Эрн Бакстер сказал о служении Уилльяма Бранхама следующее:

«Когда Уилльям Бранхам вышел на сцену, только он был тем, у кого в то время было подлинное служение исцеления. Прежде чем молиться за человека, он давал точные детали о болезнях людей, а также детали из их жизней – их родной город, деятельность, поступки – даже возвращался к их детству.
Бранхам никогда не делал ошибок со словом знания во все годы, когда я был с ним. Это охватывает, в моем случае, тысячи примеров. Он просто, казалось, вырвался из совершенно нового источника. Это был просто парад сверхъестественного».

Уилльям Бранхам сказал следующее об Эрне Бакстере в Чикаго, Иллинойс, в 1958 году, спустя многие годы после того, как Эрн Бакстер возвратился как пастор в свою церковь в Ванкувер, Британская Колумбия, Канада:

«В эти времена у меня нет официального менеджера кампании, с тех пор как наш дорогой драгоценный брат Эрн Бакстер должен был вернуться в свою церковь. Она звала его. Его церковь размером почти с эту аудиторию. Так разъезжать по всей стране со мной, его церковь больше этого бы не вынесла. Он должен был возвратиться назад к ним, или он, вероятно, потеряет свою церковь. Замечательная душа, замечательный муж Божий, и я люблю его.

(Проповедь: «Дверь к сердцу», Чикаго, Иллинойс, 01.12. 1958 г)».

Интервью с Эрном Бакстером

Ниже приводится часть интервью с Эрном Бакстером, опубликованного в декабрьском выпуске журнала «Новое вино», 1978 г.

- В своей книге «Возможно всё», являющейся историческим взглядом на исцеление и харизматическое пробуждение в современной Америке, Дэвид Харрелл делает это утверждение: «Немногие из изучающих экспертов признали значение огромных кампаний исцеления 1950-ых, немногие из приведенных в восторг харизматическим движением сегодня понимают его происхождение». Вы можете сказать нам, какой религиозный «климат» был там в годы после Второй мировой войны, и какие обстоятельства сделали эру пробуждений исцеления возможной?

- Атмосфера и религиозный «климат» в это время духовно были одними из самых низких. Обо всех сверхъестественных случаях по всему миру сообщали как о совершенно выдающихся.

По моему мнению, все сверхъестественные элементы в пятидесятничестве вообще были очень низкими. Там были очаги благословения, но не было никакого широко распространенного пробуждения. Одна из причин для толчка, который заставил исцеления сопровождать исцелительные движения, была в том, что в течение долгого времени не было волны исцелений. В 1933 году на крупной пятидесятнической конференции большую часть времени делегаты провели, обсуждая причины того, почему люди больше не получали крещение Святым Духом, и почему не хватало исцелений и обращений. Следовательно, я должен буду сказать, что духовный климат был очень низок. Это обеспечило фон, тогда, для появления пробуждения исцеления.

Когда Уилльям Бранхам вышел на сцену, только он был тем, у кого в то время было подлинное служение исцеления. Даже братья Джеффрис из Великобритании прошли пик своего служения, который был в конце 1930-ых годов. Так что религиозный «климат» был таким, в котором сверхъестественное, казалось, прекратилось.

Тогда, когда Бранхам ворвался на сцену со своим служением, сопровождавшимся сверхъестественным, которое он продемонстрировал, это было заслуживающим освещения в печати из-за своей сравнительной новизны.

- Что привело к вашему присоединению к его команде? Он попросил вас, или у вас просто был контакт с ним и затем отношения получили развитие?

- Я пошел в отпуск и прочел о нем в журнале «Тайм» в самолете. М с женой были на пути в Виннипег, Канада, чтобы навестить тамошних друзей. Во время ужина с ними, принимающий меня хозяин, видный бизнесмен в Виннипеге, сказал: «Там, в Сионской церкви, есть необычный служитель. Его зовут Уилльям Бранхам».

Я сказал: «Я только что читал о нем в самолете». Поэтому мы приняли решение присутствовать на том служении. После ужина мы уехали на собрание и около девяти часов прибыли в эту довольно большую церковь. (Я думаю, что она вмещала примерно две тысячи человек). Место, которое я видел в течение тех дней, было очень внушительным. Снаружи была толпа людей, слушающих Бранхама через громкоговорители, потому что они не могли войти. Я стоял там в темноте и слушал его.

