоим сегодня с Этим.
E-37 And Ayers said, "I don't know." Said, "It's got me beat." They went on in and started developing the pictures. Kipperman, the Jew went upstairs to go to bed. And when he did, his father lived over the studio, Ayers, was going to... The Catholic boy was going to try to develop the pictures. And when he got it, he put them all through, developed them, smoked a cigarette, pulled one of them out, it was blank. The one he was going to take of Mr. Bosworth, when he was skinning him. It was blank. The one blank, the next one blank, and all six of them was blank. Not a one of them showed. God let him know Who was Boss. Then he pulled the next one out. And to his surprise, there was the Angel of the Lord, standing in a flaming fire over where I was standing. He grabbed his heart; he looked back. He dropped the negative; he screamed for Ted. He run...?... "Look at there; it struck the lens. It's the truth, Ted."
Said, "Maybe I've been wrong." There that night, even yet at eleven o'clock that negative went to Washington D.C. by plane, to be copyrighted, brought back. And George J. Lacy, the best there is in United States, on research was brought from California to Houston, Texas, for to take the negative under consideration. He kept it for days. He looked through the lights; he looked at the camera. He took everything, and 'fore he could sign, because he's a FBI agent today, the best they got. 'Fore he could put his name to anything, he went down, and then at the day when it was going to call out, he said, when he come out in the room, he said...?... "Who's name is William Branham?"
I said, "Mine, sir."
He said, "Stand up." I stood up. A red-headed man, rather hard-boiled at first. He said, "Rev. Branham," he said, "I had a good Christian mother; I was taught to believe." He said, "But you're going to pass out of this life like all mortals."
I said, "Yes, sir. I know that. But thank God, I'm ready."
He said, "But, as long as there's a Christian civilization..." He said, "I've criticized your meeting. I've said myself it was psychology." But said, "Rev. Branham, the mechanical eye of that camera will not take psychology." Said, "The light struck the negative." He said, "I'm ready to sign my name to a document." Said, "It was there. And It's the only supernatural Being was ever photographed in all the world's history."
People begin weeping and crying. There It is. We got permission to put It in the book back there, and there we stand today with It.
Said, "Maybe I've been wrong." There that night, even yet at eleven o'clock that negative went to Washington D.C. by plane, to be copyrighted, brought back. And George J. Lacy, the best there is in United States, on research was brought from California to Houston, Texas, for to take the negative under consideration. He kept it for days. He looked through the lights; he looked at the camera. He took everything, and 'fore he could sign, because he's a FBI agent today, the best they got. 'Fore he could put his name to anything, he went down, and then at the day when it was going to call out, he said, when he come out in the room, he said...?... "Who's name is William Branham?"
I said, "Mine, sir."
He said, "Stand up." I stood up. A red-headed man, rather hard-boiled at first. He said, "Rev. Branham," he said, "I had a good Christian mother; I was taught to believe." He said, "But you're going to pass out of this life like all mortals."
I said, "Yes, sir. I know that. But thank God, I'm ready."
He said, "But, as long as there's a Christian civilization..." He said, "I've criticized your meeting. I've said myself it was psychology." But said, "Rev. Branham, the mechanical eye of that camera will not take psychology." Said, "The light struck the negative." He said, "I'm ready to sign my name to a document." Said, "It was there. And It's the only supernatural Being was ever photographed in all the world's history."
People begin weeping and crying. There It is. We got permission to put It in the book back there, and there we stand today with It.
E-38 Через день после этого Брат Босворт пришел, показал мне фотографию скелета. Сказал: «Брат Бранхам, Флоренс Найтингейл взывает из Дурбана, Южная Африки, приехать помолиться за нее». Сказал: «Она праправнучка, наверно, самая последняя, Флоренс Найтингейл»
Я подумал: «Это еще один известный человек». Я сказал: «Брат Босворт, и все эти вещи происходят, я не могу...» Я намереваюсь закончить через минуту. Я сказал: «Я хочу, чтобы теперь ты получил последнее из этого, так что ты это узнаешь, и ты услышишь, что только через минуту я что-то скажу. Я хочу, чтобы вы это записали». Я сказал: «Брат Босворт, я не могу поехать, когда сейчас происходит такое. Я не могу сделать этого». Я сказал: «Давайте молиться». Мы преклонили колени на полу, он и я, моя маленькая девочка и моя жена, и мы встали на колени на полу и помолились.
И я сказал: «Боже, если Ты исцелишь эту мисс Найтингейл, тогда это будет для меня знаком, чтобы поехать в Африку, потому что я всегда хотел поехать туда, к тем людям и принести это к ним». И я сказал: «Если Ты исцелишь ее». Я забыл об этом. Недели проходили, шесть или восемь недель. Женщина должна была держаться. Вы видели ее фотографию в «Голосе исцеления», мы получили ее здесь только... Это там в книге тоже, просто настоящий скелет. Хорошо, это было...
Она не могла поесть, у нее был... вот такой рак двенадцатиперстной кишки, и двенадцатиперстная кишка, и большая злокачественная опухоль, которую удалили. Она ничего не могла проглотить. Они давали ей глюкозу, пока ее вены не спались, и это все. И там она лежала в таком состоянии, умирая, молясь, чтобы я приехал. И я сказал: «Боже, если Ты исцеляешь ее...» Спустя недели я приземлился в Лондоне, Англия. Я собирался пойти посмотреть, будет ли король Джордж... был там. И тогда, я... я услышал, что они вызывали меня, громко выкрикивая мое имя, и брат Бакстер пошел туда, он увидел, кто это был. Флоренс Найтингейл каким-то образом узнала, не знаю как, что я прибываю в Лондон, и она прилетела совсем незадолго до меня.
И когда она прилетела туда, я пошел в... Они хотели, чтобы я вышел и увиделся с ней там, и вы не могли бы даже... Она не могла выйти из...?... думала, что она не умрет. Я сделал так, чтобы служитель доставил ее в дом, после того как я поехал в Букингемский Дворец, назад в Вестминстерское аббатство, и следующим утром я приехал в Лондон. Я никогда не забуду этого. Теперь слушайте внимательно.
Во всяком случае, вряд ли вы могли бы пойти домой, если вас отпустить. Идет проливной дождь. Так что послушайте только минутку. Может быть, это уляжется для вечернего служения. Слава Богу за это.
Я подумал: «Это еще один известный человек». Я сказал: «Брат Босворт, и все эти вещи происходят, я не могу...» Я намереваюсь закончить через минуту. Я сказал: «Я хочу, чтобы теперь ты получил последнее из этого, так что ты это узнаешь, и ты услышишь, что только через минуту я что-то скажу. Я хочу, чтобы вы это записали». Я сказал: «Брат Босворт, я не могу поехать, когда сейчас происходит такое. Я не могу сделать этого». Я сказал: «Давайте молиться». Мы преклонили колени на полу, он и я, моя маленькая девочка и моя жена, и мы встали на колени на полу и помолились.
И я сказал: «Боже, если Ты исцелишь эту мисс Найтингейл, тогда это будет для меня знаком, чтобы поехать в Африку, потому что я всегда хотел поехать туда, к тем людям и принести это к ним». И я сказал: «Если Ты исцелишь ее». Я забыл об этом. Недели проходили, шесть или восемь недель. Женщина должна была держаться. Вы видели ее фотографию в «Голосе исцеления», мы получили ее здесь только... Это там в книге тоже, просто настоящий скелет. Хорошо, это было...
Она не могла поесть, у нее был... вот такой рак двенадцатиперстной кишки, и двенадцатиперстная кишка, и большая злокачественная опухоль, которую удалили. Она ничего не могла проглотить. Они давали ей глюкозу, пока ее вены не спались, и это все. И там она лежала в таком состоянии, умирая, молясь, чтобы я приехал. И я сказал: «Боже, если Ты исцеляешь ее...» Спустя недели я приземлился в Лондоне, Англия. Я собирался пойти посмотреть, будет ли король Джордж... был там. И тогда, я... я услышал, что они вызывали меня, громко выкрикивая мое имя, и брат Бакстер пошел туда, он увидел, кто это был. Флоренс Найтингейл каким-то образом узнала, не знаю как, что я прибываю в Лондон, и она прилетела совсем незадолго до меня.
И когда она прилетела туда, я пошел в... Они хотели, чтобы я вышел и увиделся с ней там, и вы не могли бы даже... Она не могла выйти из...?... думала, что она не умрет. Я сделал так, чтобы служитель доставил ее в дом, после того как я поехал в Букингемский Дворец, назад в Вестминстерское аббатство, и следующим утром я приехал в Лондон. Я никогда не забуду этого. Теперь слушайте внимательно.
Во всяком случае, вряд ли вы могли бы пойти домой, если вас отпустить. Идет проливной дождь. Так что послушайте только минутку. Может быть, это уляжется для вечернего служения. Слава Богу за это.
E-38 The day after that, Brother Bosworth come showed me a skeleton picture. Said, "Brother Branham, Florence Nightingale is calling from Durban, South Africa, come pray for her." Said, "She's the great-great granddaughter, something to late, Florence Nightingale of all the..."
I thought, "There is another one those renowns."
I said, "Brother Bosworth, and all these things going, I can't..." I'm fixing to close in a minute. I said, "I want you to get the last of this now, so that you'll know, and you'll hear me speak something just in a minute, I want you to mark it down." I said, "Brother Bosworth, I can't go, the way things are now. I can't do it." I said, "Let's pray." We knelt down on the floor, he and I, my little girl, and my wife, and we knelt in the floor, and prayed.
And I said, "God, if You'll heal this Miss. Nightingale, then that'll be sign for me to go to Africa, 'cause, I've always wanted to go down there to that, them people and take this to them." And I said, "If You'll heal her." I forgot about it. Weeks passed, six or eight weeks. The woman had to be held up. You seen her picture in "The Voice of Healing," we got it here just... There it is back there in the book also, just a skeleton standing. Well, it was...
She couldn't eat she had a--a cancer on the duodenum of the stomach like that, and duodenum of the stomach, and--big malignant growth that cut off. Nothing could go down. They give her glucose, till her veins collapsed, and that was all. And there, her laying there in that condition, dying, praying for me to come. And I said, "Lord, if You heal her... Weeks and weeks later, I landed in London, England. I was going to go down to see if the King George would--being in. So then, I--I heard them page me, and Brother Baxter went down there; he seen who it was. Florence Nightingale had found out, some way, I don't know, that I was coming to London, and she flew in just a little bit ahead of me.
And when she flew in there, I went to the... They wanted me to go out and see in it, and you couldn't even... She couldn't get out of the...?... thought she wasn't going to die. I had a minister take her to the house, after I went out to Buckingham Palace, back to Westminster Abbey, and the next morning I went into London. I will never forget this. Listen close now.
You couldn't go home if you was dismissed anyhow. It's pouring down raining. So you, listen just a moment. Maybe it'll cool off for tonight's service. Thank God for it.
I thought, "There is another one those renowns."
I said, "Brother Bosworth, and all these things going, I can't..." I'm fixing to close in a minute. I said, "I want you to get the last of this now, so that you'll know, and you'll hear me speak something just in a minute, I want you to mark it down." I said, "Brother Bosworth, I can't go, the way things are now. I can't do it." I said, "Let's pray." We knelt down on the floor, he and I, my little girl, and my wife, and we knelt in the floor, and prayed.
And I said, "God, if You'll heal this Miss. Nightingale, then that'll be sign for me to go to Africa, 'cause, I've always wanted to go down there to that, them people and take this to them." And I said, "If You'll heal her." I forgot about it. Weeks passed, six or eight weeks. The woman had to be held up. You seen her picture in "The Voice of Healing," we got it here just... There it is back there in the book also, just a skeleton standing. Well, it was...
She couldn't eat she had a--a cancer on the duodenum of the stomach like that, and duodenum of the stomach, and--big malignant growth that cut off. Nothing could go down. They give her glucose, till her veins collapsed, and that was all. And there, her laying there in that condition, dying, praying for me to come. And I said, "Lord, if You heal her... Weeks and weeks later, I landed in London, England. I was going to go down to see if the King George would--being in. So then, I--I heard them page me, and Brother Baxter went down there; he seen who it was. Florence Nightingale had found out, some way, I don't know, that I was coming to London, and she flew in just a little bit ahead of me.
And when she flew in there, I went to the... They wanted me to go out and see in it, and you couldn't even... She couldn't get out of the...?... thought she wasn't going to die. I had a minister take her to the house, after I went out to Buckingham Palace, back to Westminster Abbey, and the next morning I went into London. I will never forget this. Listen close now.
You couldn't go home if you was dismissed anyhow. It's pouring down raining. So you, listen just a moment. Maybe it'll cool off for tonight's service. Thank God for it.
E-39 Так вот, смотрите. Я вошел. Я никогда не забуду этого переживания. Мы... Они приехали и забрали меня из отеля «Пикадилли», и мы поднялись в то помещение для служителей. И когда я встал там, о-о, если когда-нибудь я и видел что-то печальное и болезненное, то я видел это там. Она не могла двигать руками. Она лежала там. И она попыталась пошевелить губами. Ее медсестра спустилась, две из них, и они сказали: «Должен ли Брат Бранхам просить, чтобы Бог позволил мне умереть?» Как я мог просить, чтобы Бог позволил ей умереть?
И медсестра сказала : «Брат Бранхам, – сказала, – она молилась так напряженно. Она всегда верила, что если она когда-нибудь попадет туда, где находитесь вы, то Бог ее исцелит».
О-о, когда я думаю об этом... Я стоял там. Был брат Бакстер, брат Линдсей, брат Моор, те англиканские служители, все они стояли там, и медсестры, и умирающая женщина. Она попыталась пошевелить губами, и что-то еще, и слезы катились по ее щекам, – просто одни кости.
Медсестра наклонилась, сказала: «Она хочет, чтобы я подала ее руку вам». И они подняли эту скелетную руку, вложили в мою, ее рука была такая же твердая, как кость. Что за ощущение. И она что-то сказала. Медсестра наклонилась. «Она хочет, чтобы вы увидели ее тело». Здесь смешанная аудитория, но воспринимайте меня как доктора. Они сняли с нее простыню. О, если бы ваше сердце могло снизойти. Как у женщины ее грудь находится, ее грудь находится здесь, она полностью впала в ее ребра, просто скелет, словно какая-то мумия. И ее тело, здесь внизу, ее бедра, даже... настолько тонкие, что толщина бедра, кожа склеилась между ними, склеились между собой. О, я не понимаю, как они могли передвигать эту бедняжку. Почему она жила, я не знаю. Ее самая толстая часть была прямо здесь, в области живота, и это примерно было вот таким. Я никогда не видел... Ее ноги были примерно такой величины.
Я спросил: «Она может двигаться?»
Ответила: «Нет, она совершенно беспомощна». Сказала: «Она нуждается в вас». Сказала: «Она... она хочет умереть, но она пыталась увидеть вас». Сказала: «Я...» Медсестра сказала: «Я думаю, что она теперь сразу же умрет, брат Бранхам». Сказала: «Дело в том, что она хотела увидеть вас прежде, чем она умрет».
О, Боже. Я посмотрел на бедняжку. Я думал: «О, я... Иисус». Я сказал: «Давайте помолимся, братья». Все они собрались вместе, преклонили колени вокруг кровати и молились вокруг. Там было вот такое маленькое окошко. Теперь, если я смогу сориентироваться, то окна располагалось вот так, а в Англии ужасно туманно и мрачно. Приблизительно это был апрель. Это был туманный день, и окно было сверху, второй этаж. И оно было примерно здесь сверху. Это была морока, вы знаете, какова Англия, вы только что оттуда.
И медсестра сказала : «Брат Бранхам, – сказала, – она молилась так напряженно. Она всегда верила, что если она когда-нибудь попадет туда, где находитесь вы, то Бог ее исцелит».
О-о, когда я думаю об этом... Я стоял там. Был брат Бакстер, брат Линдсей, брат Моор, те англиканские служители, все они стояли там, и медсестры, и умирающая женщина. Она попыталась пошевелить губами, и что-то еще, и слезы катились по ее щекам, – просто одни кости.
Медсестра наклонилась, сказала: «Она хочет, чтобы я подала ее руку вам». И они подняли эту скелетную руку, вложили в мою, ее рука была такая же твердая, как кость. Что за ощущение. И она что-то сказала. Медсестра наклонилась. «Она хочет, чтобы вы увидели ее тело». Здесь смешанная аудитория, но воспринимайте меня как доктора. Они сняли с нее простыню. О, если бы ваше сердце могло снизойти. Как у женщины ее грудь находится, ее грудь находится здесь, она полностью впала в ее ребра, просто скелет, словно какая-то мумия. И ее тело, здесь внизу, ее бедра, даже... настолько тонкие, что толщина бедра, кожа склеилась между ними, склеились между собой. О, я не понимаю, как они могли передвигать эту бедняжку. Почему она жила, я не знаю. Ее самая толстая часть была прямо здесь, в области живота, и это примерно было вот таким. Я никогда не видел... Ее ноги были примерно такой величины.
Я спросил: «Она может двигаться?»
Ответила: «Нет, она совершенно беспомощна». Сказала: «Она нуждается в вас». Сказала: «Она... она хочет умереть, но она пыталась увидеть вас». Сказала: «Я...» Медсестра сказала: «Я думаю, что она теперь сразу же умрет, брат Бранхам». Сказала: «Дело в том, что она хотела увидеть вас прежде, чем она умрет».
О, Боже. Я посмотрел на бедняжку. Я думал: «О, я... Иисус». Я сказал: «Давайте помолимся, братья». Все они собрались вместе, преклонили колени вокруг кровати и молились вокруг. Там было вот такое маленькое окошко. Теперь, если я смогу сориентироваться, то окна располагалось вот так, а в Англии ужасно туманно и мрачно. Приблизительно это был апрель. Это был туманный день, и окно было сверху, второй этаж. И оно было примерно здесь сверху. Это была морока, вы знаете, какова Англия, вы только что оттуда.
E-39 Now, look. I went in; I will never forget this experience. We... They come and got me from Piccadilly Hotel, and we went up into this minister's place. And when I got up there, oh, if ever I seen a bad sickly sight, I seen it there. She couldn't move her hands. She was laying there. And she was trying to move her lips. Her nurse got down, two of them, and they said, "Have Brother Branham to ask God to let me die." How could I ask God to let her die?
And the nurse said, "Brother Branham," said, "she prayed so hard. She has always believed if she could ever get where you were at, that God would heal her.
Oh, when I think of that... I stood there. There was Brother Baxter, Brother Lindsey, Brother Moore, those Anglican ministers, all of them standing there and the nurses, a dying woman. She was trying to move her lips, something else and some tears rolling down her cheeks, just bones.
The nurse got down said, "She wants me to lift her hand up to you. And they lifted that skeleton hand, put in mine, just as hard as that bone. What a feeling. And she said something. The nurse got down; she wants you to see her body, this is a mixed audience, but remember me like a doctor. They took the sheet from over her. Oh, if your heart would sink. As a woman is in her bosom is in her bosom here, all sunk through to her ribs, just ribs laying there, just a frame like some mummy. And her body down in here, her hips, even the... so thin until the ring of the hip, the skin was sticking between, stuck together between there. Oh, I don't see how they could move the poor thing. Why she was living, I don't know. The thickest parts about her was right here in the stomach part and it was just about like that. I never seen... Her legs was about that big around.
I said, "Can she move?"
Said, "No, she's perfectly helpless." Said, "She wants you." Said, "She--she wants to die, but she's tried to see you." Said, "I..." The nurse said, "I believe she'll die now right away, Brother Branham." Said, "'Cause she has wanted to see you before she died."
Oh, my. I looked at the poor thing. I thought, "Oh, I'm... Jesus." I said, "Let's pray, brethren." All of them gathered together, knelt down around the bed, and around praying. There was a little window like this. Now, if I can geographically get myself, the window set that way, and it's awful foggy and dark in England. It was around April. It was kind of foggy day, and the window was up: two story. And it was up like this there. It was business. You know how England is, you just come from there.
And the nurse said, "Brother Branham," said, "she prayed so hard. She has always believed if she could ever get where you were at, that God would heal her.
Oh, when I think of that... I stood there. There was Brother Baxter, Brother Lindsey, Brother Moore, those Anglican ministers, all of them standing there and the nurses, a dying woman. She was trying to move her lips, something else and some tears rolling down her cheeks, just bones.
The nurse got down said, "She wants me to lift her hand up to you. And they lifted that skeleton hand, put in mine, just as hard as that bone. What a feeling. And she said something. The nurse got down; she wants you to see her body, this is a mixed audience, but remember me like a doctor. They took the sheet from over her. Oh, if your heart would sink. As a woman is in her bosom is in her bosom here, all sunk through to her ribs, just ribs laying there, just a frame like some mummy. And her body down in here, her hips, even the... so thin until the ring of the hip, the skin was sticking between, stuck together between there. Oh, I don't see how they could move the poor thing. Why she was living, I don't know. The thickest parts about her was right here in the stomach part and it was just about like that. I never seen... Her legs was about that big around.
I said, "Can she move?"
Said, "No, she's perfectly helpless." Said, "She wants you." Said, "She--she wants to die, but she's tried to see you." Said, "I..." The nurse said, "I believe she'll die now right away, Brother Branham." Said, "'Cause she has wanted to see you before she died."
Oh, my. I looked at the poor thing. I thought, "Oh, I'm... Jesus." I said, "Let's pray, brethren." All of them gathered together, knelt down around the bed, and around praying. There was a little window like this. Now, if I can geographically get myself, the window set that way, and it's awful foggy and dark in England. It was around April. It was kind of foggy day, and the window was up: two story. And it was up like this there. It was business. You know how England is, you just come from there.
E-40 Так что я... я встал на колени вот так, лицом на восток, предположительно оттуда, и все они встали на колени, и я стал молиться. И я сказал: «Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое». И в то время, когда я сказал это, что-что пришло: хлопанье крыльев, хлопанье крыльев, хлопанье крыльев, хлопанье крыльев, проникая через заросли вот так. И небольшой дикий голубь сел на окно. Он начал ходить взад и вперед, вверх и вниз, прямо надо мной, примерно на таком расстоянии, смотрел вниз и ворковал: «Ку-у, ку-у, ку-у, ку-у». Маленький неугомонный дружок, расхаживал туда-сюда по подоконнику.
И я сказал: «Всемогущий Бог, Творец небес и земли и Даятель всех добрых даров, я прошу Тебя, чтобы Твои благословения могли почить на этой бедной умирающей смертной. И, Всемогущий Бог, Кто отделил меня от моей матери и питал меня все дни моей жизни, знает, что в моем сердце. Я не могу просить о ее смерти, когда она просила столь усердно за свою жизнь. O Боже, Ты сказал: «Много может усиленная молитва праведника», и я знаю, что праведник не праведен сам по себе; но доверяясь благодати Иисуса Христа, я прошу, чтобы Ты был милосерден к ней». И я сказал: «Боже, я больше не могу ничего сделать, но я передаю ее теперь Тебе. О, мой Отец, услышь меня во имя Твоего Сына, Иисуса». И я сказал: «Аминь».
Когда я сказал «аминь», этот маленький дикий голубок, который только что постоянно, очень беспокойно ходил там туда-сюда, и он улетел. И когда он улетел, те служители закончили молиться и наблюдали за голубем. Так что, когда я поднялся, они сказали: «Вы заметили того голубя?»
И я начал говорить: «Я...» И когда я заговорил, нечто охватило меня, я сказал: «ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ, эта женщина будет жить и не умрет». Аллилуйя! Я не мог узнать и знал не больше чем то, что я собирался сказать, и через десять лет с сегодняшнего дня сказал бы то же самое. Но это Он изрек это. И с того часа и по сей день она совершенно здорова, сто пятьдесят пять фунтов , такой же нормальный человек, как и любой другой. Вот вам, пожалуйста.
И я сказал: «Всемогущий Бог, Творец небес и земли и Даятель всех добрых даров, я прошу Тебя, чтобы Твои благословения могли почить на этой бедной умирающей смертной. И, Всемогущий Бог, Кто отделил меня от моей матери и питал меня все дни моей жизни, знает, что в моем сердце. Я не могу просить о ее смерти, когда она просила столь усердно за свою жизнь. O Боже, Ты сказал: «Много может усиленная молитва праведника», и я знаю, что праведник не праведен сам по себе; но доверяясь благодати Иисуса Христа, я прошу, чтобы Ты был милосерден к ней». И я сказал: «Боже, я больше не могу ничего сделать, но я передаю ее теперь Тебе. О, мой Отец, услышь меня во имя Твоего Сына, Иисуса». И я сказал: «Аминь».
Когда я сказал «аминь», этот маленький дикий голубок, который только что постоянно, очень беспокойно ходил там туда-сюда, и он улетел. И когда он улетел, те служители закончили молиться и наблюдали за голубем. Так что, когда я поднялся, они сказали: «Вы заметили того голубя?»
И я начал говорить: «Я...» И когда я заговорил, нечто охватило меня, я сказал: «ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ, эта женщина будет жить и не умрет». Аллилуйя! Я не мог узнать и знал не больше чем то, что я собирался сказать, и через десять лет с сегодняшнего дня сказал бы то же самое. Но это Он изрек это. И с того часа и по сей день она совершенно здорова, сто пятьдесят пять фунтов , такой же нормальный человек, как и любой другой. Вот вам, пожалуйста.
E-40 So I--I knelt this way, positioned to the east, would be from there, and all of them knelt, and I was to lead in prayer. And I said, "Our Father Who art in heaven, hallowed be Thy Name." And about time I said that, something come flutter, flutter, flutter, flutter, coming through the bushes, like that. And a little turtledove come set on the window. He begin to walk back and forth, up and down, right above me, about that far, looking down going, "Coo, coo, coo, coo." Little restless fellow walking up-and-down the window sill, pacing.
And I said, "Almighty God, the Creator of heavens and earth, and the Giver of all good gifts, I pray Thee, that Thy blessings may rest upon this poor dying mortal. And Almighty God Who separated me from my mother, and fed me all the days of my life, knows that in my heart, I can't ask for her death, when she's prayed so hard for her life. O God, You said, 'The effectual fervent prayer of a righteous man,' and I know that a righteous man is not righteous in hisself, but in trusting in the grace of Jesus Christ, I ask You to be merciful to her." And I said, "God, no more can I do, but I commit her to You now. Oh, my Father, hear me in the Name of Your Son, Jesus." And I said, "Amen."
When I said, amen, the little turtledove had just constantly walked real restless up-and-down there, and he flew away. And when he flew away, those ministers had done quit praying, and was watching the dove. So when I raised up they said, "Did you notice that dove?"
And I started to say, "I..." And when I did, something caught me, I said, "THUS SAITH THE LORD, this woman will live and not die." Hallelujah. I could've been more and knowed no more than what I was going to say from ten years from today at this same time. But He spoke it. And from that hour, and today, she's in perfect health, a hundred and fifty-five pounds, as normal as any person could be. There you are.
And I said, "Almighty God, the Creator of heavens and earth, and the Giver of all good gifts, I pray Thee, that Thy blessings may rest upon this poor dying mortal. And Almighty God Who separated me from my mother, and fed me all the days of my life, knows that in my heart, I can't ask for her death, when she's prayed so hard for her life. O God, You said, 'The effectual fervent prayer of a righteous man,' and I know that a righteous man is not righteous in hisself, but in trusting in the grace of Jesus Christ, I ask You to be merciful to her." And I said, "God, no more can I do, but I commit her to You now. Oh, my Father, hear me in the Name of Your Son, Jesus." And I said, "Amen."
When I said, amen, the little turtledove had just constantly walked real restless up-and-down there, and he flew away. And when he flew away, those ministers had done quit praying, and was watching the dove. So when I raised up they said, "Did you notice that dove?"
And I started to say, "I..." And when I did, something caught me, I said, "THUS SAITH THE LORD, this woman will live and not die." Hallelujah. I could've been more and knowed no more than what I was going to say from ten years from today at this same time. But He spoke it. And from that hour, and today, she's in perfect health, a hundred and fifty-five pounds, as normal as any person could be. There you are.
E-41 Обратимся к Африке, быстренько. Я остановился на том, что было единственное место, которое я знал: я поехал в Дурбан. Это то место, откуда она была. Я обещал Богу, что я поеду. Когда я приехал в Дурбан, брат Босворт и я, мы просто устроили перебранку по дороге туда, ну, что было, то было. Я приехал, у нас было замечательное собрание. И Бог совершил очень много изумительных дел. Я говорю вам, этого было достаточно, чтобы растревожить все что угодно. Даже два служителя Голландской реформаторской церкви, брат Джексон, там ознакомились с тем, что я собирался говорить. Два служителя Голландской реформаторской церкви спорили.
У меня есть одна рубашка, они... они прислали ее мне, брат...?... Это еще не пришло, и ни шкуры зебр, и ничего не пришло. Но они прислали эту рубашку. Эти из Голландской реформаторской церкви пришли и разговаривали друг с другом, сказал: «Это день нашего посещения. И тебе следовало бы послушать».
Другой из Голландской реформаторской сказал: «Он никто иной, как спиритуалист».
Другой сказал: «Ты когда-нибудь видел, чтобы спиритуалист исцелял больных?»
«Нет».
Он сказал: «Я пойду и буду молиться за твою душу», – один говорит другому. Тот возвратился во двор, преклонил колени, и забрался под персиковое дерево, и начал молиться: «Боже, будь милостив к душе его друга». И когда он это сделал, он сказал: «Перед ним в вихре пришел Ангел Господа». И там, это двинулось назад, и Ангел пришел и положил Свою руку ему на плечо, и сказал ему возвратиться к его другу. И когда он возвратился, то он рассказал, что произошло. И вот на следующий день это стало известным; этот служитель обернулся и посмотрел, и там на рубашке этого человека выжжен отпечаток руки Ангела, лежащей на его рубашке. Аллилуйя!
У меня есть одна рубашка, они... они прислали ее мне, брат...?... Это еще не пришло, и ни шкуры зебр, и ничего не пришло. Но они прислали эту рубашку. Эти из Голландской реформаторской церкви пришли и разговаривали друг с другом, сказал: «Это день нашего посещения. И тебе следовало бы послушать».
Другой из Голландской реформаторской сказал: «Он никто иной, как спиритуалист».
Другой сказал: «Ты когда-нибудь видел, чтобы спиритуалист исцелял больных?»
«Нет».
Он сказал: «Я пойду и буду молиться за твою душу», – один говорит другому. Тот возвратился во двор, преклонил колени, и забрался под персиковое дерево, и начал молиться: «Боже, будь милостив к душе его друга». И когда он это сделал, он сказал: «Перед ним в вихре пришел Ангел Господа». И там, это двинулось назад, и Ангел пришел и положил Свою руку ему на плечо, и сказал ему возвратиться к его другу. И когда он возвратился, то он рассказал, что произошло. И вот на следующий день это стало известным; этот служитель обернулся и посмотрел, и там на рубашке этого человека выжжен отпечаток руки Ангела, лежащей на его рубашке. Аллилуйя!
E-41 Moving into Africa, quickly. I stopped, that was the only place that I knowed I was going to Durban, that's where she was from. I promised God I'd go. When I moved into Durban, Brother Bosworth and I just made scrap on the way there, but truth is truth. I moved in, we was having a wonderful meeting. And God had done so many marvelous works, I tell you, it was enough to alarm anything. Even two Dutch Reformed ministers, Brother Jackson, here acquainted with what I'm going to say. Two Dutch Reformed ministers was arguing.
I have the shirt, they--they done sent it to me, Brother...?... It hasn't arrived yet, and neither has the zebra skins, or anything has arrived. But they sent this shirt in. This Dutch Reformed went over and told another, said, "This is the day of our visitation. And you should hear."
The other Dutch Reformed said, "He's nothing but a spiritualist."
The other one said, "Did you ever see a spiritualist heal the sick?"
"No."
He said, "I will go out and pray for your soul," one saying to the other. The one went back to the yard, knelt down, and got under a peach tree, and begin to pray, "God, have mercy on his friend's soul." And when he did, he said, "Down before him came the Angel of the Lord in a whirl." And in there, it moved back, and an Angel come and laid His hand on his shoulder, and told him to return to his friend. And when he went back in he said, what had happened. And here the next day, it come out, this minister turned around and looked and there on the man's shirt was the scorched print of the Angel's hand laying on his shirt. Hallelujah.
I have the shirt, they--they done sent it to me, Brother...?... It hasn't arrived yet, and neither has the zebra skins, or anything has arrived. But they sent this shirt in. This Dutch Reformed went over and told another, said, "This is the day of our visitation. And you should hear."
The other Dutch Reformed said, "He's nothing but a spiritualist."
The other one said, "Did you ever see a spiritualist heal the sick?"
"No."
He said, "I will go out and pray for your soul," one saying to the other. The one went back to the yard, knelt down, and got under a peach tree, and begin to pray, "God, have mercy on his friend's soul." And when he did, he said, "Down before him came the Angel of the Lord in a whirl." And in there, it moved back, and an Angel come and laid His hand on his shoulder, and told him to return to his friend. And when he went back in he said, what had happened. And here the next day, it come out, this minister turned around and looked and there on the man's shirt was the scorched print of the Angel's hand laying on his shirt. Hallelujah.