То, что я услышал, было уникально, необычно! Я никогда прежде не слышал ничего подобного. Это было просто и прямо. Он говорил о бесах и Божественной силе для исцеления. Хотя это были основы, в этом было нечто очень привлекательное.

Пока я стоял в темноте, я сказал своему хозяину: «У меня есть чувство, что я буду иметь некоторое отношение к этому человеку». Мы пошли домой и не делали попыток связаться с ним. Позже Бранхам отправился в Калгари, Альберта. К тому времени, конечно, его репутация была широко известна, и я решил взять некоторых из моих людей в Калгари.

Тогда у Бранхама были один или два человека, путешествующие с ним, обязанности которого сосредоточивались в подготовке собраний. Бранхам делал много служений. Каждый вечер он, бывало, молился за несколько тысяч человек. Поскольку его груз был таким тяжелым, другие служители, которые могли обращаться с большими толпами, были приглашены разделить дневные собрания. Поскольку я был известен в Калгари, я был приглашен, чтобы занять одно дневное служение. Я помню тему, на которую я говорил: «Этот день, который сотворил Господь, мы будем радоваться и веселиться в нем». Я указал, что это было днем Евангелия и днем, в который мы должны наслаждаться всеми благословениями Божьей благодати. По-видимому, люди, которые услышали меня, опять передали слово ему.

После пребывания в течение двух или трех дней я возвратился домой, снова не делая попытки связаться с Бранхамом лично. Когда я вернулся в Ванкувер, многие служители объединились и сказали: «Мы должны привезти Уилльяма Бранхама сюда». Меня попросили руководить собраниями, что я и сделал.

Позже Бранхам попросил повидаться со мной лично. Он сказал, что он был в молитве, и Ангел Господа говорил с ним и сказал ему, что я должен был быть его компаньоном в служении. Он пригласил меня присоединиться к нему. В то время я был пастором большой церкви, и получил отпуск от них, присоединившись к Бранхаму в Ашленде, Орегон. Я начал путешествовать с ним настолько часто, насколько я мог быть вдали от своей церкви. В один год я отсутствовал восемь месяцев. Когда он, бывало, говорил, особенно в те ранние дни, он говорил некоторые вещи, которые были ужасно провокационными. По мне, так излишне. Поэтому, когда мы говорили вместе, мы согласились, что кроме его свидетельств и связанного с историей его жизни, говорить все буду я, а он совершит все служение больным. Вот каким образом это было, когда мы были вместе.

Я был с Бранхамом с 1947 года, пока я не вынужден был оставить его примерно в 1953 или 1954 году. Ф.Ф. Босворт присоединился позже, чем я, и разделил некоторые из собраний.

- Вы могли бы кратко описать служение Бранхама и некоторые из его звездных часов? Что заставило его ворваться на национальную сцену?

- Хорошо, у Бранхама было огромное слово знания. Прежде чем молиться за человека, он давал точные детали о болезнях человека, и также детали из их жизней – их родной город, деятельность, поступки – даже возвращался к их детству. Бранхам никогда не сделал ошибки со словом знания во все годы, когда я был с ним. Это охватывает, в моем случае, тысячи примеров.

Использование Бранхамом слова знания фактически начиналось как феномен на его руке. Он, бывало, брал руку человека в свою. Сразу же в основании его большого пальца, в центральной части его кисти было определенное проявление, соответствующее болезни или нужде. Наблюдая эти феномены чрезвычайно часто, я начал собирать, чем они были, и стал знать, как их читать. Туберкулез был светло-розовым приливом. Рак был воспаленно красным по наружности, что подушечка большого пальца, попросту, казалась, вздымалась как волна.

- Это было, на самом деле, видимо?