E-42 Прошло по заголовкам самой крупной газеты Южной Африки. Не так ли, брат? Здесь этот брат, сестра; знали его. Стоя там, там это...?... довольно скоро. Теперь это прислали мне, чтобы это было переведено на английский. Там глаза служителей вот такие. И они доставили меня туда, и взяли мою левую руку, и положили это с левой стороны, и совпало просто абсолютно точно.
Хорошо, этот человек стоял там с этим человеком и той рубашкой, и служителем, смотрящим на него. И через секунду с того времени, о-о, не секунду, я сказал бы, через три минуты с того времени, он сказал, что нечто ударило его, как огонь в спину, и там был Ангел Божий, Который, он сказал, был в вихре, именно тогда был проявлен, свидетельствуя, он говорил человеку истину. Знамения и чудеса всего...
Наконец он сказал мне, сказал: «Ты поедешь в район Кейптауна и вниз по той дороге, и так составишь маршрут».
Я сказал: «Со мной все в порядке, брат Бакстер. У нас здесь замечательное время, тысячи, и тысячи, и тысячи приходят». Я сказал: «Почему бы не остаться здесь?» Я сказал: «Где находится Дурбан?» Я думал, что Дурбан находится в Родезии. Моя жена написала мне: Дурбан, Южная Родезия. И это походит на то, если написать: Хаммонд, Канада. Видите? Это – другая нация.
Так что я... Я сказал: «Где мы должны...» Я сказал... Брат Бакстер сказал: «Ну, у них для тебя намечен маршрут, чтобы проехать через те места».
Я сказал: «Со мной все в порядке, это не имеет значения».
Хорошо, этот человек стоял там с этим человеком и той рубашкой, и служителем, смотрящим на него. И через секунду с того времени, о-о, не секунду, я сказал бы, через три минуты с того времени, он сказал, что нечто ударило его, как огонь в спину, и там был Ангел Божий, Который, он сказал, был в вихре, именно тогда был проявлен, свидетельствуя, он говорил человеку истину. Знамения и чудеса всего...
Наконец он сказал мне, сказал: «Ты поедешь в район Кейптауна и вниз по той дороге, и так составишь маршрут».
Я сказал: «Со мной все в порядке, брат Бакстер. У нас здесь замечательное время, тысячи, и тысячи, и тысячи приходят». Я сказал: «Почему бы не остаться здесь?» Я сказал: «Где находится Дурбан?» Я думал, что Дурбан находится в Родезии. Моя жена написала мне: Дурбан, Южная Родезия. И это походит на то, если написать: Хаммонд, Канада. Видите? Это – другая нация.
Так что я... Я сказал: «Где мы должны...» Я сказал... Брат Бакстер сказал: «Ну, у них для тебя намечен маршрут, чтобы проехать через те места».
Я сказал: «Со мной все в порядке, это не имеет значения».
E-42 Headlines through the biggest paper in South Africa. Is that right, brother? There the brother, sister knowed him. Standing there, there it is...?... pretty soon, it's sent to me now to be translated over into English. There the ministers eyes like this. And they took me down there and took my left hand, and laid it on the left hand just perfectly covered it exactly.
Well, the man was standing there, with the man and the shirt, and the minister looking at him. And a second from then, oh, not a second, I'd say, three minutes from then, there, he said, "Something struck him like fire on his back, and there was the Angel of God, Who he said was in a whirl, just exactly have been exposed, testifying, he was telling the man the truth." Signs and wonders of everything...
Finally he told me, said, "You're going down around Cape Town, and down through that way, and making an itinerary."
I said, "That's all right with me, Brother Baxter. We're having a wonderful time here, thousands and thousands and thousand are coming." I said, "Why not stay here?" I said, "Where is Durban?" I thought Durban was in Rhodesia. My wife was writing me, Durban, Southern Rhodesia. And that's like writing Hammond, Canada. See? It's another nation.
So I was... I said, "Where should we..." I said... Brother Baxter said, "Well, they got an itinerary set for you to go way down through there."
I said, "That's all right with me, doesn't matter."
Well, the man was standing there, with the man and the shirt, and the minister looking at him. And a second from then, oh, not a second, I'd say, three minutes from then, there, he said, "Something struck him like fire on his back, and there was the Angel of God, Who he said was in a whirl, just exactly have been exposed, testifying, he was telling the man the truth." Signs and wonders of everything...
Finally he told me, said, "You're going down around Cape Town, and down through that way, and making an itinerary."
I said, "That's all right with me, Brother Baxter. We're having a wonderful time here, thousands and thousands and thousand are coming." I said, "Why not stay here?" I said, "Where is Durban?" I thought Durban was in Rhodesia. My wife was writing me, Durban, Southern Rhodesia. And that's like writing Hammond, Canada. See? It's another nation.
So I was... I said, "Where should we..." I said... Brother Baxter said, "Well, they got an itinerary set for you to go way down through there."
I said, "That's all right with me, doesn't matter."
E-43 Теперь послушайте внимательно. Я собираюсь закончить через минуту. Так что той ночью, я помню, когда я вошел, чтобы помолиться, Ангел Господень приблизился ко мне. Он сказал: «Не иди туда». Сказал: «Ты не двигайся». Он сказал: «Ты оставайся прямо здесь, в Иоханнесбурге, еще две недели. Потом поедешь к месту своего отдыха, чтобы поохотиться». О котором тот человек уже позаботился. Тогда Он сказал: «Ты едь в Дурбан и оставайся там в течение месяца».
Я сказал: «Да, Господи».
Сказал: «Завтра они собираются отвести тебя к доктору. Но не объявляй его здоровым, потому что он не выздоровеет». И сказал: «Не делай этого». И сказал: «Твой менеджер собирается завтра показать тебе необычную птицу в полете». Сказал: «А затем ты найдешь туземную торговку бусами, сидящую на обочине дороги, со шкурой на голове». На следующий день все исполнилось именно так, слово в слово.
Я сказал: «Брат Бакстер, я туда не поеду».
«Ну, их национальный комитет, – сказал, – ты... должен поехать».
Я сказал: «О-о, нет, я не поеду. Нет, нет». Я сказал: «Я делаю только то, что Бог говорит мне делать». И я сказал: «Я не поеду. Но я поеду туда, куда Он говорит мне ехать».
«О, – однако же сказал, – как ты думаешь, Бог говорит с кем-нибудь еще, кроме тебя?» Сказал один из членов комитета.
Я сказал: «Да, Господи».
Сказал: «Завтра они собираются отвести тебя к доктору. Но не объявляй его здоровым, потому что он не выздоровеет». И сказал: «Не делай этого». И сказал: «Твой менеджер собирается завтра показать тебе необычную птицу в полете». Сказал: «А затем ты найдешь туземную торговку бусами, сидящую на обочине дороги, со шкурой на голове». На следующий день все исполнилось именно так, слово в слово.
Я сказал: «Брат Бакстер, я туда не поеду».
«Ну, их национальный комитет, – сказал, – ты... должен поехать».
Я сказал: «О-о, нет, я не поеду. Нет, нет». Я сказал: «Я делаю только то, что Бог говорит мне делать». И я сказал: «Я не поеду. Но я поеду туда, куда Он говорит мне ехать».
«О, – однако же сказал, – как ты думаешь, Бог говорит с кем-нибудь еще, кроме тебя?» Сказал один из членов комитета.
E-43 Listen closely, now. I'm going to close just in a moment. So that night, I remember, when I went in to pray. The Angel of the Lord come near me, He said, "Don't go down there." Said, "Don't you go." He said, "You stay right here in Johannesburg for two more weeks. Then go over to your place for a rest, to go hunting." Which the man had already fixed up. Then He said, "You go to Durban, and stay a month."
I said, "Yes, Lord."
Said, "Tomorrow they're going to pull you out to a doctor. But don't pronounce him well, because he's not going to get well." And said, "Don't you do that." And said, "Your manager tomorrow is going to show you a peculiar bird, a flying." Said, "And then you're going to find a native bead salesmen, setting on the side of the road with a skinned placed on the side of her head." That's just the way it happened the next day, just word by word.
I said, "Brother Baxter, I'm not going down there."
"Well, their national committee," said, "you're... got to go."
I said, "Oh, no, I don't. No, no." I said, "I only do what God tells me to do." And I said, "I don't go, but where He tells me to go."
"Oh," but said, "you think the Lord speaks to somebody else besides you?" One of the committee men said.
I said, "Yes, Lord."
Said, "Tomorrow they're going to pull you out to a doctor. But don't pronounce him well, because he's not going to get well." And said, "Don't you do that." And said, "Your manager tomorrow is going to show you a peculiar bird, a flying." Said, "And then you're going to find a native bead salesmen, setting on the side of the road with a skinned placed on the side of her head." That's just the way it happened the next day, just word by word.
I said, "Brother Baxter, I'm not going down there."
"Well, their national committee," said, "you're... got to go."
I said, "Oh, no, I don't. No, no." I said, "I only do what God tells me to do." And I said, "I don't go, but where He tells me to go."
"Oh," but said, "you think the Lord speaks to somebody else besides you?" One of the committee men said.
E-44 Так вот, так вот, братья мои, я не сбрасываю со счетов проповедников. Вы – праведные мужи. Вы делаете много для этих собраний и все такое. Есть праведные проповедники, но если ты когда-нибудь захочешь нажить себе неприятностей, просто спутайся с командой проповедников. Так точно. Вот почему я от них держусь подальше. Так точно. Так вот, так и есть.
Они сказали: «Бог говорит с нами так же, как Он говорит с тобой».
Я сказал: «Однажды у Корея была та же самая мысль». Точно. Я сказал: «Я знаю...»
Он сказал: «Ну, Бог сказал нам составить такой маршрут».
Я сказал: «Возможно, что Он сказал. Но Он сказал мне не принимать этого. Так вот, вы можете решить это для себя. Я не поеду». И я вернулся назад. И вот приезжают автомобили.
Брат Бакстер сказал: «Брат Бранхам, тебе... тебе придется сделать какой-нибудь шаг».
Я сказал: «Хорошо, я не еду».
И он сказал: «Хорошо, во всяком случае, я пойду к этому человеку, тогда мы сможем получить это позже». Сказал: «Они уже ждут здесь».
И я сказал: «Брат Бакстер, запомни, я говорю во имя Господне. Это не воля Божья».
Он сказал: «Ну что ж, брат Бранхам, прекрасно».
Я сказал: «Мне все равно, что они там говорят. Бог сказал мне не делать этого». И говорил так.
Я начал с мистера Шумана, председателя. Я сказал: «Взгляните, мистер Шуман, Бог говорит мне не делать этого. Вы преднамеренно присваивайте и делаете вещи, которые вы не должны делать. Запомните».
Он сказал: «Брат Бранхам, я всего лишь один из комитета. Комитет говорит, и мы должны сделать это. Мы обещали брату Такому-то, что мы доставим вас туда. Мы обещали брату...»
Вот... вот вам пожалуйста. Угу! «Неважно, что вы обещали брату Такому-то, Бог сказал мне не делать этого». И я сказал: «Я... я не поеду».
Они сказали: «Бог говорит с нами так же, как Он говорит с тобой».
Я сказал: «Однажды у Корея была та же самая мысль». Точно. Я сказал: «Я знаю...»
Он сказал: «Ну, Бог сказал нам составить такой маршрут».
Я сказал: «Возможно, что Он сказал. Но Он сказал мне не принимать этого. Так вот, вы можете решить это для себя. Я не поеду». И я вернулся назад. И вот приезжают автомобили.
Брат Бакстер сказал: «Брат Бранхам, тебе... тебе придется сделать какой-нибудь шаг».
Я сказал: «Хорошо, я не еду».
И он сказал: «Хорошо, во всяком случае, я пойду к этому человеку, тогда мы сможем получить это позже». Сказал: «Они уже ждут здесь».
И я сказал: «Брат Бакстер, запомни, я говорю во имя Господне. Это не воля Божья».
Он сказал: «Ну что ж, брат Бранхам, прекрасно».
Я сказал: «Мне все равно, что они там говорят. Бог сказал мне не делать этого». И говорил так.
Я начал с мистера Шумана, председателя. Я сказал: «Взгляните, мистер Шуман, Бог говорит мне не делать этого. Вы преднамеренно присваивайте и делаете вещи, которые вы не должны делать. Запомните».
Он сказал: «Брат Бранхам, я всего лишь один из комитета. Комитет говорит, и мы должны сделать это. Мы обещали брату Такому-то, что мы доставим вас туда. Мы обещали брату...»
Вот... вот вам пожалуйста. Угу! «Неважно, что вы обещали брату Такому-то, Бог сказал мне не делать этого». И я сказал: «Я... я не поеду».
E-44 Now, now my brothers, I'm not throwing off on preachers; you're godly men. You're doing a lot for this meetings and so forth, there's godly preachers, but if you ever want to get in trouble, just get muddled up with a bunch of preachers. That's right. That's the reason I keep clear of them. That's right. Now, that's right.
They said, "The Lord speaks to us, as well as He speaks to you."
I said, "Korah had that same thought, one day." That's right. I said, "I know..."
He said, "Well, the Lord told us to make that itinerary."
I said, "Maybe He did. But He told me not to take it. Now, you can decide for yourself. I'm not going." And I went on back in. And here done come the cars.
Brother Baxter said, "Brother Branham, you're--you're going to have to make some kind of a move."
I said, "Well, I'm not going."
And he said, "Well, I'd at least go to this one, then we can get it later," said, "they're already out here waiting."
And I said, "Brother Baxter, remember, in the Name of the Lord I speak. It's not God's will."
He said, "Well, Brother Branham, it's great now."
I said, "I don't care what they say down there; God told me not to do it." And went on down.
I started in with Mr. Schoeman, the chairman. I said, "Mr. Schoeman look, God is telling me not to do this. You are deliberately taking possession and doing things that you shouldn't do. Remember."
He said, "Brother Branham, I'm just one of the committee. The committee says, we've got to do it. We promised Brother So-and-so, we'd bring you there. We promised Brother..."
There--there you are. Uh-huh! "No matter what you promised Brother So-and-so, God told me not to do it." And I said, "I--I'm not going."
They said, "The Lord speaks to us, as well as He speaks to you."
I said, "Korah had that same thought, one day." That's right. I said, "I know..."
He said, "Well, the Lord told us to make that itinerary."
I said, "Maybe He did. But He told me not to take it. Now, you can decide for yourself. I'm not going." And I went on back in. And here done come the cars.
Brother Baxter said, "Brother Branham, you're--you're going to have to make some kind of a move."
I said, "Well, I'm not going."
And he said, "Well, I'd at least go to this one, then we can get it later," said, "they're already out here waiting."
And I said, "Brother Baxter, remember, in the Name of the Lord I speak. It's not God's will."
He said, "Well, Brother Branham, it's great now."
I said, "I don't care what they say down there; God told me not to do it." And went on down.
I started in with Mr. Schoeman, the chairman. I said, "Mr. Schoeman look, God is telling me not to do this. You are deliberately taking possession and doing things that you shouldn't do. Remember."
He said, "Brother Branham, I'm just one of the committee. The committee says, we've got to do it. We promised Brother So-and-so, we'd bring you there. We promised Brother..."
There--there you are. Uh-huh! "No matter what you promised Brother So-and-so, God told me not to do it." And I said, "I--I'm not going."
E-45 Итак, он ехал, проехал немного дальше, приблизительно на шестьдесят миль от города, проезжали маленький Кларксдорф. Это маленькое местечко так называется, Kларксдорф? Проезжали через него. Мы двигались вперед. Я сказал: «Стоп, брат Шуман. Просто остановитесь. Позвольте остальным догнать нас». И вот они все подъехали, догнали нас.
Брат Шуман вернулся, сказал: «Вы должны пойти поговорить с ним. Он все еще держится своего решения, что он не собирается делать этого».
Брат Бакстер пришел туда, и он сказал: «Брат Бранхам». Брат Бакстер слушает меня сейчас, сказал: «Брат Бранхам, – сказал, – я думаю, что коль этот комитет у них уже сформирован, то ты должен идти вперед».
Я сказал: «Брат Бакстер, послушай меня». Так вот, я говорю, чтобы показать, я покажу вам из этого урок. Независимо от того, что если он – мой менеджер, он – хороший человек, религиозный человек, прекрасный человек, христианин, полный Святого Духа. Но Бог – мой Руководитель. И Бог пытался донести это до меня.
Он сказал: «Брат Бранхам, поскольку он уже готов, послушай, что ты говоришь. Ты говоришь, что ты едешь на ферму Джексона поохотиться, что-то вроде этого».
Сказал: «Я не упоминал об охоте».
Он сказал: «Их... их братья думают, что миллионы людей лежат там, страдая, а ты едешь на охоту».
Я сказал: «Даже если я никогда не видел другого ружья или никогда не стрелял из другого ружья, это для меня не имеет значения. Бог сказал так». Он видел тот раскол между нами. Он держал меня под контролем довольно долго, похоже, около трех лет, прохворал в течение восьми месяцев. Не мог оставаться слишком долго. Я сказал: «Бог сказал так. И я должен сделать это».
Брат Шуман вернулся, сказал: «Вы должны пойти поговорить с ним. Он все еще держится своего решения, что он не собирается делать этого».
Брат Бакстер пришел туда, и он сказал: «Брат Бранхам». Брат Бакстер слушает меня сейчас, сказал: «Брат Бранхам, – сказал, – я думаю, что коль этот комитет у них уже сформирован, то ты должен идти вперед».
Я сказал: «Брат Бакстер, послушай меня». Так вот, я говорю, чтобы показать, я покажу вам из этого урок. Независимо от того, что если он – мой менеджер, он – хороший человек, религиозный человек, прекрасный человек, христианин, полный Святого Духа. Но Бог – мой Руководитель. И Бог пытался донести это до меня.
Он сказал: «Брат Бранхам, поскольку он уже готов, послушай, что ты говоришь. Ты говоришь, что ты едешь на ферму Джексона поохотиться, что-то вроде этого».
Сказал: «Я не упоминал об охоте».
Он сказал: «Их... их братья думают, что миллионы людей лежат там, страдая, а ты едешь на охоту».
Я сказал: «Даже если я никогда не видел другого ружья или никогда не стрелял из другого ружья, это для меня не имеет значения. Бог сказал так». Он видел тот раскол между нами. Он держал меня под контролем довольно долго, похоже, около трех лет, прохворал в течение восьми месяцев. Не мог оставаться слишком долго. Я сказал: «Бог сказал так. И я должен сделать это».
E-45 So he kept on, went a little further, about sixty miles out of town, going little Klarksdorf. Is that the name of the little place, Klarksdorf? Going down through there. We was going along. I said, "Stop, Brother Schoeman. Just stop. Let the rest of them catch up." And then here they all come up, caught up.
Brother Schoeman walked back said, "You have to go talk to him. He's still determined he's not going to do it."
Brother Baxter come over there, and he said, "Brother Branham," Brother Baxter is listening at me now, said, "Brother Branham," said, "I believe if they've got that committee already formed, you should go ahead."
I said, "Brother Baxter, listen to me." Now, it goes to show, I will show you the lesson of it. No matter if he's my manager, he's a good man, a religious man, a fine man, a Christian man, full of the Holy Ghost. But God is my Guide. And God was trying to get that to me.
He said, "Brother Branham, as he already, here's what you're saying. You saying you're going out to Jackson's farm to hunt, like that."
Said, "I didn't mention hunting."
He said, "Them--them brothers think millions of people laying down here suffering and you go hunting."
I said, "If I never seen another gun, or never fired another gun, it doesn't matter to me. God said so." He seen that break between there. He kept me under too long, it would be like I was about three years, laid up for eight months. Couldn't stay too long. I said, "God said so. And I must do it."
Brother Schoeman walked back said, "You have to go talk to him. He's still determined he's not going to do it."
Brother Baxter come over there, and he said, "Brother Branham," Brother Baxter is listening at me now, said, "Brother Branham," said, "I believe if they've got that committee already formed, you should go ahead."
I said, "Brother Baxter, listen to me." Now, it goes to show, I will show you the lesson of it. No matter if he's my manager, he's a good man, a religious man, a fine man, a Christian man, full of the Holy Ghost. But God is my Guide. And God was trying to get that to me.
He said, "Brother Branham, as he already, here's what you're saying. You saying you're going out to Jackson's farm to hunt, like that."
Said, "I didn't mention hunting."
He said, "Them--them brothers think millions of people laying down here suffering and you go hunting."
I said, "If I never seen another gun, or never fired another gun, it doesn't matter to me. God said so." He seen that break between there. He kept me under too long, it would be like I was about three years, laid up for eight months. Couldn't stay too long. I said, "God said so. And I must do it."
E-46 Итак, они спорили и спорили об этом. А я пошел и взял немного этого, думаю, что это была дикая белая акация, не так ли? Что это? Думаю, что это вроде бы похоже на белую акацию. Я отломал несколько веток от дерева, пошел назад туда, где стояли эти служители. И бросил их им на ноги вот так, и сказал: «ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ: если мы поедем даже до Кларксдорфа, то вы пострадаете от этого. Вы заполучили меня сюда. У меня даже нет денег на обратный путь. Вы... вы заполучили меня сюда, и я не могу вернуться, потому что я не смог бы вернуться. Он сказал мне ехать вперед в Иоханнесбург. Вы задержали меня здесь». Я сказал: «Вы увидите, подобно как Павел сказал однажды, что вам следовало бы слушаться меня». Понимаете?
Я сказал: «Там Божье благословение. Там даже медицинская Ассоциация звонила мне следующим утром, хотели пригласить меня на завтрак».
Сказал: «Брат Бранхам, вы уже сделали для людей здесь, в Южной Африке, больше, чем половина миссионеров, которые приезжали сюда за пятьдесят лет». Медицинская Ассоциация... Они распустили больницы, и они доставили на носилках, и все остальное. Да, сэр. Сказал: «Мы верим в Божественное исцелению таким образом, как вы это проповедуете».
Я сказал: «Сэр, я не фанатик. Я всегда говорю то, что является истиной».
Он сказал: «Нам нравится способ, которым вы делаете это. Мы верим, что это правильно». Сказал: «Мы – христиане, и мы верим этому. И мы даем вам правую руку общения». И там это было. Вы видели фотографии в книгах, где санитарные машины, медсестры стояли повсюду рядами. Каждый, кто хотел придти, мог прибыть на собрание. Хорошо.
Я сказал: «Там Божье благословение. Там даже медицинская Ассоциация звонила мне следующим утром, хотели пригласить меня на завтрак».
Сказал: «Брат Бранхам, вы уже сделали для людей здесь, в Южной Африке, больше, чем половина миссионеров, которые приезжали сюда за пятьдесят лет». Медицинская Ассоциация... Они распустили больницы, и они доставили на носилках, и все остальное. Да, сэр. Сказал: «Мы верим в Божественное исцелению таким образом, как вы это проповедуете».
Я сказал: «Сэр, я не фанатик. Я всегда говорю то, что является истиной».
Он сказал: «Нам нравится способ, которым вы делаете это. Мы верим, что это правильно». Сказал: «Мы – христиане, и мы верим этому. И мы даем вам правую руку общения». И там это было. Вы видели фотографии в книгах, где санитарные машины, медсестры стояли повсюду рядами. Каждый, кто хотел придти, мог прибыть на собрание. Хорошо.
E-46 So they argued and argued around there. And I walked over there and got hold of some of that, I guess it was wild locust, is it? Is that what? It kind of looks like a locust, I guess. I pulled some branches off the trees, walked back out there, where those ministers was standing. And threw it over their feet like that, and said, "THUS SAITH THE LORD, if we go down, even to Klarksdorf, you'll suffer the results. You got me here. I haven't even got money to pay my way back. You--you got me here, and I can't go back, 'cause I couldn't go back. He told me to ahead to Johannesburg. You got me sewed up here." I said, "You'll see, as Paul said one day, you should've listened to me." See?
I said, "There God's a blessing, there even the Medical Association called me up the next morning, wanted to take me out to breakfast."
Said, "Brother Branham, you've done more for the people here in South Africa than half the missionaries that come over here in fifty years, already." The Medical Association... They dismissed the hospitals and they come by the stretchers and everything else. Yes, sir. Said, "We believe Divine healing the way you preach it."
I said, "Sir, I'm not a fanatic. I always tell what's truth."
He said, "We like your way of doing it. We believe that that's right." Said, "We're Christian men, and we believe it. And we give you the right hand of fellowship." And there it was. You see the pictures in the books where the ambulances, the nurses, was lined everywhere. Anybody wanted to come could come to the meeting. All right.
I said, "There God's a blessing, there even the Medical Association called me up the next morning, wanted to take me out to breakfast."
Said, "Brother Branham, you've done more for the people here in South Africa than half the missionaries that come over here in fifty years, already." The Medical Association... They dismissed the hospitals and they come by the stretchers and everything else. Yes, sir. Said, "We believe Divine healing the way you preach it."
I said, "Sir, I'm not a fanatic. I always tell what's truth."
He said, "We like your way of doing it. We believe that that's right." Said, "We're Christian men, and we believe it. And we give you the right hand of fellowship." And there it was. You see the pictures in the books where the ambulances, the nurses, was lined everywhere. Anybody wanted to come could come to the meeting. All right.
E-47 Итак, я говорил это, а затем мы начали. Когда мы добрались до Кларксдорфа той ночью, о-о, ой-ой. Это была дискредитация того городка. Люди были выстроены в очередь на холмах и прочее, недостаточно места, чтобы позаботиться о них в городе, негде поесть, негде остановиться. И я остановился в доме служителей. И как раз тогда, когда они приготовились доставить меня на собрание, вы знаете, что произошло. Тропический шторм поразил эту страну. Говорю вам, что приблизительно с семи тридцати примерно до десяти тридцати был один постоянный рев и вспышки, и молнии. У вас здесь нет никаких штормов. Когда-нибудь вам следовало бы увидеть африканский шторм. О, вот это да! Кажется, что всех затапливает. Мы снова вернулись в здание, где находились, и я остался прямо там. После того как они распустили их, и брат Босворт пришел и привел некоторых людей в какой-то маленький домик, – молились за них, чтобы выздоровели. Я вошел, и я сказал: «Вы верите мне?»
«Ну, это был просто шторм. Это вполне могло случиться».
Я сказал: «Хорошо». Пусть будет так.
И следующей ночью они чуть не замерзли до смерти: пронеслась снежная буря. Я вернулся туда, и я сказал: «Теперь вы верите мне? Завтра ночью будет землетрясение». Видите? Я сказал: «Мы – вне воли Господа». Я сказал: «Вы просто могли бы также ...»
Они начали спорить. «Ну, мы обещали брату Такому-то».
«Ну, это был просто шторм. Это вполне могло случиться».
Я сказал: «Хорошо». Пусть будет так.
И следующей ночью они чуть не замерзли до смерти: пронеслась снежная буря. Я вернулся туда, и я сказал: «Теперь вы верите мне? Завтра ночью будет землетрясение». Видите? Я сказал: «Мы – вне воли Господа». Я сказал: «Вы просто могли бы также ...»
Они начали спорить. «Ну, мы обещали брату Такому-то».
E-47 Then I went on, and then we started on down. When we got to Klarksdorf that night, oh, my. It was a discredit to the place. There was the people lined up on the hills and everything else, not enough room to take care of them in the city, no place to eat, no place stay. And I stayed at a ministers house. And just about time they got ready to bring me to the meeting, you know what happened? A tropical storm hit that country. I'm telling you, and from about seven thirty, till about ten thirty, it was one constant roar and flash and lightning. You ain't had no storm around here. You ought to see an African storm, one time. Oh, my. Like to have drowned everybody. We come back up to the building where we was, and I stayed right in the house. After they done dismissed, and Brother Bosworth went over and got some people over in a little building of some sort, was playing for them to come back up, I walked in, and I said, "Do you believe me?"
"Well, that was just a storm. That could happen."
I said, "All right." Let it be like that.
And the next night, they liked to froze to death, a blizzard swept through, come back up there and I said, "Now do you believe me? Tomorrow night we will have an earthquake." See? I said, "We're out of the will of the Lord." I said, "You just might as well..."
They got to arguing. "Well, we promised Brother So-and-so."
"Well, that was just a storm. That could happen."
I said, "All right." Let it be like that.
And the next night, they liked to froze to death, a blizzard swept through, come back up there and I said, "Now do you believe me? Tomorrow night we will have an earthquake." See? I said, "We're out of the will of the Lord." I said, "You just might as well..."
They got to arguing. "Well, we promised Brother So-and-so."
E-48 И это не для того, чтобы дискредитировать... Ф. Ф. Босворт находится здесь, он является одним из... Он прекрасный друг, и самый близкий мой брат в этом мире. Этот пожилой человек стал такой же частью моего сердца, как я сам, он для меня как папа. Но просто как Бог пытался дать мне понять, что вы не можете ставить на обсуждение такого рода дух, или дар, или такого рода дар. Вы должны следовать за Богом.
Брат Босворт пришел ко мне, и вот он свидетель, стоящий здесь. Он сказал: «Брат Бранхам, я думаю, что ты неправ». Он сказал: «Я верю, что если ты поедешь таким путем, в район Кейптауна, ты увидишь чрезвычайное, преизобильное, лучшее из того, что ты когда-либо видел во всей твоей жизни». И там сидит брат Босворт как свидетель.
Брат Босворт пришел ко мне, и вот он свидетель, стоящий здесь. Он сказал: «Брат Бранхам, я думаю, что ты неправ». Он сказал: «Я верю, что если ты поедешь таким путем, в район Кейптауна, ты увидишь чрезвычайное, преизобильное, лучшее из того, что ты когда-либо видел во всей твоей жизни». И там сидит брат Босворт как свидетель.
E-48 And now here, not to no discredit... F. F. Bosworth, sitting there, is one of the... Is as good a friends, and as close a brother to me as there is in this world. That old man has become a part of my heart, like me, he to be my daddy. But just as God trying to let me know that you can't put, in this kind of a spirit, or gift, or this kind of a gift, you've got to follow God.
Brother Bosworth come to me, and he's a witness standing there; he said, "Brother Branham, I think you are wrong." He said, "I believe if you'll go down that way, around Cape Town, you'll see the exceedingly, the abundantly, the best you've ever seen in all your life." And there sets Brother Bosworth as a witness.
Brother Bosworth come to me, and he's a witness standing there; he said, "Brother Branham, I think you are wrong." He said, "I believe if you'll go down that way, around Cape Town, you'll see the exceedingly, the abundantly, the best you've ever seen in all your life." And there sets Brother Bosworth as a witness.
E-49 Я сказал: «Брат Босворт, пока я был с тобой и ты видел те видения и видел, как они происходили. И я говорю тебе теперь во имя Господне, что это не воля Божья для нас, чтобы сделать это. Мы должны поехать в Дурбан, а не в Кейптаун. И ты хочешь сказать мне...»
Сказал: «Ну, – он сказал, – так или иначе, интересно, возможно ли, чтобы это было ложным видением? Один...»
Я сказал: «Хорошо, брат Босворт». Он почти что мой... мой... мой... мой второй папа, человек, которого я любил всем сердцем. И я посмотрел, и я сказал: «О, Боже, помилуй». Пятнадцать тысяч миль от дома, и там мой менеджер и брат Бакстер, и брат Босворт, и все они. Я сказал: «Боже, что я могу сделать?» Я вернулся туда, я сказал: «Брат, я пойман. Но не Бог. Я говорю тебе во имя Господне: я не поеду туда по этой... этой дороге».
Они сказали: «Это...» Итак, кто-то подумал: «Тогда могло ли это быть допускающей волей Божьей?» Ну, когда что… что называли допускающей...
«Ну хорошо же».
Я сказал: «Бог мог бы разрешить это, но это не Его воля».
Хорошо, когда это допускающая воля, вы знаете, что случилось, брат Босворт, и каждый. «Ну, пойди и спроси Его. Пойди и вопроси».
И я пошел, и мой бедный маленький мальчик, сидящий здесь позади меня, мы ночевали в одной комнате. Маленький Билли вошел и обнял меня, он сказал: «Папа, не слушай этих проповедников. Ты слушай то, что Бог тебе говорит, папа».
И я сказал: «Помолись со мной, Билли». Мы преклонили колени. Конечно, он был утомлен, он не знает многого об этом, так что он лег спать. Я остался там. Ближе к трем часам утром я поднялся. Я чувствовал Это точно так же, как человека, стоящего там. Он двигался с этой стороны.
Я сказал: «Мой Господь, – я сказал, – что здесь эти люди мне говорят?»
Сказал: «Ну, – он сказал, – так или иначе, интересно, возможно ли, чтобы это было ложным видением? Один...»
Я сказал: «Хорошо, брат Босворт». Он почти что мой... мой... мой... мой второй папа, человек, которого я любил всем сердцем. И я посмотрел, и я сказал: «О, Боже, помилуй». Пятнадцать тысяч миль от дома, и там мой менеджер и брат Бакстер, и брат Босворт, и все они. Я сказал: «Боже, что я могу сделать?» Я вернулся туда, я сказал: «Брат, я пойман. Но не Бог. Я говорю тебе во имя Господне: я не поеду туда по этой... этой дороге».
Они сказали: «Это...» Итак, кто-то подумал: «Тогда могло ли это быть допускающей волей Божьей?» Ну, когда что… что называли допускающей...
«Ну хорошо же».
Я сказал: «Бог мог бы разрешить это, но это не Его воля».
Хорошо, когда это допускающая воля, вы знаете, что случилось, брат Босворт, и каждый. «Ну, пойди и спроси Его. Пойди и вопроси».