- Да, вы могли видеть это. Затем это уступило прямому устному слову, где он давал точные детали относительно человека. Он никогда не ошибался, и это оказывало огромное влияние.
...Многие из последующих целителей получили свой почин от него. Он освободил источник пробуждения исцеления 50-ых и 60-ых годов. У многих из людей, которые начали проводить собрания исцеления вслед за Бранхамом, были недолгие служения. Многие из них не могли справиться с тем, что это служение и его последующее признание сделали лично с ними.

Известность и видимость, которую это создало, были невероятны. Многие люди не знали об исцелении или о существовании чего-либо сверхъестественного. Служение простерлось наружу и затронуло людей в деноминациях. Таким способом это было очень эффективно. Люди, конечно, заботятся о своих телах, поэтому они прибывали – некоторые за сотни, а иные за тысячи миль. Было трудно справляться с лестью и похвалой. Это было похоже на случай с Варнавой и Павлом, когда их считали «богами от небес».

- Вы можете перечислить некоторые из самых незабываемых моментов с ним и некоторые из событий из времени пребывания с ним, которые вы ярко помните?

- Как раз попытаться припомнить или выбрать несколько выдающихся сверхъестественных эпизодов с Бранхамом является до некоторой степени трудным, потому что это был просто парад сверхъестественного. В одном случае мы были в южных штатах, и собралась большая аудитория. В первый или второй вечер там, брат Бранхам подошел к одному мужчине в молитвенной очереди. Он посмотрел на него и сказал: «Сэр, я вижу, что вы сегодня вечером вошли в эту очередь, чтобы меня обмануть. Фактически я вижу вас вчера вечером в комнате, сидящим вокруг стола с четырьмя другими служителями. Вы служитель из такой-то и такой-то деноминации». Он указал на балкон и сказал: «Те сидящие четверо мужчин – это ваши друзья, и вы вчера вечером составляли заговор, как меня обмануть. Я собирался сказать вам, что было с вами неверно, и вы собирались отрицать это». Они сразу же повернулись кругом и сбежали из здания.

...Однажды в Де-Мойне, Айова, миссионер из Южных морей (южная часть Тихого океана – от пер.), который только что прилетел домой по причине очень серьезного недомогания, стоял перед ним. Бранхам начал с того, что сказал: «О, вы миссионер. Вы только что прилетели сегодня», и затем он назвал место, из которого прибыл этот человек. При этом вся толпа пришла в ликование.

- Был ли у Бранхама какой-либо контакт с кем-то из более ранних мужей, таких как Смит Виглсворт или Джеффрис? Не было ли это вдохновением для его служения?

...Он был относительно неграмотным человеком и поэтому не читал много. Он был великим охотником. Его способности были в царстве естественных и интуитивных дарований. Я расспросил его о многих людях. Он не знал доктора Чарльза Прайса, у которого было действительное служение исцеления в 20 – 30-е годы, или любого из других, которых я упоминал.

Я не вижу вдохновения для его служения, приходящего от любого из этих более ранних мужей, конечно, нет, в царстве его слова знания. Относительно чего бы то ни было, что Бог, возможно, сделал в духе, я не осведомлен. Но в царстве его слова знания не было никаких очевидных человеческих моделей, с которых он, возможно, себя скопировал. Он просто, казалось, вырвался из совершенно нового источника. Он был баптистским проповедником, поэтому его старые обычаи не связывали его с историей пятидесятничества.

- Как он был принят людьми в 50-ые?

- Он был принят простыми людьми с удовольствием из-за проявления Бога и его служения. Но для большинства служителей он с самого начала был загадкой. Прежде всего, он был теологически, как и академически, неграмотен. Когда он, бывало, говорил, его английская грамматика была плоха, а его теология еще хуже. Многие служители скрежетали зубами и выкручивали руки, когда он проповедовал. Одной из причин того, что я к нему присоединился, была попытка ясно сформулировать и обеспечить защиту его служению.

- Каковы были некоторые из личных впечатлений, которые у вас были с ним как с другом, и компаньоном, и служителем?

- Нас связывала большая личная дружба. Мы вместе охотились и проходили большие расстояния. Бранхам был очень простым человеком. Он обслуживал и проверял линии энергетической кампании на своем участке и его жизнь проходила в ходьбе на открытом воздухе. Поэтому мы вместе ходили и разговаривали. Мы были большими друзьями.