И я пошел, и мой бедный маленький мальчик, сидящий здесь позади меня, мы ночевали в одной комнате. Маленький Билли вошел и обнял меня, он сказал: «Папа, не слушай этих проповедников. Ты слушай то, что Бог тебе говорит, папа».
И я сказал: «Помолись со мной, Билли». Мы преклонили колени. Конечно, он был утомлен, он не знает многого об этом, так что он лег спать. Я остался там. Ближе к трем часам утром я поднялся. Я чувствовал Это точно так же, как человека, стоящего там. Он двигался с этой стороны.
Я сказал: «Мой Господь, – я сказал, – что здесь эти люди мне говорят?»
E-49 I said, "Brother Bosworth, as long as I've been with you, and you seen those visions and seen how they come to pass, and I tell you now in the Name of the Lord, that it is not God's will for us to do that. We're to go Durban, not down to Cape Town. And you mean to tell me..."
Said, "Well," he said, something or another about I wonder if it could have been a false vision. One..."
I said, "Well, Brother Bosworth." There's nearly my--my--my--my second daddy, the man that I loved, the very bosom. And I looked and I said, "Oh, God, "Have mercy." Fifteen thousand miles away from home, and there my manager and Brother Baxter, and Brother Bosworth, and everybody, I said, "God, what can I do?" I walked back in there, I said, "Brother, I'm trapped. But not in God. I tell you in the Name of the Lord: I shall not take that--that way there."
They said, "Is it..." Well, somebody thought up, "Could it be then the permissive will of God?" Well, when something was named about the permissive...
"Oh, well."
I said, "God might permit it, but it ain't His will."
Well, when the permissive will, you know what happened, Brother Bosworth, everybody, "Well, go in and ask Him. Go in and see."
And I walked in, and my poor little boy setting here behind me, we was sleeping in the same room. Little Billy come in and put his arm around me, he said, "Daddy, don't you listen to them preachers. You listen to what God's a telling you, daddy."
And I said, "Pray with me, Billy." We knelt down. Of course, he got tired, he don't know much about it, so he went to bed. I stayed there. A long towards three o'clock in the morning, I raised up. I felt It just like a standing there. He moved around this side.
I said, "My Lord." I said, "What are these men telling me out here?"
Said, "Well," he said, something or another about I wonder if it could have been a false vision. One..."
I said, "Well, Brother Bosworth." There's nearly my--my--my--my second daddy, the man that I loved, the very bosom. And I looked and I said, "Oh, God, "Have mercy." Fifteen thousand miles away from home, and there my manager and Brother Baxter, and Brother Bosworth, and everybody, I said, "God, what can I do?" I walked back in there, I said, "Brother, I'm trapped. But not in God. I tell you in the Name of the Lord: I shall not take that--that way there."
They said, "Is it..." Well, somebody thought up, "Could it be then the permissive will of God?" Well, when something was named about the permissive...
"Oh, well."
I said, "God might permit it, but it ain't His will."
Well, when the permissive will, you know what happened, Brother Bosworth, everybody, "Well, go in and ask Him. Go in and see."
And I walked in, and my poor little boy setting here behind me, we was sleeping in the same room. Little Billy come in and put his arm around me, he said, "Daddy, don't you listen to them preachers. You listen to what God's a telling you, daddy."
And I said, "Pray with me, Billy." We knelt down. Of course, he got tired, he don't know much about it, so he went to bed. I stayed there. A long towards three o'clock in the morning, I raised up. I felt It just like a standing there. He moved around this side.
I said, "My Lord." I said, "What are these men telling me out here?"
E-50 Он сказал: «Иди с ними, продолжай». Однако сказал: «Ты заплатишь за это». Сказал: «Ты пойман, но ты... ты заплатишь за это. Иди с ними, и я позволю тебе пойти, но помни, ты заплатишь за это». И сказал: «Для этого пойди разбуди своего мальчика». Он почтил Билли. Он сказал: «Пойди разбуди своего мальчика». Потому что Билли был прав. И Он пришел, сказал: «Пойди разбуди своего мальчика и скажи ему утром, что это будет приятный день. Шторм и все это уйдет. И с утра это будет приятный день. И они захотят, чтобы ты пошел молиться за больных в воскресной школе. Я благословлю это». Он сказал: «И Билли приедет после тебя, и человек, молодой парень в маленьком черном автомобиле, и он подберет другого мальчика по дороге. По дороге назад, там будет туземец, цветной человек, как мы назвали бы его здесь, стоящий около эвкалиптового дерева, возле моста, намеревающийся ударить кого-то другого. На нем будет белый костюм «сафари», собирается ударить другого палкой. Скажи это своему сыну. И скажи тем людям, так, чтобы они знали что это «ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ».
Я разбудил Билли, и я сказал: «Билли, мой мальчик. Бог почтил тебя, сынок. И вот то, что должно произойти». И я рассказал ему. Я вошел к брату Босворту. Это правильно, брат Босворт? Если правильно, подними руку, чтобы люди смогли увидеть.
Я пошел к брату Босворту, я сказал: «Брат Босворт, брат Бакстер и все остальные, брат Стедсклю, все вы. ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ: Бог сказал мне продолжать с вами, но это – Его допускающая воля, и это никогда не будет успешно. Бог хочет, чтобы я возвратился в Иоханнесбург, потом к брату Джексону, затем в Дурбан на месяц». Мы тогда совсем не знали, что там у них везде была сегрегация, не знали этого, пока мы не добрались до Дурбана. У них нет сегрегации в Дурбане, единственное место в Южной Африке, где у них нет сегрегации, где туземцы могли войти. Тогда это как раз то, ради чего мы приехали. И затем, когда мы добрались...
Мы стартовали следующим утром. Это было приятное утро. Они встали, поехали, и, конечно же, они послали за мной, чтобы поехать в воскресную школу. Я подготовился, не ел и ожидал Духа Господа. И когда Билли вошел, он сказал: «Папа», и я посмотрел туда.
Я сказал: «Где вы подобрали этого мальчика?»
Сказал: «Точно так, как ты сказал, стоял на перекрестке».
Я разбудил Билли, и я сказал: «Билли, мой мальчик. Бог почтил тебя, сынок. И вот то, что должно произойти». И я рассказал ему. Я вошел к брату Босворту. Это правильно, брат Босворт? Если правильно, подними руку, чтобы люди смогли увидеть.
Я пошел к брату Босворту, я сказал: «Брат Босворт, брат Бакстер и все остальные, брат Стедсклю, все вы. ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ: Бог сказал мне продолжать с вами, но это – Его допускающая воля, и это никогда не будет успешно. Бог хочет, чтобы я возвратился в Иоханнесбург, потом к брату Джексону, затем в Дурбан на месяц». Мы тогда совсем не знали, что там у них везде была сегрегация, не знали этого, пока мы не добрались до Дурбана. У них нет сегрегации в Дурбане, единственное место в Южной Африке, где у них нет сегрегации, где туземцы могли войти. Тогда это как раз то, ради чего мы приехали. И затем, когда мы добрались...
Мы стартовали следующим утром. Это было приятное утро. Они встали, поехали, и, конечно же, они послали за мной, чтобы поехать в воскресную школу. Я подготовился, не ел и ожидал Духа Господа. И когда Билли вошел, он сказал: «Папа», и я посмотрел туда.
Я сказал: «Где вы подобрали этого мальчика?»
Сказал: «Точно так, как ты сказал, стоял на перекрестке».
E-50 He said, "Go with them, go on." But said, "you'll pay for it." Said, "You're trapped, but you--you'll pay for it. Go on with them, and I will give you the permission to go, but remember, you'll pay for it." And said, "For that, go, wake up your boy." He honored Billy. He said, "Go, wake up your boy," because Billy had the truth. And He come said, "Go, wake up your boy, and tell him in the morning, it's going be a pretty day. The storm and things will clear away. And in the morning it'll be a pretty day. And they'll want you to go pray for the sick at Sunday school. I will bless it." He said, "And Billy is going to come after you, and a man, a young fellow in a little black car, and he's going to pick up another boy on the road. On a road back, there's going to be a native, a colored man, we'd call it here, standing by a eucalyptus tree, near a bridge, fixing to strike another one. He has got a white safari suit on, fixing to strike another one with a stick. Tell your boy that. And tell those men that, so that they'll know that it's THUS SAITH THE LORD."
I woke Billy up and I said, "Billy, boy, God has honored you, son. And here's what shall come to pass. And I told him." I went into Brother Bosworth. Is that right, Brother Bosworth? If that's right, raise up your hand so the people can see.
I walked into Brother Bosworth; I said, "Brother Bosworth, Brother Baxter, all the rest of you, Brother Stadsklev, all of you here. THUS SAITH THE LORD, God told me to go ahead with you, but it's His permissive will, and it'll never be successfully. God wants me to go back to Johannesburg, then up to Brother Jackson's, then over to Durban for a month." Little did we know then that they had the segregation all through there, didn't know it until we got to Durban. They didn't have the segregation in Durban, the only place in South Africa they didn't have the segregation; where the natives could come in. Then that's what we went for. And then, when we got...
We started off the next morning. It was a pretty morning. Got up, they went down, and sure enough they sent back for me to come in Sunday school, I done preparing myself, didn't eat, and waiting for the Spirit of the Lord. And when Billy come in, he said, "Daddy," and I looked out there.
I said, "Where did you pick up that boy?"
Said, "Just as you said, standing down on the corner."
I woke Billy up and I said, "Billy, boy, God has honored you, son. And here's what shall come to pass. And I told him." I went into Brother Bosworth. Is that right, Brother Bosworth? If that's right, raise up your hand so the people can see.
I walked into Brother Bosworth; I said, "Brother Bosworth, Brother Baxter, all the rest of you, Brother Stadsklev, all of you here. THUS SAITH THE LORD, God told me to go ahead with you, but it's His permissive will, and it'll never be successfully. God wants me to go back to Johannesburg, then up to Brother Jackson's, then over to Durban for a month." Little did we know then that they had the segregation all through there, didn't know it until we got to Durban. They didn't have the segregation in Durban, the only place in South Africa they didn't have the segregation; where the natives could come in. Then that's what we went for. And then, when we got...
We started off the next morning. It was a pretty morning. Got up, they went down, and sure enough they sent back for me to come in Sunday school, I done preparing myself, didn't eat, and waiting for the Spirit of the Lord. And when Billy come in, he said, "Daddy," and I looked out there.
I said, "Where did you pick up that boy?"
Said, "Just as you said, standing down on the corner."
E-51 Мы вышли и сели в автомобиль. Билли сел спереди. Никто не разговаривает со мной, когда мы едем, под помазанием, никто не разговаривает. И потом, когда мы ехали, Билли привлек мое внимание: потер рукой по тылу моей ладони, лежащей там, похлопал по моей ладони. Он сказал: «Папа, взгляни сюда».
И там стоял туземец в белом костюме «сафари», стоял около эвкалиптового дерева возле моста, собираясь ударить другой палкой. Я сказал: «Ты помнишь, что я сказал тебе сегодня утром?» Паренек заплакал. Я сказал: «Вот так-то, Билли. Мы получили право поехать, но мы заплатим за это».
И брат Босворт как свидетель Божий, что прямо на следующем собрании ад сорвался с цепи. Разве не так? Начались злоключения. И это было таким образом, пока мы не добрались как раз до Дурбана. И там в Дурбане, где почти сто тысяч человек собрались на собрание и так далее, и это там, где было тридцать тысяч обращенных за один день. По дороге я подхватил сильную... Сначала заболел брат Бакстер. Он действительно заболел. Билли заболел. Все они заболели, все... вся моя команда. Билли и я, и брат Бакстер. В то время я заболел, и я имею в виду, что я действительно заболел. Я был настолько болен, что я даже еле-еле мог подняться за кафедру, я стоял попросту настолько слабый, о-о, настолько больной. Ох. И я узнал, что я подхватил африканскую амебу.
И там стоял туземец в белом костюме «сафари», стоял около эвкалиптового дерева возле моста, собираясь ударить другой палкой. Я сказал: «Ты помнишь, что я сказал тебе сегодня утром?» Паренек заплакал. Я сказал: «Вот так-то, Билли. Мы получили право поехать, но мы заплатим за это».
И брат Босворт как свидетель Божий, что прямо на следующем собрании ад сорвался с цепи. Разве не так? Начались злоключения. И это было таким образом, пока мы не добрались как раз до Дурбана. И там в Дурбане, где почти сто тысяч человек собрались на собрание и так далее, и это там, где было тридцать тысяч обращенных за один день. По дороге я подхватил сильную... Сначала заболел брат Бакстер. Он действительно заболел. Билли заболел. Все они заболели, все... вся моя команда. Билли и я, и брат Бакстер. В то время я заболел, и я имею в виду, что я действительно заболел. Я был настолько болен, что я даже еле-еле мог подняться за кафедру, я стоял попросту настолько слабый, о-о, настолько больной. Ох. И я узнал, что я подхватил африканскую амебу.
E-51 We got out and got in the car, Billy sitting in front. Nobody speaks to me while we're going along, under the anointing, no one talks. And then, going down, Billy was happening just rubbing his hand across the back of my hand, laying there, he was patting my hand. He said, "Daddy, looky there."
And there standing with a white a safari suit on, a native, standing near a eucalyptus tree by a bridge, fixing to strike another one with a stick. I said, "You remember, what I told you this morning?" The little fellow cried. I said, "There it is, Billy. That's the right a way to go, but we'll pay for it."
And Brother Bosworth, as a witness of God, the very next meeting hell broke loose. Is that right? Trouble set in. And it was that way till we got plumb to Durban. And there Durban, where nearly a hundred thousand people had gathered for the meeting, and so forth, and there's where the thirty thousand converts was, in a day. On the road around, I got a great... Brother Baxter got sick first. He really got sick. Billy got sick. All of them got sick, all--all of my bunch. Billy and I, and Brother Baxter. Then I got sick, and I really got sick, I mean. I was so sick, I couldn't even get to the pulpit hardly, I'd stand just so weak, oh, so sick. My. And come to find out I had caught African ameba.
And there standing with a white a safari suit on, a native, standing near a eucalyptus tree by a bridge, fixing to strike another one with a stick. I said, "You remember, what I told you this morning?" The little fellow cried. I said, "There it is, Billy. That's the right a way to go, but we'll pay for it."
And Brother Bosworth, as a witness of God, the very next meeting hell broke loose. Is that right? Trouble set in. And it was that way till we got plumb to Durban. And there Durban, where nearly a hundred thousand people had gathered for the meeting, and so forth, and there's where the thirty thousand converts was, in a day. On the road around, I got a great... Brother Baxter got sick first. He really got sick. Billy got sick. All of them got sick, all--all of my bunch. Billy and I, and Brother Baxter. Then I got sick, and I really got sick, I mean. I was so sick, I couldn't even get to the pulpit hardly, I'd stand just so weak, oh, so sick. My. And come to find out I had caught African ameba.
E-52 И затем, когда они привезли меня домой, я страдал. Я пострадал от этого. Когда милый доктор (живет напротив), доктор Сэм Адэйр мне... Я говорил с ним об этом. Он сказал: «Билли, эта штука может убить тебя в течение десяти часов». Сказал: «Входит в кровоток. Если это идет в печень, ты умираешь, или идет в твою печень, она лопнет. Если они смогут вытечь из тебя, ты выживешь. Если это идет в сердце или в мозг, это убивает тебя... если прикончит тебя в течение десяти часов. Ты подхватил действительно тяжелую лихорадку, и с тобой кончено: африканская амеба. Это... Это не бактерии, это... это паразит, вроде маленьких присосок, которые входят в кишечный тракт. И они передаются от индусов. И они присасываются прямо там и сосут кровь или слизь из кишечника, пока они не погрузятся вглубь. Нет никаких медицинских средств, которые могут хоть немного их затронуть. От них нет лечения, почти не... И затем снова и снова, и хуже, и хуже, и хуже, и хуже, я заболел, и было снова и снова, и снова и снова. И теперь вы задаетесь вопросом, почему же я отсутствовал на собраниях в течение восьми месяцев. И, брат Босворт, вот здесь еще одна вещь. Я говорю это во имя Господне. Когда я стоял в Шривпорте, Луизиана, Бог знает, что я говорил это. Я сказал: «Сатана устроил для меня ловушку», когда я пророчествовал в Духе. Тогда я сказал: «В Африке есть что-то. Вы все молитесь за меня». Я совсем не знал, что это было среди моих братьев. Но там была ловушка. И затем, когда мы уехали оттуда, с цветного юга, я сказал: «Если я приму это, то мы, возможно, не будем на собраниях где-то от шести месяцев до года». Вы помните, как я говорил это, брат Босворт? Это верно? Прошло семь месяцев, идет восьмой с того собрания.
E-52 And then when they brought me home, I suffered. I suffered with it. When a little doctor, lives across, Doctor Sam Adair to me... I spoke to him about it. He said, "Billy, that thing can kill you in ten hours." Said, "Gets in the blood stream. If it goes to the liver, you die, or goes to your liver, it'll burst. If they can drain you, you live. If it goes to the heart or to the brain, it kills you... If finishes you in ten hours. You take a real heavy fever and you're done": African ameba. It's a... It's not a bacteria; it's a--it's a parasite, like little barnacles that gets into the intestinal tract, and comes from the Indians. And they stick right in there and suck the blood, or the mucus out of the tracts, until they bury themself. There's no medicine can touch them hardly. They haven't got a treatment, hardly... And then on and on, and worse, and worse, and worse, and worse, I got and on and on, and on and on. And now, you wonder why I've been out in meetings for eight months. And Brother Bosworth, here's another thing. I speak this in the Name of the Lord. When I stood at Shreveport, Louisiana, God knows I'm saying this.
I said, "Satan has a trap set for me," when I prophesied under the Spirit. Then I said, "In Africa, there's something. You all pray for me." Little did I know that it was among my brethren. But there was a trap. And then when we left there, the colored south, I said, "If I'm taking this, but we'll probably be out of meetings between six months and a year." You remember saying that, Brother Bosworth? Is that right? Seven months has passed, this is going in the eighth since the meeting.
I said, "Satan has a trap set for me," when I prophesied under the Spirit. Then I said, "In Africa, there's something. You all pray for me." Little did I know that it was among my brethren. But there was a trap. And then when we left there, the colored south, I said, "If I'm taking this, but we'll probably be out of meetings between six months and a year." You remember saying that, Brother Bosworth? Is that right? Seven months has passed, this is going in the eighth since the meeting.
E-53 Дизентерия, едва мог подняться, такой больной. Я молился. Я молился. Я ходил взад и вперед, и я плакал. Я молился. Я ходил взад и вперед. И я кричал. И приходили люди. Пришли друзья Хаймана Эплмана, и все они, они наклонялись через стол и говорили: «Брат Бранхам, это служение, – сказали, – мы посещали школы, но мы полагаем, что учителя неправы». Сказали: «Мы хотим знать сверхъестественное». И вот я был настолько болен и дрожал, я едва мог двигаться.
Я шел, чтобы увидеть брата Босворта, мы вставали на колени и молились и все такое. Ничего. Было похоже, что Бог закрыл Небеса. Я ходил назад и вперед. И казалось, Он говорит: «Так вот, в следующий раз ты будешь слушаться». Месяц за месяцем; и, наконец, однажды вечером доктор Сэм пришел туда, где был я. Мы сидели там и разговаривали. Он сказал: «Я хочу, чтобы ты здесь помолился за одного парня, Билли, это... Он неврастеник. Он пришел в мой офис, начал разговор». Он сказал: «Как насчет той амебы, как ты себя чувствуешь?»
Я сказал: «О, это...» Описал ему симптомы этого, и он сказал: «О, Билли. Мальчик мой». Он сказал: «Ты... Теперь нет ничего, что может оказать на нее воздействие. Это пошло».
Я сказал: «О, Боже». Я сказал: «Боже, помилуй, помилуй». Ходил взад-вперед.
Я шел, чтобы увидеть брата Босворта, мы вставали на колени и молились и все такое. Ничего. Было похоже, что Бог закрыл Небеса. Я ходил назад и вперед. И казалось, Он говорит: «Так вот, в следующий раз ты будешь слушаться». Месяц за месяцем; и, наконец, однажды вечером доктор Сэм пришел туда, где был я. Мы сидели там и разговаривали. Он сказал: «Я хочу, чтобы ты здесь помолился за одного парня, Билли, это... Он неврастеник. Он пришел в мой офис, начал разговор». Он сказал: «Как насчет той амебы, как ты себя чувствуешь?»
Я сказал: «О, это...» Описал ему симптомы этого, и он сказал: «О, Билли. Мальчик мой». Он сказал: «Ты... Теперь нет ничего, что может оказать на нее воздействие. Это пошло».
Я сказал: «О, Боже». Я сказал: «Боже, помилуй, помилуй». Ходил взад-вперед.
E-53 A dysentery, couldn't hardly stand up, so sick. I'd pray. I'd pray. I'd walk the floor and I'd cry. I'd pray. I'd walk the floor. And I'd cry. And people would come. There come Hyman Appleman friends, and all them; they leaned across the table and said, "Brother Branham, this ministry," said, "we've been to the schools, but we believe the teachers are wrong." Said, "We want to know the supernatural." And here I was so sick and trembling myself, I couldn't hardly move.
I went down to see Brother Bosworth; we knelt and had prayer, and so forth. Nothing, looked like God had shut the heavens up. I walked back and forth across the floor. And seemed like He'd say, "Now, the next time you'll listen." For months after months, and finally, Dr. Sam come over to where I was one night; we was sitting there talking. He said, "I want you to pray for a certain fellow, down here, Billy, that's got a... He's a neurotic. He set in my office, started talking." He said, "What about the ameba, how's things getting along?"
I said, "Oh, it's... Told him the symptoms of it; and he said, "Oh, Billy. My boy." He said, "You... There isn't nothing can touch it now. It's gone."
I said, "Oh, my." I said, "God have mercy, have mercy." I walked the floor.
I went down to see Brother Bosworth; we knelt and had prayer, and so forth. Nothing, looked like God had shut the heavens up. I walked back and forth across the floor. And seemed like He'd say, "Now, the next time you'll listen." For months after months, and finally, Dr. Sam come over to where I was one night; we was sitting there talking. He said, "I want you to pray for a certain fellow, down here, Billy, that's got a... He's a neurotic. He set in my office, started talking." He said, "What about the ameba, how's things getting along?"
I said, "Oh, it's... Told him the symptoms of it; and he said, "Oh, Billy. My boy." He said, "You... There isn't nothing can touch it now. It's gone."
I said, "Oh, my." I said, "God have mercy, have mercy." I walked the floor.
E-54 И однажды ночью, возвращаясь из-за моря, я сказал брату Босворту, я сказал, он сказал: «О, брат Бранхам», он обнял меня, сказал: «Я так горжусь тобой, мой мальчик». Брат Босворт.
E-54 And one night, when coming back across the seas, I said to Brother Bosworth; I said, he said, "Oh, Brother Branham," he put his arms around me, said, "I'm so proud of you, my boy." Brother Bosworth.
E-55 Я сказал: «Подвигом добрым я подвизался, брат Босворт. Мне сорок лет». Я сказал: «Да, я думаю, что она уже закончена».
Сказал: «Сорок лет, – сказал, – я был в твоем возрасте, когда был обращен. Сынок, ты только начинаешь». Вот так.
И я просто начал думать таким образом, знаете. И затем, той ночью я лежал на кровати, и я говорил. В комнате был я сам с маленькой... моей маленькой девочкой, моей маленькой пятилетней девочкой. Моя жена была в соседней комнате. Весь день были люди.
Так вот, поскольку я заканчиваю, вот что произошло. Запишите это. Запомните это. Держите это в вашем разуме. Поскольку это было предсказано, брат Апшоу, и вы все в Финляндии, когда вы увидели воскресение того маленького мальчика, и так далее, вы знали об этом, потому что об этом вам прежде было сказано. Я хочу, чтобы вы записали также и это.
Сказал: «Сорок лет, – сказал, – я был в твоем возрасте, когда был обращен. Сынок, ты только начинаешь». Вот так.
И я просто начал думать таким образом, знаете. И затем, той ночью я лежал на кровати, и я говорил. В комнате был я сам с маленькой... моей маленькой девочкой, моей маленькой пятилетней девочкой. Моя жена была в соседней комнате. Весь день были люди.
Так вот, поскольку я заканчиваю, вот что произошло. Запишите это. Запомните это. Держите это в вашем разуме. Поскольку это было предсказано, брат Апшоу, и вы все в Финляндии, когда вы увидели воскресение того маленького мальчика, и так далее, вы знали об этом, потому что об этом вам прежде было сказано. Я хочу, чтобы вы записали также и это.
E-55 I said, "I have fought a good fight, Brother Bosworth. I'm forty years old." I said, "My, I guess she's all over now."
Said, "Forty years old," said, "I was your age 'fore I got converted. Boy, you're just starting." Like that.
And I just begin to think like that, you know. And then, that night I was laying there on the bed, and I said. I sit in a room to myself, with a little... my little girl, my little five year old girl. My wife was in the next room. There'd been people there all day.
Now, as I close, here's what taken place. Write this down. Remember this. Keep it in your mind. As it was prophesied, Brother Upshaw, and you all over in Finland, when you seen the resurrection of the little boy, and so forth, knowed about that when you was told. I want you to put this down also.
Said, "Forty years old," said, "I was your age 'fore I got converted. Boy, you're just starting." Like that.
And I just begin to think like that, you know. And then, that night I was laying there on the bed, and I said. I sit in a room to myself, with a little... my little girl, my little five year old girl. My wife was in the next room. There'd been people there all day.
Now, as I close, here's what taken place. Write this down. Remember this. Keep it in your mind. As it was prophesied, Brother Upshaw, and you all over in Finland, when you seen the resurrection of the little boy, and so forth, knowed about that when you was told. I want you to put this down also.
E-56 Я лежал там однажды утром, около трех часов утра. И я думал: «О, каково мое будущее? Каков будет итог?» И в то время, когда я лежал там, я впал в транс. И вот пришел Некто, идущий ко мне. О, Боже. Я смотрел на Него. Он шел прямо ко мне, строгий. «Так как ты думал о том, каково будет твое будущее...»
Я сказал: «Да».
Он схватил кусок бумаги, примерно такой, и сложил их как машинописную бумагу, вот таким образом, вот так протянул это, и Он стоял около меня вот так, и свернул их вот так, они поднялись вертикально вверх в небеса. И Он сказал: «Твое будущее понятно».
Я сказал: «Да».
Он схватил кусок бумаги, примерно такой, и сложил их как машинописную бумагу, вот таким образом, вот так протянул это, и Он стоял около меня вот так, и свернул их вот так, они поднялись вертикально вверх в небеса. И Он сказал: «Твое будущее понятно».
E-56 I was laying there one morning about three o'clock in the morning. And I was thinking, "Oh, what will be my future? What will be the outcome?" And while I was laying there, I fell into a trance. And here come One walking to me. Oh, my. I looked at Him. He walked straight to me, stern. "As thou was thinking of what would be your future..."
I said, "Yes."
He grabbed up a piece of paper; it was like that, and folded them like typewriter paper, like that, held it out like this, and He stood beside me like that, and swirled them like that, they went plumb up into the heavens. And He said, "Your future is clear."
I said, "Yes."
He grabbed up a piece of paper; it was like that, and folded them like typewriter paper, like that, held it out like this, and He stood beside me like that, and swirled them like that, they went plumb up into the heavens. And He said, "Your future is clear."
E-57 Когда я вышел из этого, я сказал: «Боже. O, я так сильно хотел поговорить с Тобой». Он никогда не приходит иначе чем однократно, одно посещение за раз. Я сказал: «Боже, я так сильно желал проговорить с Тобой. Если Твой раб нашел благорасположение в Твоем взоре, вернешься ли Ты снова, великий Дух Святой, вернешься ли ко мне снова?» И затем я почувствовал, что Это пришло: «Вью-ю».
И когда я ходил, я увидел Его, идущего ко мне. Он сказал: «Ты страшишься этого болезненного состояния, вызванного амебой?» Я сказал: «Да. Оставит ли это меня когда-нибудь, и будет ли еще беспокоить меня?»
Он сказал: «Больше никогда». Это уладило дело.
Затем Он пришел снова. Он сказал: «Ты думаешь о том, каким образом тебе следует провести твое собрание, а они говорят тебе об одном человеке, который проводит их собрания». Сказал: «Просто следуй за Моим водительством. Любое собрание пусть само устраивает себя».
И когда я ходил, я увидел Его, идущего ко мне. Он сказал: «Ты страшишься этого болезненного состояния, вызванного амебой?» Я сказал: «Да. Оставит ли это меня когда-нибудь, и будет ли еще беспокоить меня?»
Он сказал: «Больше никогда». Это уладило дело.
Затем Он пришел снова. Он сказал: «Ты думаешь о том, каким образом тебе следует провести твое собрание, а они говорят тебе об одном человеке, который проводит их собрания». Сказал: «Просто следуй за Моим водительством. Любое собрание пусть само устраивает себя».
E-57 When I come out of it, I said, "O God, I wanted to talk You so much." He never comes but one time, one at a time. I said, "Lord, I was wanting to talk You so much. If Thy servant has found favor in Your sight, will You return again, great Holy Spirit to me again?" And then I felt It coming. "Whew."
And as I went that time, I seen Him walk to me, He said, "You've been fearing about that ameba condition."
I said, "Yes. Will it ever leave me and bother me any more?"
He said, "Never no more." That settled it.
Then He come again. He said, "You've been thinking on these things, about how you should conduct your meeting, and them telling you about other man who conducts their meeting." Said, "You do just as I lead you to do. Whatever meeting, let it provide for itself."
And as I went that time, I seen Him walk to me, He said, "You've been fearing about that ameba condition."
I said, "Yes. Will it ever leave me and bother me any more?"
He said, "Never no more." That settled it.
Then He come again. He said, "You've been thinking on these things, about how you should conduct your meeting, and them telling you about other man who conducts their meeting." Said, "You do just as I lead you to do. Whatever meeting, let it provide for itself."
E-58 Тогда, именно тогда Он взял меня в Духе. Слушай, брат Джексон, ты никогда не слышал этого, остальные этого не знают, ни один из них. И Он перенес меня в Дурбан, Южная Африка, в ту же самую палатку, я стоял там перед теми десятками тысяч и тысячами людей. И я взглянул и я увидел, как все то собрание собирается вместе и постепенно исчезает с правой стороны от меня. Географически я стоял вот таким образом. И это исчезало слева, двигаясь таким путем, скрываясь в голубой дымке. И затем, прямо передо мной, на каком-то расстоянии улицу преградили люди, стоящие там с поднятыми вверх руками, хвалящие Бога. Тогда Он развернул меня на восток, и я посмотрел туда. И я видел людей, стоящих там, обернутых в ткань, как носят индусы. И там были тысячи из них, и их руки были подняты в воздух, просто прославляли Бога, и кричали, и прославляли Бога. И я даже не мог увидеть, где они заканчиваются. И как раз примерно в это время с небес сошел великий Ангел и встал... здесь надо мной, имея сильный Свет. И тот Свет был похож на один из прожекторов в лобовой части... большого локомотива, и Свет начал колебаться. И чернокожие люди сидели и стояли на склонах на расстоянии почти в одну милю.
E-58 Then just then, He taken me out in the Spirit. Listen, Brother Jackson, you never heard this, none of the rest have. And He set me down at Durban, South Africa, in that same booth, standing there before those tens of thousands, and thousands of people there. And I looked and I seen all that meeting gather together, and fade off to my right. Geographically, I was standing this way. And it faded to the left going this way, turning blue. And then right before me, stood blocked off streets like that, with people standing there, with their hands up praising God. Then He turned me to the east, and looked that way. And I seen people standing there with clouts, like on, like the Indians wear. And there were thousands of them, and they had their hands up air, just a praising God and screaming and praising God. And I couldn't even see the end of them. And just about that time, come a great Angel from heaven, and stood be--over the top of me here, with a big Light. And that Light like on the end of one of these here operating lights on the front of a--of a big locomotive, and begin to throw. And the hillsides were sitting black and standing with people for a mile away nearly.
E-59 И я сказал: «О, это все черные люди?» Тогда Он повернул мое лицо прямо передо мной, снова к Дурбану, и там были красивые белые люди, стоящие с поднятыми в воздух руками, восхваляя Бога. Тогда Он снова повернул меня назад, и тот большой Свет, показывая, начал двигаться назад по холмам. Тогда Ангел приблизился. И я услышал, как Он закричал Голосом, который выбросил меня из видения. Сказал: «Там на собрании их будет триста тысяч. ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ. Запиши это в своей книге». Я вышел из этого. Я сказал: «Господь мой и Бог мой. Благодарю Тебя. Я высоко ценю раны и порки, которыми Ты наказал меня за неповиновение Тебе. Но с этой поры, Боже, осознавая это, если я снова когда-либо буду знать об этом, я никогда больше не буду связываться с командой каких-нибудь проповедников, менеджеров или кого-нибудь еще, но я буду свободен, чтобы сделать то, что Ты говоришь делать. И я хочу идти только туда, куда Ты говоришь пойти, и делать только то, что Ты говоришь делать всю свою оставшуюся жизнь. И я всегда буду стараться делать так, как Ты говоришь делать». И примерно в то время вот Он приходит снова. И я увидел, как моя Библия поднялась со стола и приблизилась ко мне вот так. Она была раскрыта на том месте, где Павел во время шторма сказал: «Вы должны были послушать меня, и не отходить от Крита, но, однако, Ангел Господень, Который явился мне...» – и так далее.
E-59 And I said, "Oh, are they all black people?" Then He turned my face here in front of me, to Durban again, and there was beautiful white men and women, standing with their hands up in the air, praising God. Then He turned me back again, and the great Light started going way back over the hills and showing. Then the Angel drew near. And I heard Him scream with a Voice, that shook me from the vision. Said, "There'll be three hundred thousand of them in that meeting. THUS SAITH THE LORD mark it in your book." I come out of it. I said, "My Lord and my God. Thanks be to You. I appreciate the stripes and the whipping that You give me for disobeying You. But from this on, Lord, knowingly, if I ever know again, I will never tie myself up with a bunch of nobody else preachers, managers, or no one else, but what I will be free to do what You say do. And I will go just where You say go, and do just what You say do the rest of my life. And I will always try to do just as You say do." And about that time, here He come again. And I seen my Bible rise off the table, and come over to me like this. It was turned over to the place where Paul, in the storm, said, "You should have listened to Me, and not have loosed from Crete, but nevertheless, the Angel of the Lord Who stood by me, and so forth..."
E-60 Тогда Он перевернул страницы на книгу Иисуса Навина, 1-ую главу и, поставив палец на это место, сказал: «Ни один человек не устоит пред тобой во все дни жизни твоей, и как Я был с Моисеем, так Я буду и с тобой». И читая это прямо по строчкам, там повторялось, было сказано: «Только будь тверд и очень мужествен».
Я пришел в себя. И я сказал: «Мой Бог». Мое тело было слабым, я находился в Этом около трех часов. Тут в дверь легонько постучали. Это моя возлюбленная жена пришла с ребенком на руках. Она сказала: «Билл, что-то произошло». Я спросил: «В чем дело?»
Она сказала: «Сегодня в три часа утра ребенок проснулся, и я попыталась войти, – никогда до этого такого не было в нашей жизни, – она сказала, – и Нечто остановило меня там, перед дверью, прежде, чем я прошла через холл, и сказало: «Не входи туда. Видение продолжается, его нельзя прерывать». О, удивительная благодать!
Я сказал: «Да, милая». И я рассказал ей, и схватил мою Библию, и записал все это на форзаце, чтобы быть уверенным, что знаю это, вот таким образом, и вот так рассказать об этом.
Я пришел в себя. И я сказал: «Мой Бог». Мое тело было слабым, я находился в Этом около трех часов. Тут в дверь легонько постучали. Это моя возлюбленная жена пришла с ребенком на руках. Она сказала: «Билл, что-то произошло». Я спросил: «В чем дело?»
Она сказала: «Сегодня в три часа утра ребенок проснулся, и я попыталась войти, – никогда до этого такого не было в нашей жизни, – она сказала, – и Нечто остановило меня там, перед дверью, прежде, чем я прошла через холл, и сказало: «Не входи туда. Видение продолжается, его нельзя прерывать». О, удивительная благодать!
Я сказал: «Да, милая». И я рассказал ей, и схватил мою Библию, и записал все это на форзаце, чтобы быть уверенным, что знаю это, вот таким образом, и вот так рассказать об этом.
E-60 Then He turned right back to Joshua the 1st chapter, and a finger placed on there said, "No man shall stand before you all the days of your life. As I was with Moses, so will I be with you." And reading it right on down through the lines, there come back, it said, "Only be strong and very courageous."
I come to myself. And I said, "My God." My body was weak, I'd been under It for about three hours. Just then a little wee knock come at the door. It was my beloved wife coming with a baby on her arm; she said, "Bill, something has happened."
I said, "What's the matter?"
She said, "At three o'clock this morning the baby woke up, and I started to come in," never before in our life, she said, "and Something stopped me there at the door, before I come through the hall, and said, 'Don't go in there. A vision's going on that cannot be interrupted.'" Oh, amazing grace.
I said, "Yes, honey." And I told her, and I grabbed my Bible, and wrote it all out on the flyleaf, so I'd be sure to know it, like that, and got it out like that.
I come to myself. And I said, "My God." My body was weak, I'd been under It for about three hours. Just then a little wee knock come at the door. It was my beloved wife coming with a baby on her arm; she said, "Bill, something has happened."
I said, "What's the matter?"
She said, "At three o'clock this morning the baby woke up, and I started to come in," never before in our life, she said, "and Something stopped me there at the door, before I come through the hall, and said, 'Don't go in there. A vision's going on that cannot be interrupted.'" Oh, amazing grace.
I said, "Yes, honey." And I told her, and I grabbed my Bible, and wrote it all out on the flyleaf, so I'd be sure to know it, like that, and got it out like that.
E-61 Мы пошли завтракать, и вот приходит моя теща, очень верная христианка. Она сказала: «Что здесь произошло сегодня утром?» Сказала: «Я встала и начала мыть посуду, – и сказала, – Голос проговорил ко мне и сказал: «Немедленно иди к Билли».
И я сказал: «Сестра Брой, Ангел Господень явился ко мне и сказал: «Забудь об этой амебе. Все будет в порядке. И у меня будет собрание, где соберутся триста тысяч человек. И Бог, – сказал я, – мое служение только сейчас начинается». Я сказал: «Я хочу обосновать это. Я хочу вырвать это оттуда, где это было, и избавиться от всех этих пиявок и всего, что нависает надо мной. Таким образом я смогу добраться до людей и рассказать им, что является истиной». И это верно. Я сказал: «Во всяком случае, я устал от этого и от всякой человеческой чепухи. И я собираюсь быть там, где Бог сможет использовать меня. Я собираюсь жить прямо в этом ключе, пока живу».
И я сказал: «Сестра Брой, Ангел Господень явился ко мне и сказал: «Забудь об этой амебе. Все будет в порядке. И у меня будет собрание, где соберутся триста тысяч человек. И Бог, – сказал я, – мое служение только сейчас начинается». Я сказал: «Я хочу обосновать это. Я хочу вырвать это оттуда, где это было, и избавиться от всех этих пиявок и всего, что нависает надо мной. Таким образом я смогу добраться до людей и рассказать им, что является истиной». И это верно. Я сказал: «Во всяком случае, я устал от этого и от всякой человеческой чепухи. И я собираюсь быть там, где Бог сможет использовать меня. Я собираюсь жить прямо в этом ключе, пока живу».
E-61 We went on out to breakfast, and here come my mother-in-law, very staunch Christian. She said, "What's happened up here this morning?" Said, "I got up and started to wash the dishes," and said, "a Voice spoke to me and said, 'Go up to Billy's right away.'"
And I said, "Sister Broy, the Angel of the Lord has appeared to me and told me, 'Forget about the ameba. It's going to be all right. And I'm going to have a meeting that's going to consist of three hundred thousand people.' And God," I said, "my ministry is just now beginning." I said, "I want to base it; I want to tear that thing out from where it was, and get rid of all these here leaches, and things a hanging on, so I can get to the people and tell them what's the truth." And that's right. I said, "I'm tired of this and the man-made stuff anyhow. And I'm going to be where God can use me. I'm going to live right in that channel, as long as I live."
And I said, "Sister Broy, the Angel of the Lord has appeared to me and told me, 'Forget about the ameba. It's going to be all right. And I'm going to have a meeting that's going to consist of three hundred thousand people.' And God," I said, "my ministry is just now beginning." I said, "I want to base it; I want to tear that thing out from where it was, and get rid of all these here leaches, and things a hanging on, so I can get to the people and tell them what's the truth." And that's right. I said, "I'm tired of this and the man-made stuff anyhow. And I'm going to be where God can use me. I'm going to live right in that channel, as long as I live."
E-62 Я пошел туда, и они позвонили мне, тот человек позвонил, сказал: «Вы бы лучше пришли и собрали эти оплаченные чеки, которые пришли в счет вашего дохода». Сказал: «Вы должны составить отчет о доходах, по которому я должен заплатить не очень много: семь долларов и пятьдесят центов». Но я должен был придти и собрать оплаченные чеки.
Когда я пошел обратно из банка, я увидел всех тех парней, которые кричали: «Привет, брат Бранхам. Привет, брат Бранхам», кассиры. И когда я пошел назад, Нечто сказало мне: «Остановись».
И я почувствовал, как Нечто легло мне на плечо. И я подумал: «О, я просто вообразил это». Вы знаете, начал так думать. Я подумал: «Нет. Нет. Здесь что-то не то. Кто сейчас за мной наблюдает?» Я оглянулся по сторонам. Я никого не увидел. Я подумал: «Господи, Ты – рядом. Что происходит?»
И я увидел малыша Бобби...? ... там, смотрящего вот так. И Нечто сказало: «Подойди и поговори с ним».
Я сказал: «Как дела, Бобби?»
Он сказал: «Полагаю, просто прекрасно, брат Бранхам».
Я сказал: «Кажется, ты какой-то грустный сегодня утром».
Он сказал: «Послушайте, брат Бранхам». Он сказал: «Почти все мои родственники умерли от рака». Он сказал: «Я... так же определенно, как существует мир, я заболел этим». Он сказал: «У меня кишечное кровотечение и все такое». Сказал: «Знаете, самое смешное в том, брат Бранхам, что вы стоите здесь». Он сказал: «Сегодня утром в три часа я проснулся у себя в комнате, – и сказал, – там был Голос, сказавший мне: «Встреться сегодня с Билли Бранхамом».
Он обнял меня. Я сказал: «Бобби, этим утром все идет вот так». Я рассказал ему об этом. Это было примерно два или три месяца назад. Я встретил его снова на днях. Он сказал: «Брат Бранхам, с того дня у меня не было кровотечения». Он сказал: «С того дня я исцелен», кассир в банке. Три подтверждения, это должно произойти. Запомните это.
Когда я пошел обратно из банка, я увидел всех тех парней, которые кричали: «Привет, брат Бранхам. Привет, брат Бранхам», кассиры. И когда я пошел назад, Нечто сказало мне: «Остановись».
И я почувствовал, как Нечто легло мне на плечо. И я подумал: «О, я просто вообразил это». Вы знаете, начал так думать. Я подумал: «Нет. Нет. Здесь что-то не то. Кто сейчас за мной наблюдает?» Я оглянулся по сторонам. Я никого не увидел. Я подумал: «Господи, Ты – рядом. Что происходит?»
И я увидел малыша Бобби...? ... там, смотрящего вот так. И Нечто сказало: «Подойди и поговори с ним».
Я сказал: «Как дела, Бобби?»
Он сказал: «Полагаю, просто прекрасно, брат Бранхам».
Я сказал: «Кажется, ты какой-то грустный сегодня утром».
Он сказал: «Послушайте, брат Бранхам». Он сказал: «Почти все мои родственники умерли от рака». Он сказал: «Я... так же определенно, как существует мир, я заболел этим». Он сказал: «У меня кишечное кровотечение и все такое». Сказал: «Знаете, самое смешное в том, брат Бранхам, что вы стоите здесь». Он сказал: «Сегодня утром в три часа я проснулся у себя в комнате, – и сказал, – там был Голос, сказавший мне: «Встреться сегодня с Билли Бранхамом».
Он обнял меня. Я сказал: «Бобби, этим утром все идет вот так». Я рассказал ему об этом. Это было примерно два или три месяца назад. Я встретил его снова на днях. Он сказал: «Брат Бранхам, с того дня у меня не было кровотечения». Он сказал: «С того дня я исцелен», кассир в банке. Три подтверждения, это должно произойти. Запомните это.
E-62 I went down there and they called me up, the man did, said, "You better come on down and pick up these canceled checks on account of the income." Said, "You got to make out a return, which I don't have very much to pay: seven dollar and fifty cents." But I had to go down and pick up the canceled checks.
As I started back through the bank, I saw all them fellows was hollering, "Hello, Brother Branham. Hello, Brother Branham," the tellers. And as I started back through, Something said to me, "Stop."
And I felt Something lay on my shoulder. And I thought, "Oh, I just imagined that." You know, started on. I thought, "No. No. There's something wrong. Who is looking at me now?" I looked around. I didn't see anybody. I thought, "Lord, You're near. What's happened?"
And I seen little Bobby...?... over there, looking down like that. And Something said, "Go over and talk to him."
I said, "How are you, Bobby?"
He said, "Just fine, Brother Branham, I guess."
I said, "Look like you're sad this morning."
He said, "Brother Branham, look." He said, "All my people nearly has died with cancer." He said, "I... Just as sure as the world I got it." He said, "I'm bleeding through the bowels and everything." Said, "You know the funniest thing happened, Brother Branham, being that you're standing here." He said, "This morning at three o'clock, I woke up in the room," and said, "there was a Voice said to me, 'See Billy Branham, today.'"
I had a hold of his hands; I said, "Bobby, everything has been going like that this morning." I told him about it. That's been about two or three months ago. I met him again the other day; he said, "Brother Branham, I haven't had a bleeding from that day since." He said, "I've been healed since that day," a teller in the bank. Three confirmations, it shall come to pass. Remember that.
As I started back through the bank, I saw all them fellows was hollering, "Hello, Brother Branham. Hello, Brother Branham," the tellers. And as I started back through, Something said to me, "Stop."
And I felt Something lay on my shoulder. And I thought, "Oh, I just imagined that." You know, started on. I thought, "No. No. There's something wrong. Who is looking at me now?" I looked around. I didn't see anybody. I thought, "Lord, You're near. What's happened?"
And I seen little Bobby...?... over there, looking down like that. And Something said, "Go over and talk to him."
I said, "How are you, Bobby?"
He said, "Just fine, Brother Branham, I guess."
I said, "Look like you're sad this morning."
He said, "Brother Branham, look." He said, "All my people nearly has died with cancer." He said, "I... Just as sure as the world I got it." He said, "I'm bleeding through the bowels and everything." Said, "You know the funniest thing happened, Brother Branham, being that you're standing here." He said, "This morning at three o'clock, I woke up in the room," and said, "there was a Voice said to me, 'See Billy Branham, today.'"
I had a hold of his hands; I said, "Bobby, everything has been going like that this morning." I told him about it. That's been about two or three months ago. I met him again the other day; he said, "Brother Branham, I haven't had a bleeding from that day since." He said, "I've been healed since that day," a teller in the bank. Three confirmations, it shall come to pass. Remember that.
E-63 Вы любите Его? Что я сейчас пытаюсь вам сказать? Иисус – здесь с нами. Я держал вас дольше, чем должен был, да, дольше. Я так сожалею. Простите меня, просто пришел в восторг. Но чтобы вы смогли понять, что Тот же самый Бог... Сколько из вас верит, что Столп Огненный, Столп Огненный, который вел детей Израилевых, был Ангелом Завета? Позвольте увидеть ваши руки. Это был наш Господь Иисус. Это правильно? Это был Христос, Помазанник.
Хорошо, взгляните. Он явился Моисею, но это не было из-за того, что Он был с Моисеем. Он – со всей церковью. Это правильно? Возможно ли, чтобы тот самый Столп Огненный, который мы теперь видим сфотографированным здесь, мог быть Тем Ангелом Завета? Мог ли это быть наш Господь Иисус Христос? Мог ли Тот Ангел Господень, Который явился там Павлу, Который говорил Петру на кровле, все эти вещи, подобно тому, что Он делал во дни Агава, и так далее? Не это ли тот самый анализ, те самые признаки, те самые вещи, которые Он сделал в те дни, в Новом Завете? Тогда смотрите, христиане, Святой Дух наполнял людей, чтобы смотрели таким образом. Тогда знамение Ветхого Завета, Иегова-Бог, Столп Огненный с нами. И Тот же самый Бог, который был с апостолами, наш Господь Иисус Христос есть с нами, и это неоспоримо доказано наукой, миром, христианами, церковью, всем, – совершенно доказано. То же самое и сегодня.
И Новый и Ветхий Заветы... Богом Ветхого Завета был Иисус Нового, и это Дух Святой сегодня. Вы знаете это. Разве вы не верите этому? Оскорбить Духа Святого сегодня – это просто наказывается так же, или хуже, чем оскорбление Иисуса Христа, или Бога-Отца. Разве вы не верите этому?
Хорошо, взгляните. Он явился Моисею, но это не было из-за того, что Он был с Моисеем. Он – со всей церковью. Это правильно? Возможно ли, чтобы тот самый Столп Огненный, который мы теперь видим сфотографированным здесь, мог быть Тем Ангелом Завета? Мог ли это быть наш Господь Иисус Христос? Мог ли Тот Ангел Господень, Который явился там Павлу, Который говорил Петру на кровле, все эти вещи, подобно тому, что Он делал во дни Агава, и так далее? Не это ли тот самый анализ, те самые признаки, те самые вещи, которые Он сделал в те дни, в Новом Завете? Тогда смотрите, христиане, Святой Дух наполнял людей, чтобы смотрели таким образом. Тогда знамение Ветхого Завета, Иегова-Бог, Столп Огненный с нами. И Тот же самый Бог, который был с апостолами, наш Господь Иисус Христос есть с нами, и это неоспоримо доказано наукой, миром, христианами, церковью, всем, – совершенно доказано. То же самое и сегодня.
И Новый и Ветхий Заветы... Богом Ветхого Завета был Иисус Нового, и это Дух Святой сегодня. Вы знаете это. Разве вы не верите этому? Оскорбить Духа Святого сегодня – это просто наказывается так же, или хуже, чем оскорбление Иисуса Христа, или Бога-Отца. Разве вы не верите этому?
E-63 You love Him? What am I trying to say now? Jesus is here with us. I've kept you longer than I should, yes, way longer. I'm so sorry. Forgive me, just enthused. But that you might understand that the same God... How many believes that the Pillar of Fire, the Pillar of Fire that led the children of Israel was the Angel of the Covenant? Let's see your hand. That was our Lord Jesus. Is that right? It was Christ, the Anointed.
Well, look. He appeared to Moses, but it wasn't because He was with Moses. He's with the whole church. Is that right? Could it be possible that this same Pillar of Fire that we see taken here now, could that be the Angel of the Covenant? Could it be our Lord Jesus Christ? Could the Angel of the Lord Who appeared to Paul out there, Who told Peter on the house top, all these things, like He did in the days of Agabus, and so forth? Isn't that the very analysis, the very symptoms, the very same thing that He did in the days, in the New Testament? Then look, Christians, Holy Ghost filled people look this way. Then the sign of the Old Testament, Jehovah God, the Pillar of Fire, is with us. And the same God that was with the apostles, our Lord Jesus Christ, is with us undisputably through science, through the world, through the Christians, through the church, through everything is perfectly a vindicated. It's the same today.
The both New and Old Testaments... God of the Old Testament was Jesus of the New, and the Holy Spirit of today. You know that. Don't you believe that? To blaspheme the Holy Ghost today, is just the same penalty, or worst, than blaspheming Jesus Christ, or God the Father. Don't you believe that?
Well, look. He appeared to Moses, but it wasn't because He was with Moses. He's with the whole church. Is that right? Could it be possible that this same Pillar of Fire that we see taken here now, could that be the Angel of the Covenant? Could it be our Lord Jesus Christ? Could the Angel of the Lord Who appeared to Paul out there, Who told Peter on the house top, all these things, like He did in the days of Agabus, and so forth? Isn't that the very analysis, the very symptoms, the very same thing that He did in the days, in the New Testament? Then look, Christians, Holy Ghost filled people look this way. Then the sign of the Old Testament, Jehovah God, the Pillar of Fire, is with us. And the same God that was with the apostles, our Lord Jesus Christ, is with us undisputably through science, through the world, through the Christians, through the church, through everything is perfectly a vindicated. It's the same today.
The both New and Old Testaments... God of the Old Testament was Jesus of the New, and the Holy Spirit of today. You know that. Don't you believe that? To blaspheme the Holy Ghost today, is just the same penalty, or worst, than blaspheming Jesus Christ, or God the Father. Don't you believe that?
E-64 Так вот, что больше? Теперь, взгляните. Если мир называет нас сумасшедшими. Если мир думает, что мы просто здесь наполовину «того»... Смотрите. Поскольку эти знамения явились именно там, где был я, и этот Ангел Господень, и так далее, это не означает, что это именно я, друзья мои. Что же это означает? Что Бог пытается до вас донести? Он пытается донести до вас то, что я говорю вам истину. Он подтверждает меня посредством Своей истины. Видите, что я имею в виду? И я говорю вам об Иисусе Христе, и Он сходит, подтверждая, что я говорю истину. Какого рода людьми мы должны быть? Патриархи желали увидеть этот день. Уэсли, Муди, Сэнки, Финни, Нокс, Кальвин – все они стремились к этому дню. А мы здесь сидим сегодня, боимся пошевелиться. Ой-ой-ой-ой.
Поскольку мир высмеивает вас, потому что вы что-то получили, люди критикуют вас. То же самое они делали и с Израилем. Разве лжепророк Валаам не думал с уверенностью, что Бог проклянет Израиль, потому что они натворили примерно столько, сколько Церкви Святости натворили сегодня? Каждая грязная вещь, которая только могла быть сделана, и могла быть сделана, они совершили это. Но Валаам не был в состоянии увидеть кровь на алтаре. Он был не в состоянии увидеть совершенное искупление, которое находилось в среде Израиля. И вот, где это находится сегодня. Люди, вы Богом призванные и избранные. Я не стыжусь отождествлять себя с вами. Я в вашем числе. «По учению, которое названо ересью, я поклоняюсь Богу отцов наших».
Поскольку мир высмеивает вас, потому что вы что-то получили, люди критикуют вас. То же самое они делали и с Израилем. Разве лжепророк Валаам не думал с уверенностью, что Бог проклянет Израиль, потому что они натворили примерно столько, сколько Церкви Святости натворили сегодня? Каждая грязная вещь, которая только могла быть сделана, и могла быть сделана, они совершили это. Но Валаам не был в состоянии увидеть кровь на алтаре. Он был не в состоянии увидеть совершенное искупление, которое находилось в среде Израиля. И вот, где это находится сегодня. Люди, вы Богом призванные и избранные. Я не стыжусь отождествлять себя с вами. Я в вашем числе. «По учению, которое названо ересью, я поклоняюсь Богу отцов наших».
E-64 Now, what more? Now, look. If the world calls us crazy. If the world thinks that we are just about half off up here... Look. Because that those signs appeared just where I'm at, and this Angel of the Lord, and so forth, that doesn't mean that it's just me, friends. What does that mean? What is God trying to get to you? He's trying to get to you to this, that I am telling you the truth. He's a vindicating me by His truth. See what I mean? And I'm telling you of Jesus Christ, and He's coming down confirming that I'm telling the truth. What kind of people should we be? Patriarchs has longed to see this day. Wesley, Moody, Sankey, Finney, Knox, Calvin, all of them longed for this day. And here we set today, scared to move. Oh, my, my, my.
Because the world makes fun of you, because you got something out there, people criticize you. They did the same thing about Israel. Didn't the false prophet Balaam, thought surely that God would curse Israel, because they'd done just about as much as the holiness churches done today. Every unclean thing that could be done, and could be done, they did it. But Balaam failed to see the blood on the altar. He failed to see the atonement made that was standing between Israel. And here's where it is today. People, you are God called and chosen. I'm not ashamed to take myself with you. I'm numbered with you. "In the way that's called heresy, so worship I the God of our fathers."
Because the world makes fun of you, because you got something out there, people criticize you. They did the same thing about Israel. Didn't the false prophet Balaam, thought surely that God would curse Israel, because they'd done just about as much as the holiness churches done today. Every unclean thing that could be done, and could be done, they did it. But Balaam failed to see the blood on the altar. He failed to see the atonement made that was standing between Israel. And here's where it is today. People, you are God called and chosen. I'm not ashamed to take myself with you. I'm numbered with you. "In the way that's called heresy, so worship I the God of our fathers."
E-65 Есть вещи в вашей церкви, которые я не поддерживаю. Есть то, что вы делаете, чего я не одобряю. Иногда я чувствую, что я должен дать вам взбучку за это и за вещи, подобные этому. Но все время прямо там, глубоко внутри, вы – мои брат и сестра. Вы – мои родные. И я люблю вас.
Когда-то была семейка Бранхамов, мы собирались на заднем дворе и дрались, и валтузили друг друга, но мы не позволяли никому другому валтузить нас. Понимаете, что я имею в виду? Я с вами. И у вас есть истина, потому что искренно, возможно, без познания, вы все сомневались в этом, том или другом. Но вы искренне пришли к Богу и верили Ему, и принимали Его, и верили этому. И Бог, в свою очередь, дарует вам Святого Духа как свидетеля. И теперь, вожаки вошли с вероисповеданиями и разбили вас на секты, и заставили вас ненавидеть своего брата, и свернуть на этот путь и на тот путь. [Брат Бранхам ударяет по какому-то предмету – ред.] Во всяком случае, я такого не хочу.
Послушайте, обратите внимание. Но все время, независимо от того, принадлежите ли вы Ассамблее Божьей, или Церкви Божьей, или Пилигримам Святости, чем бы это ни было, если вы рождены заново, вы – братья и сестры во Христе. И пока дьявол может держать вас разделенными и злыми друг на друга... [Пустое место на пленке – ред.] [Последующая часть была в начале пленки вечернего служения – ред.]
Когда-то была семейка Бранхамов, мы собирались на заднем дворе и дрались, и валтузили друг друга, но мы не позволяли никому другому валтузить нас. Понимаете, что я имею в виду? Я с вами. И у вас есть истина, потому что искренно, возможно, без познания, вы все сомневались в этом, том или другом. Но вы искренне пришли к Богу и верили Ему, и принимали Его, и верили этому. И Бог, в свою очередь, дарует вам Святого Духа как свидетеля. И теперь, вожаки вошли с вероисповеданиями и разбили вас на секты, и заставили вас ненавидеть своего брата, и свернуть на этот путь и на тот путь. [Брат Бранхам ударяет по какому-то предмету – ред.] Во всяком случае, я такого не хочу.
Послушайте, обратите внимание. Но все время, независимо от того, принадлежите ли вы Ассамблее Божьей, или Церкви Божьей, или Пилигримам Святости, чем бы это ни было, если вы рождены заново, вы – братья и сестры во Христе. И пока дьявол может держать вас разделенными и злыми друг на друга... [Пустое место на пленке – ред.] [Последующая часть была в начале пленки вечернего служения – ред.]
E-65 There's things in your church that I don't endorse. There's things that you do that I don't endorse. Sometimes feel like I ought to give you a whipping for it and things like that. But all the time right down in the bottom of it, you're my brother and sister. You're my own. And I love you.
When there's a bunch of Branham's we get back in the back yard, and fight and smack one another, but don't let nobody else smack us. See what I mean? I'm with you. And you've got a truth, because sincerely, without knowledge maybe, you're all scrupled up in this, that, or the other; but you've come sincerely to God and believed on Him, and accepted Him, and believed it. And God, in return, has give you the Holy Ghost as a witness. And now, leaders has come in with denominations and broke you up in sectarianism, and caused you to hate your brother, and turn this way and that way. [Brother Branham hits something--Ed.] Don't want that thing anyhow.
Look, notice. But all the time, no matter if you belong to the Assembly of God, or the Church of God, or the Pilgrim Holiness, whatever it is, if you're born again, you're brothers and sisters in Christ. And as long as the Devil can keep you separated and angry at one another... [Portion of tape missing--Ed.] [The portion which follows was on the beginning of the evening service tape--Ed.]
When there's a bunch of Branham's we get back in the back yard, and fight and smack one another, but don't let nobody else smack us. See what I mean? I'm with you. And you've got a truth, because sincerely, without knowledge maybe, you're all scrupled up in this, that, or the other; but you've come sincerely to God and believed on Him, and accepted Him, and believed it. And God, in return, has give you the Holy Ghost as a witness. And now, leaders has come in with denominations and broke you up in sectarianism, and caused you to hate your brother, and turn this way and that way. [Brother Branham hits something--Ed.] Don't want that thing anyhow.
Look, notice. But all the time, no matter if you belong to the Assembly of God, or the Church of God, or the Pilgrim Holiness, whatever it is, if you're born again, you're brothers and sisters in Christ. And as long as the Devil can keep you separated and angry at one another... [Portion of tape missing--Ed.] [The portion which follows was on the beginning of the evening service tape--Ed.]
E-66 О-о, как же я себя сейчас чувствую! Наш Небесный Отец, я люблю Тебя всем своим сердцем. Твой Дух движется по зданию. Моя душа, кажется, уносится. O Иегова, Тот, Который пришел, и стоишь здесь теперь в форме этого Столпа Огненного. Потому что мир не может сказать, что это не так, так как они видят это. Вот, это доказано с научной точки зрения. Церковь верит этому. Боже, Ты говоришь каждый вечер и доказываешь, что это – истина.
Истинно, нас не много в этом мире, на нас смотрят свысока, но, Боже, мы верим, что мы приняты во Христе Иисусе, а Он, в свою очередь, дарует нам Святого Духа. Мы любим Его, ту великую третью Личность троицы, Который пылает в наших сердцах. И мы любим Его. O Дух Святой, я благодарю Тебя за Твое Божественное водительство, и как Ты привел меня сюда, в Хаммонд. И, Боже, в том великом деле прошлого вечера, Боже, благослови ту молодую женщину. Сделай для нее это, вон там, Боже, чтобы побеждать там потерянные души, одну за другой. Даруй это, Господи.
Истинно, нас не много в этом мире, на нас смотрят свысока, но, Боже, мы верим, что мы приняты во Христе Иисусе, а Он, в свою очередь, дарует нам Святого Духа. Мы любим Его, ту великую третью Личность троицы, Который пылает в наших сердцах. И мы любим Его. O Дух Святой, я благодарю Тебя за Твое Божественное водительство, и как Ты привел меня сюда, в Хаммонд. И, Боже, в том великом деле прошлого вечера, Боже, благослови ту молодую женщину. Сделай для нее это, вон там, Боже, чтобы побеждать там потерянные души, одну за другой. Даруй это, Господи.
E-66 Oh, how I feel now. Our heavenly Father, I love You with all my heart. Your Spirit's moving through the building. My soul seems to be catching away. O Jehovah, You Who come and is standing here now in the form of that Pillar of Fire. As the world can't say it isn't so, they see it. There it is, scientifically proven. The Church believes it. God, You speak each night, and vindicate it's the truth.
Truly, we're not much in this world, we're looked down upon, but, God, we believe we're accepted in Christ Jesus, and He in return, has give us the Holy Ghost. We love Him, that great, third Person of the trinity Who burns through our hearts. And we love Him. O Holy Spirit, I thank You for Your Divine leading, and how You led me here to Hammond. And God, in that great matter of last night, God bless that young woman. Make her that, out yonder, Lord, to win souls after souls of them lost out yonder. Grant it, Lord.
Truly, we're not much in this world, we're looked down upon, but, God, we believe we're accepted in Christ Jesus, and He in return, has give us the Holy Ghost. We love Him, that great, third Person of the trinity Who burns through our hearts. And we love Him. O Holy Spirit, I thank You for Your Divine leading, and how You led me here to Hammond. And God, in that great matter of last night, God bless that young woman. Make her that, out yonder, Lord, to win souls after souls of them lost out yonder. Grant it, Lord.
E-67 Сойди сегодня вечером, Господи, и пусть это будет чрезвычайно, в изобилии сегодня вечером. Я рассказал только несколько вещей из того, что является истиной. Ты доказал это, чтобы мы были уверены, что это правильно. И, Боже, это может быть моим последним посещением Хаммонда перед тем, как обрушится суд Божий. Но если это так, я возвестил все, что я знаю. Таким способом Ты изъяснил, что я говорил правду. Боже, с этого момента я предаю это Тебе. Я иду дальше и на этом сегодняшнем собрании и до конца этой недели, чтобы делать все, что я знаю, как сделать, чтобы послужить Тебе и чтобы говорить так, как Ты хотел бы.
Благослови каждого. Пусть через неделю, когда наступит воскресный вечер, среди нас не будет ни одного немощного. Даруй это, Боже. Во имя Твоего Сына Иисуса, я прошу это. Аминь.
Хорошо. Брат Босворт, если ты подойдешь, поднимись на платформу. Пусть Бог благословит вас.
Благослови каждого. Пусть через неделю, когда наступит воскресный вечер, среди нас не будет ни одного немощного. Даруй это, Боже. Во имя Твоего Сына Иисуса, я прошу это. Аминь.
Хорошо. Брат Босворт, если ты подойдешь, поднимись на платформу. Пусть Бог благословит вас.
E-67 Come down tonight, Lord, and may this be the exceedingly, abundantly tonight. I've spoken just a few things from that which is truth. Thou has vindicated to be sure that it's right. And God, this may be my last visit to Hammond before the judgments of God strike. But if it is, I have given my voice to all that I know how. You have spoke in like manner, that I have told the truth. God, I commit it to You from this on. I go forward, into this meeting now, the rest of this week, to do everything that I know how to do to serve You, and to speak, as You would have.
Bless every one. May there not be a feeble one among us when Sunday night comes, a week from now. Grant it, Lord. In the Name of Thy Son Jesus, I ask it. Amen.
All right. Brother Bosworth, if you'll come take the platform. God bless you.
Bless every one. May there not be a feeble one among us when Sunday night comes, a week from now. Grant it, Lord. In the Name of Thy Son Jesus, I ask it. Amen.
All right. Brother Bosworth, if you'll come take the platform. God bless you.